Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

Ранд приметил среди них подругу Эгвейн Авиенду – высокую миловидную девушку с неулыбчивым высокомерным лицом. Девы Копья стояли на страже его покоев, но, похоже, он не встречал эту айилку, пока не покинул Твердыню. Девушка бросила на Ранда горделивый взгляд, точно зеленоглазый ястреб, тряхнула головой и обернулась к вождю.

«В конце концов, я ведь и сам хотел снова стать обычным человеком», – не без грусти подумал Ранд. Айильцы не оказывали ему особых почестей, они и своим клановым вождям повиновались с достоинством – как равные равным. Ранду не приходилось рассчитывать на большее.

Руарк коротко разъяснил задачу, и выслушавшие его айильцы, развернувшись веером, легко и стремительно помчались к холмам. Некоторые на бегу закрывали лица вуалью – на всякий случай. Те, кого не послали в разведку, остались ждать – кто стоял, а кто и сидел на корточках рядом с вьючными мулами.

В сопровождавшем Ранда отряде были представители почти всех кланов, за исключением, разумеется, Дженн Айил, но его поминали так редко и неохотно, что Ранд не был уверен, существует ли этот клан на самом деле. Некоторые из этих кланов дома нередко воевали друг с другом, а между иными существовала кровная вражда. Ранд знал это и не раз удивлялся: что помогает так долго удерживать этих людей вместе? Неужели только пророчества о падении Твердыни и поиски Того-Кто-Приходит-с-Рассветом?

– Не только, – сказал Руарк, и Ранд понял, что размышлял вслух. – Пророчество побудило нас перейти Драконову Стену, а имя, которое не произносится, привело нас в Твердыню Тира.

Имя, которое имел в виду Руарк, – Народ Дракона – было тайным названием айильцев, известным лишь Хранительницам Мудрости и вождям кланов, которые употребляли его крайне редко и лишь между собой.

– Что же до остального, – продолжал вождь, – никто не вправе проливать кровь члена своего воинского сообщества – это безусловно так, но смешать вместе Шаарад с Гошиен, Таардад и Накай с Шайдо… Я бы и сам не прочь станцевать с этими Шайдо танец копий, когда бы Хранительницы не заставили всех отправлявшихся за Драконову Стену принести водную клятву, что по ту сторону хребта они будут относиться к каждому айильцу как к члену своего сообщества. Даже к подлым Шайдо… – Руарк поежился. – Видишь, и для меня это не так просто.

– Эти Шайдо – они твои враги? – спросил Ранд, с трудом выговаривая незнакомое название. В Твердыне айильцы именовались по названиям воинских сообществ, а не кланов.

– Кровной мести между нами нет, – ответил Руарк, – но отношения между Таардад и Шайдо никогда не были дружественными; взаимные набеги, угон скота у нас обычное дело. Но ни кровная месть, ни застарелая ненависть, сколь бы сильны ни были раздоры между кланами или септами, не заставят нас взяться за оружие, ибо никто не осмелится нарушить водную клятву. Но это не все. Сдерживать вражду помогает и то, что мы направляемся в Руидин, хотя некоторые и отстанут по пути. Никому не позволено проливать кровь того, кто отправился в Руидин или возвращается оттуда. – Руарк взглянул Ранду в глаза и добавил с ничего не выражающим лицом: – Впрочем, возможно, очень скоро айильцы вообще перестанут проливать кровь друг друга.

Трудно было определить, нравится ли вождю такое будущее или нет.

С вершины одного из холмов донеслось улюлюканье – стоявшая там Дева размахивала руками над головой.

– Кажется, нашли твою каменную колонну, – сказал Руарк.

Ранд пришпорил Джиди’ина и пустил его в галоп. Когда он поравнялся с Морейн, та смерила юношу взглядом. Эгвейн ехала рядом с Мэтом, склонившись к нему и положив руку на переднюю луку его седла. Похоже, она уговаривала юношу чем-то поделиться или требовала, чтобы тот в чем-то сознался. Судя по горячности, с какой Мэт жестикулировал, он или был невинен, как дитя, или врал напропалую.

