Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

Мэт, неловко сидевший в седле и понурый, старался держаться подальше от Стража и Айз Седай. Ехал он на неказистом с виду буром мерине по кличке Типун. Только знаток, приглядевшись к широкой груди и мощной холке коня, мог бы догадаться, что по выносливости и прыти тот не уступит скакунам Лана и Ранда. Решение Мэта поехать было для Ранда неожиданностью. Возможно, Мэт присоединился к нему из дружеских побуждений, но что можно сказать наверняка, когда речь идет о Мэте?

– А разве твоя подруга Авиенда не рассказывала тебе, что значит «пятая часть»? – спросил Ранд.

– Вроде бы что-то упоминала, но… Ранд, а ты думаешь, она тоже… взяла… что-то?

Позади Морейн, Лана, Мэта и возглавлявшего отряд Руарка двумя длинными колоннами шли айильцы, а между ними следовали навьюченные мулы, по четыре в ряд. В Пустыне, захватив становище-холд враждебного клана, айильцы увозили с собой пятую часть всего имущества побежденных – не трогали лишь провизию. Так предписывал им то ли обычай, то ли закон – в этом Ранд не успел разобраться, – потому и к Тиру они отнеслись как к любому поверженному ими противнику. Правда, то, чем были нагружены их мулы, не составляло и ничтожной доли пятой части сокровищ Твердыни. Руарк говорил, что алчность сгубила больше народу, чем сталь. Плетеные корзины на спинах животных были наполнены главным образом тем, что полегче, а сверху были уложены свернутые ковры да содранные со стен шпалеры. Отряду предстоял еще трудный переход через Хребет Мира и куда более изнурительный марш по Пустыне.

«Когда же мне им открыться? – размышлял Ранд. – Теперь уже скоро. Не стоит откладывать». Морейн, возможно, даже одобрит такое решение – сочтет его дерзким и решительным шагом. Она ведь думает, что план Ранда ей известен, и не пытается ему мешать. Наверное, считает, что чем раньше он осуществится, тем лучше. Но вот айильцы… «Что, если они откажутся? Ну, откажутся, так тому и быть. У меня все равно нет другого выхода». Ну а что касается пятой части… Вряд ли ему удалось бы уговорить айильцев отказаться от причитающейся им награды, даже будь у него такое желание. Однако, по сути, ему не было дела до того, сохранят ли благородные лорды богатства, награбленные ими у несчетных поколений тайренских простолюдинов.

– Я видел, как она показывала Руарку серебряный кубок, – произнес юноша, продолжая разговор, начатый Эгвейн, – а потом бросила его в мешок, и, судя по тому, как он звякнул, этот мешок уже был полон серебра. А может, и золота. Ты разочаровалась в своей подруге?

– Нет, – неуверенно ответила Эгвейн, но затем голос ее стал тверже: – Нет, просто я не думала, что она… Правда, лорды Тира, окажись они на месте айильцев, никак не удовольствовались бы пятой частью. Наверняка оставили бы после себя одни голые стены и отобрали бы у побежденных даже телеги, чтобы вывезти на них захваченное добро. Если обычаи у какого-то народа отличаются от наших, это еще не значит, что они плохи. Тебе, Ранд, надо бы это знать.

Юноша тихонько засмеялся. Все как в добрые старые времена, когда стоило ему попытаться доказать Эгвейн, что та не права, как девушка обращала его доводы против него самого. Жеребец живо уловил настроение Ранда и принялся гарцевать. Ранд легким поглаживанием успокоил крапчатого. Денек определенно выдался хоть куда.

– Прекрасный у тебя конь, – отметила девушка. – Ты уже дал ему имя?

– Его зовут Джиди’ин, – неохотно ответил Ранд и слегка помрачнел. Юноша немного стеснялся того, как назвал коня, поскольку позаимствовал его имя из книги – самой любимой своей книги – «Странствия Джейина Далекоходившего». У этого великого путешественника был конь по имени Джиди’ин, что на древнем наречии означает Ведающий Истинный Путь, прозванный так за то, что отовсюду умел найти дорогу домой. Приятно было помечтать о том, что однажды Джиди’ин может доставить его домой. Приятно, но глупо, а потому Ранд не хотел, чтобы окружающие знали, что он дает волю мальчишеским фантазиям. Для них в его нынешней жизни не было места, как не было и ни для чего другого, кроме того, что он обязан совершить.

– Превосходное имя, – рассеянно отозвалась Эгвейн.

Ранд знал, что она тоже читала эту книгу, и подспудно ожидал от нее какой-нибудь колкости, но девушка лишь задумчиво покусывала губу – видно, размышляла о чем-то другом. Ранд был рад ее молчанию.

Между тем отряд покинул пределы города и теперь двигался по сельской местности. То здесь, то там попадались небольшие убогие фермы. Даже у Конгаров и у Коплинов – жителей Двуречья, прославившихся своей нерадивостью и ленью, – дворы не содержались в таком небрежении. Грубые, сложенные из неотесанных камней ограды грозили вот-вот повалиться на копошившихся под ними в пыли кур. Покосившиеся сараи будто опирались на поддерживающие их кусты лавра и бледного мирта. Крыши были крыты потрескавшимся шифером, во многих местах расколотым, и в дождь, по всей видимости, немилосердно протекали. В тесных, будто наспех сляпанных только сегодня утром загонах блеяли тощие козы. Босоногие мужчины и женщины не разгибая спины трудились на крохотных неогороженных участках. Никто из них не поднял глаз, даже когда с ними поравнялся большой отряд. Зрелище это навевало уныние, которое не могли развеять красноклювы и дрозды, весело тренькавшие в придорожных кустах.

«Я должен что-то предпринять. Я… Но не сейчас. Сначала – самое важное. За эти несколько недель я и так сделал для них все, что мог. Больше я ничем не в силах им помочь – во всяком случае, пока».

Он отвел взгляд от жалких построек. Неужели на юге, на оливковых плантациях, дела обстоят еще хуже? Ведь там, как он слышал, крестьяне не имеют своих наделов и гнут спины на землях благородных лордов.

«Но нет. Сейчас лучше не думать об этом, а просто наслаждаться ветерком, тем более что осталось недолго. Скоро все равно придется объяснять им…»

– Ранд, – неожиданно сказала Эгвейн, – я хочу с тобой поговорить. – По блеску темных глаз девушки Ранд понял, что разговор предстоит серьезный: выглядела она совсем как Найнив, когда та собиралась прочесть нотацию. – Я хочу поговорить об Илэйн.

– Об Илэйн? – насторожился юноша и коснулся висевшего на поясе кошеля, в котором рядом с неким маленьким твердым предметом лежали два свернутых письма. Если бы оба не были написаны красивым убористым почерком, трудно было бы поверить, что их написала одна и та же девушка. Написала после всех этих объяснений, объятий и поцелуев. Что и говорить, даже благородных лордов легче понять, чем женщин.

– Почему ты позволил ей уехать?

Ранд уставился на Эгвейн с недоумением:

– Но она хотела уехать. Вздумай я удержать Илэйн, мне, наверное, пришлось бы ее связать. Кроме того, в Танчико она наверняка будет в большей безопасности, чем рядом со мной или с Мэтом, коль скоро мы и впрямь притягиваем пузыри зла, как говорит Морейн. Тебе, пожалуй, тоже лучше бы держаться от нас подальше.