Кристи Голден - Тралл. Сумерки Аспектов [litres]

Не было слышно ни гневных криков, ни болезненных стонов, ни радостных возгласов. Ни тихих вздохов. Ни хлопков чьих-то крыльев, ни биения сердца. Ни едва различимого шороха ресниц, ни шелеста прорастающих из земли растений.

Но нет, тишина была неполной. Шумели океаны, их волны омывали берега, а затем отступали. Вот только в их глубине больше не было жизни. Ревел ветер. Он трепал пожелтевшую траву и стучал по крышам домов, в которых больше никто не обитал.

Изера – единственное оставшееся здесь живое существо – шевельнулась, ощущая, как ее беспокойство перерастает в тревогу, затем в страх, а затем в ужас.

Настало Время Сумерек.

Ее лапы встали на землю, которая перестала поддерживать жизнь. Которая никогда больше не породит новых существ. На ней никогда не взойдет буйная зелень. Изера обошла каждый континент, отчаянно надеясь, что хотя бы где-то, хоть в одном уголке Азерота еще сохранились живые существа.

Умерли, все умерли. Не осталось ни драконов, ни людей с эльфами или орками, ни рыб, ни птиц, ни деревьев, ни травы, ни насекомых. Каждый раз Изера ступала по огромной братской могиле.

Почему же она все еще была жива?

Драконица избегала этого вопроса, боясь узнать ответ, и шла дальше.

Пиратская бухта, Оргриммар, Громовой утес, Темнолесье, Пустоши – повсюду валялись гниющие трупы. Их не ели падальщики, поскольку и те разлагались там же, где пали замертво. Изера почувствовала, как сходит с ума от этой чудовищной картины, но без раздумий отогнала безумие прочь.

«Наш храм…»

Она не хотела этого видеть, но должна была…

Поэтому она оказалась там, у подножия храма. Ее некогда закрытые, спящие глаза теперь были широко распахнуты.

Здесь она услышала шум крыльев. И чье-то дыхание, и полные ненависти победные крики. Сумеречные драконы – последние живые существа, победоносно плясавшие на останках этого мира. Они заполнили воздух. У подножия Храма Драконьего Покоя лежали тела могущественных Аспектов. Алекстраза, сожженная заживо, – ее обуглившиеся ребра торчали вверх. Аспект синих драконов, чью морду Изера не могла рассмотреть, превратился в глыбу льда, застыв в агонии. Ноздорму Вневременный, навечно замерший в одном мгновении, неподвижный как камень. И ее собственное тело, заросшее некогда зеленой и буйной растительностью, но теперь даже лианы, удушившие ее, сами иссохли и погибли. Каждый Аспект, похоже, стал жертвой собственных уникальных способностей.

Но кровь в жилах зеленого дракона застыла от ужаса вовсе не из-за этого.

Изера Пробудившаяся, не отрываясь, смотрела на одно-единственное гигантское тело, обмякшее и неестественно неподвижное, освещаемое тусклым, мрачным сумеречным небом Нордскола.

Оно было насажено на самый шпиль Храма Драконьего Покоя. За ним угрюмо садилось солнце.

Изера, дрожа, тяжело опустилась на землю. Она хотела отвести взгляд, но не могла этого сделать.

– Смертокрыл, – прошептала она.

Изера вздрогнула и очнулась, возвращаясь в реальность. Ее разум прояснился, но она продолжала дрожать, помня свое видение. Аспект потрясла головой, шепча:

– Нет, нет, нет…

Драконица увидела пророческое видение. Но она почему-то была уверена, что еще не все предрешено. Увиденный ею конец еможно было изменить… но это было под силу лишь одному орку.

«Тралл, я не знаю, какова твоя роль в грядущих событиях, но я молю тебя… пожалуйста, пожалуйста, не подведи нас.

Не дай этому миру погрузиться в мертвую тишину».

Оставался лишь один вопрос… Каким образом они могли исправить временной поток?

– Расскажи мне обо всем, что случилось с того момента, как я умер, – сказал Тралл.

– С тех пор произошло… слишком много всего, ну да ладно, – ответила Тарета. – Как я уже говорила, Блэкмур неустанно шел к своей цели. Он тренировал и оттачивал мастерство сначала своих солдат, а потом и наемников. После Битвы за Черную Гору он не распустил свою личную армию. Как только орки сдались, он тайно заключил с ними сделку, причем такую, от которой весь остальной Альянс пришел в ужас. Блэкмур предложил им вступить в его собственную армию, пойти против короля Теренаса и других, уничтожить всех врагов… и тогда он позволит оркам жить. Угадай, что они выбрали?

Тралл кивнул:

– Конечно же жизнь. В обмен на нее они всего лишь продолжили сражаться со своими врагами. Итак, Теренас пал.

Теперь кивнула Тарета:

– А вместе с ним – Утер Светоносный и Андуин Лотар.

Во временном потоке Тралла Лотар погиб, сражаясь с Оргримом Молотом Рока в битве за Черную Гору.

– Что случилось с принцем Варианом?

– И Вариан, и Артас, сын Теренаса, были слишком юны, чтобы сражаться. Они бежали в безопасное место и оба выжили.

Артас. Падший паладин… Король-лич.

– Королевство страдало от какой-нибудь необычной болезни? Может быть, кто-то отравил зерно или заразил людей чумой?

Тарета покачала светловолосой головой:

– Нет, ничего такого не было.

Когда до Тралла дошел смысл ее слов, он почувствовал себя так, словно его ударили. В этом мире Блэкмур остался жив, и с этим Тралл никак не мог смириться. Но и Тарета была жива… и несказанное число невинных созданий, которые так и не стали ни Плетью, ни Отрекшимися.

– Тебе знакомо имя Кел’Тузад? – спросил орк. Кел’Тузад, бывший член правящего совета Даларана, во временном потоке Тралла искал могущества. Эта жажда власти повела его по темному пути, на котором он экспериментировал с гранью между жизнью и смертью. После таких игр его ждала жестокая, но уместная судьба – Артас оживил тело Кел’Тузада, сделав его личом.

– О да, – кивнула Тарета, скривившись. – Это главный советник Блэкмура.

Значит, в этом временном потоке Кел’Тузад тоже поддался жажде власти. Только здесь его прельстило могущество смертных – политика, а не древнее зло.

– Антонидас и Даларан порвали с ним все отношения, – продолжала Тарета. – Им хочется казаться беспристрастными, но ходят слухи, что они больше верны Штормграду, чем Лордерону. И это несмотря на то, что территориально они ближе к нам, – Тарета пожала плечами. – Не знаю, насколько это верно. Я просто слышу всякие сплетни, когда забредаю на Южнобережье.

Значит, Даларан все еще находился здесь, и Антонидас все еще стоял во главе магов. Город не пал и его не переместили в Нордскол.

– Где теперь Артас и Вариан?

– Вариан правит Штормградом. Артас всегда при нем. Они близки, словно братья. Вариан даже был шафером Артаса, когда тот женился.

– На Джайне Праудмур, – тихо произнес Тралл.

Тарета кивнула:

– У них родился ребенок, мальчик. Крошка-принц Утер.

В этом мире не было ни чумы, ни Короля-лича. По крайней мере, пока. Артас женился и стал отцом. Лордерон не превратился в Подгород, который заселила нежить. Но вместо этого королевством правил Блэкмур, занявший трон хорошего человека.