Соскочив с седла, Ранд торопливо взбежал по мягкому покатому склону. Ему не терпелось проверить, что же Дева – ею оказалась Авиенда – нашла в высокой траве. Это оказалась наполовину вросшая в землю выветренная колонна из серого камня, по меньшей мере в три спана длиной и в шаг толщиной, сплошь испещренная странными символами, вокруг каждого из которых вилась тонкая вязь каких-то значков. Ранд решил, что это письмена, но даже знай он давно забытый язык – все равно ничего не сумел бы прочесть, настолько истертыми были надписи, если, конечно, это действительно были надписи. Различить символы было легче, во всяком случае некоторые. Другие изображения вполне могли оказаться следами воздействия ветра или дождя.

Вырывая пучками траву, чтобы лучше разглядеть колонну, Ранд бросил взгляд на Авиенду. Девушка стояла, уронив шуфу на плечи, так, что открылись коротко стриженные рыжеватые волосы, и сурово смотрела на него в упор.

– Я тебе не нравлюсь, – произнес Ранд. – Почему?

Юноша продолжал пристально рассматривать колонну: ему необходимо было отыскать один символ – единственный, какой он знал.

– Почему не нравишься? Нелепый вопрос, – заявила девушка. – Возможно, ты – Тот-Кто-Приходит-с-Рассветом. Человек, посланный судьбой. Как может нравиться или не нравиться такой человек? К тому же ты – житель мокрых земель, хоть обличьем и похож на айильца, идешь в Руидин за честью, по доброй воле. А я…

– А ты? – переспросил Ранд, когда айилка замолчала.

Начав снизу и двигаясь вверх, он внимательно разглядывал значки, всматриваясь в каждый штрих на сером камне. Где же тот символ? Он искал две параллельные волнистые линии, пересеченные под углом странной загогулиной.

«Свет, а что, если этот знак остался на той части колонны, что погребена под землей? Сколько же потребуется времени, чтобы ее раскопать?»

Неожиданно Ранд рассмеялся, поняв, что времени понадобится совсем немного. Что стоит ему – или Морейн, или Эгвейн – вытащить эту штуковину из земли, направляя Силу. Правда, Портальные камни сопротивляются перемещению, но может получиться. Однако символ при помощи Силы не обнаружишь, остается только искать, ощупью тщательно обследуя камень.

Между тем Дева не ответила, а, присев на корточки и положив копья на колени, неожиданно сказала:

– Ты плохо обошелся с Илэйн. Мне не было бы до этого дела, но Илэйн почти что сестра Эгвейн, а Эгвейн моя подруга. Однако Эгвейн по-прежнему относится к тебе хорошо, и ради нее я буду стараться.

Продолжая исследовать толстую колонну, Ранд покачал головой. Снова Илэйн. Порой ему казалось, что все женщины объединились в гильдию, на манер городских ремесленников. Стоит хоть чем-то задеть одну, как все остальные, что попадаются на твоем пути, каким-то образом непременно прознаю́т об этом и не дают спуску.

Пальцы Ранда дрогнули и вернулись к участку, который он только что прощупал. Место было выветрено и символ почти неразличим, но Ранд не сомневался, что это именно те волнистые линии, которые он искал. Они обозначали Портальный камень, находившийся на мысе Томан, а не в Пустыне, но были помещены на основании колонны, разумеется, когда колонна стояла как полагается. Символы в верху колонны соответствовали мирам; те, что находились у основания, – Портальным камням. С помощью соответствующих верхнего и нижнего знаков можно переноситься между камнями, расположенными в разных мирах. Располагая только одним знаком – нижним, – можно достичь соответствующего Портального камня в этом мире. Например, Портального камня в Руидине. Если, конечно, знаешь его символ. Сейчас Ранд, как никогда, нуждался в удаче, в особом везении та’верена.