Кристи Голден - Раскол. Прелюдия Катаклизма [litres]

Андуин кивнул. Он ожидал подобного решения, но Джайна заметила промелькнувшее на его лице разочарование. Она не винила его за это – любой на его месте мечтал бы поскорее вернуться домой и покончить со всем этим.

– Благодарю тебя, – церемонно ответил Вариан. – А я, конечно же, продолжу на публике казаться таким же растерянным, каким она хочет меня видеть.

– Я поступлю так же. Пусть Мойра думает, что у нее получилось скрыть свой переворот. Но в это же время…

– Не переживай, – Вариан холодно улыбнулся. – У меня есть план.

С этими словами его лицо исчезло. Джайна удивленно моргнула от такого резкого завершения разговора.

– Кажется, он разозлился, – тихо предположил Андуин.

– Ну конечно же разозлился. Я тоже пришла в ярость, когда услышала, что произошло и в какой ты опасности. А он все-таки твой отец.

Андуин вздохнул.

– Как бы мне хотелось сделать нечто большее, чтобы помочь народу Стальгорна. Или тауренам.

Джайна с трудом подавила желание потрепать юношу по голове. Он уже вырос. И хотя вежливость, скорее всего, не позволит ему протестовать, волшебница подозревала, что принцу не понравится такой жест. Поэтому ей осталось лишь ободряюще улыбнуться ему.

– Андуин, поверь мне: я уверена, что ты найдешь какой-нибудь способ им помочь.

Андуин очень удивился и обрадовался, когда узнал, что Бейн Кровавое Копыто попросил его присутствовать на следующей ночной встрече с Джайной. Несмотря на то что гостиная, в которой они беседовали прошлой ночью, казалась не самым подходящим местом для таких важных переговоров, Андуин не стал возражать, когда Джайна снова предложила собраться там. Бейн тоже ничего не сказал, хотя было заметно, что гостиная вовсе не предназначалась для таких крупных гостей. Андуин подумал, что Бейн тоже мог как-то почувствовать уют этой комнаты, хотя она и была так непохожа на все, что, насколько знал Андуин, отвечало образу жизни тауренов. Но здесь часто собирались друзья, чтобы в холодный дождливый денек погреться у камина и побеседовать за горячим чаем и печеньем. Возможно, Бейн почувствовал какой-то остаточный дух того радушного настроения.

«Это очень странный способ вести переговоры», – подумал Андуин, вспоминая давным-давно прошедшую в Тераморе встречу. Никаких официальных заявлений; никакого оружия, чтобы его сложить; никакой стражи. Всего лишь два человека и один таурен.

Андуин решил, что так ему нравится больше.

Бейн и Джайна уже находились в гостиной, когда Андуин присоединился к ним. Таурен, как показалось Андуину, немного успокоился и еще больше погрустнел с прошлой ночи. Андуин вежливо и искренне поприветствовал Бейна, поклонившись ему, как равному. Бейн, в свою очередь, тоже показал свое уважение, коснувшись рукой сначала сердца, а потом лба. Андуин улыбнулся. Поначалу улыбка была неловкой, но, когда юноша посмотрел на таурена, она смягчилась и стала простой и искренней.

Бейн, Джайна и Андуин снова уселись на полу. Андуин расположился спиной к огню, чтобы исходивший от камина жар согревал его. Джайна принесла поднос с чаем и поставила его в центре между ними. Андуин отметил, что на этот раз она достала громадную кружку для их гостя.

Бейн тоже заметил это, и негромко усмехнулся.

– Спасибо тебе, леди Джайна, – пророкотал он. – Как я вижу, детали не ускользают от твоего взгляда. Я думаю, Тралл поступает правильно, доверяясь тебе.

– Благодарю тебя, Бейн, – кивнула Джайна. – Доверие Тралла очень много для меня значит. Я никогда не предам его… или тебя.

Бейн сделал глоток из кружки, которая, хотя и была огромной, все равно казалась маленькой в его ручищах. Несколько секунд таурен просто смотрел в чашку.

– Среди Отрекшихся есть те, кто умеет читать по чайным листьям, – проговорил он. – Тебе знакомо подобное искусство, леди Джайна?

Волшебница отрицательно покачала светловолосой головой.

– Нет, не знакомо, – ответила она. – Впрочем, я слышала, что из чайных листьев получается отличный компост.

Шутка была так себе, но они все улыбнулись.

– Что ж, ничего. Мне не нужен прорицатель, чтобы знать, что ждет меня в будущем. Я много думал, молил Мать-Землю о том, чтобы она указала мне путь. Просил ее подсказать дорогу моему сердцу. Сейчас в нем много боли и гнева, и я не уверен, что поступлю мудро, если прислушаюсь к нему.

– Что же оно тебе говорит? – тихо спросила Джайна.

Бейн поднял на нее спокойные коричневые глаза.

– Предатели отняли у меня отца. Мое сердце требует возмездия за это преступление. – Голос таурена звучал спокойно, почти монотонно, но, несмотря на это, Андуин инстинктивно сжимался, слушая его. Юноше вовсе не хотелось, чтобы когда-нибудь кто-то вроде Бейна бросился на него, требуя мщения. – Мое сердце говорит: «Они украли у тебя, так укради у них. Уничтожь Зловещий Тотем, который под покровом ночи вошел в мирный город собственного народа. Они перерезали и передушили всех спящими, когда никто не мог дать им отпор. Уничтожь их матриарха, которая отравила топор вместо того, чтобы помазать его священным маслом. Уничтожь заносчивого глупца, который посмел сражаться с моим дорогим отцом и который смог победить, только опустившись до такого…»

Бейн начал повышать голос, и спокойствие в его глазах постепенно сменилось гневом. Его руки сжались в кулаки размером с голову Андуина, и он начал хлестать хвостом из стороны в сторону. Таурен резко оборвал себя на полуслове и сделал глубокий вдох.

– Как видите, в данный момент к моему сердцу не стоит прислушиваться. Но в одном я с ним согласен. Я должен отвоевать земли моего народа: Громовой Утес, деревню Кровавого Копыта, Солнечный Камень, лагерь Мохаче и любую другую деревню или поселение, в которое вторгся Зловещий Тотем и где пролил невинную кровь.

Андуин поймал себя на том, что кивает. Он был полностью согласен с Бейном – по многим причинам. Во-первых, Зловещий Тотем не должен уйти безнаказанным за подобное насилие и жестокость. Во-вторых, Бейн стал бы лучшим лидером, чем Магата. И, наконец, надеяться на мир с Альянсом можно было только в том случае, если этот храбрый молодой таурен встанет во главе своего народа.

– Я тоже думаю, что тебе стоит это сделать, – согласилась Джайна, но Андуин уловил осторожные интонации в ее голосе. Юноша понял, что волшебница пыталась догадаться, что именно предпримет Бейн и о чем попросит ее саму. Скорее всего, Джайна была готова чем-то помочь, иначе она с самого начала ни за что бы не позволила Бейну прийти сюда и говорить с ней. Андуин промолчал и позволил таурену продолжить.

– Но есть кое-что, что я не могу и не должен делать. Даже несмотря на то, что мое сердце требует этого. Я не могу этого совершить, потому что знаю – этого не захотел бы мой отец. А я должен уважать его желания и всё, за что он сражался, и как решил поступить в жизни. Я должен ставить это превыше собственных чувств, – Бейн тяжело вздохнул. – Как бы мне ни хотелось… я не могу напасть на Гарроша Адского Крика.