Роджер Желязны - Рыцарь Теней [litres]

– Почему мне кажется, что ты темнишь?

– Полагаю, это твоя природная подозрительность, папа. Она у тебя в крови. Мне пора.

– Куда? – спросил я.

– Проверить, как остальные. Выполнить несколько поручений. Позаботиться о саморазвитии. Взглянуть на мои опыты. Все такое… Пока.

– Как насчет Корэл?

Однако светлое кольцо передо мной уже потускнело и исчезло. Вот это называется оборвать разговор. Призрак все больше становится таким же, как мы, – хитрым и скрытным.

Я отхлебнул кофе – вполне сносный, хотя и похуже, чем у Мэндора. Интересно, где теперь Мэндор и Джасра? Я решил не предпринимать попыток с ними связаться. Лучше и впрямь оградить себя от колдовского вторжения.

Я призвал Знак Логруса, который ускользнул от меня во время переброски. Велел ему поставить заслон у входа в пещеру. Потом отпустил его. Отпил еще глоток. И сразу понял, что кофе не прогонит сон. Как-никак, я пережил утомительное нервное потрясение. Внезапно навалилась усталость. После третьего глотка я почувствовал, что еле держу кружку. Еще глоток, и глаза начали слипаться.

Я поставил кружку, плотнее закутался в одеяло и поудобнее устроился на каменном полу – благо хрустальный грот приучил меня спать на жестком. Костер отбрасывал дрожащие тени, и сквозь закрытые веки мне чудились призрачные армии. Дрова потрескивали, а казалось – сталь бряцает о сталь. Пахло смолой.

Я отрубился. Сон, прекраснейшее из наслаждений жизни, в отличие от других, не утомляет и не приедается. Он наполнил меня, и я поплыл. Куда и надолго ли – не знаю.

Не могу сказать, что меня разбудило. Просто я был где-то в другом месте и внезапно очнулся в пещере. Я немного откатился во сне, ноги замерзли, и я чувствовал: рядом кто-то есть. Я не открывал глаз и дышал ровно, как спящий. Может, это Призрак решил меня навестить. А может, кто-то проверяет мой заслон.

Я чуть-чуть приоткрыл веки, глянул из-под ресниц. У входа в пещеру стоял кто-то маленький, горбатый, отблески пламени озаряли на удивление знакомое лицо. В его чертах было что-то от меня, что-то от моего отца.

– Мерлин, – произнес незнакомец мягко. – Проснись. Тебя ждут новые края и новые свершения.

Я открыл глаза и вытаращился. Он безусловно подходил под описание.

Фракир дернулась, я погладил ее, успокаивая.

– Дворкин?

Незнакомец хихикнул:

– Он самый.

Старик заходил перед устьем пещеры, то и дело останавливаясь, чтоб протянуть мне руку через заслон, но так ни разу и не решился.

– В чем дело? – спросил я. – Зачем ты здесь?

– Пришел вернуть тебе нить.

– Что за нить?

–В поисках заблудившейся дамы, которая вчера прошла Огненный Путь.

– Корэл? Ты знаешь, где она?

Дворкин поднял руку, опустил, скрипнул зубами.

– Корэл? Это ее имя? Впусти меня, поговорим.

– Мы и так прекрасно беседуем.

– Не уважаешь предка?

– Уважаю. Но у меня есть меняющий обличья брат, который, стоит зазеваться, охотно оторвет мне башку и украсит ею свое логово. – Я сел и потер глаза, одновременно пытаясь собраться с мыслями. – Так где Корэл?

– Идем, покажу.

Он двинулся ко мне. Его рука прошла заслон и тут же вспыхнула. Он, похоже, не заметил. Темные звезды его глаз притягивали. Повинуясь их велению, я встал и двинулся к выходу. Рука начала размягчаться. Горящее мясо плавилось, как воск, капало на землю. Под ним не было костей, только странный геометрический рисунок, словно кто-то сделал объемный набросок руки, а потом наскоро обтянул его грубым подобием плоти.

– Держись за меня.

Я против воли протянул руку к пальцеподобным кривым спиралям костяшек. Меня тянула неудержимая сила, и я беспомощно гадал – что будет, если коснуться этой жуткой ладони?

Чтобы не испытывать судьбу, я призвал Знак Логруса и послал его впереди себя.

Возможно, это было не лучшее решение.

Меня ослепило. Когда зрение вернулось, оказалось, что Дворкин исчез. Я проверил заслон – держит. Коротким простым заклинанием я раздул костер, заметил, что кружка по-прежнему полна: тем же заклинанием, только сокращенным, разогрел кофе. Потом снова закутался в одеяло, сел поудобнее и начал пить. Сколько я ни ломал голову, объяснений происходящему не подыскивалось.

Я знал, что никто уже много лет не видел полубезумного демиурга, хотя, по словам отца, когда Оберон починил Путь, рассудок Дворкина должен был в значительной мере восстановиться. Трудно представить, чтобы Джарт в попытке меня прикончить выбрал именно это обличье. Если на то пошло, Джарт вряд ли вообще знает, как выглядел Дворкин. Я уже раздумывал, не вызвать ли Призрачное Колесо, чтоб послушать его нечеловеческое мнение. Однако, прежде чем я что-нибудь решил, звезды у входа в пещеру заслонила новая фигура – много выше Дворкина, можно даже сказать – исполинская.

Новоприбывший шагнул вперед, и отсвет костра упал на его лицо.

Я расплескал кофе. Нам не доводилось встречаться, но я сразу узнал его по многочисленным портретам из замка Амбера.

–Я считал, что Оберон погиб, восстанавливая Путь…

– Ты при этом был? – спросил он.

– Нет, – отвечал я, – но ты явился сразу за чудноватым призраком Дворкина и потому должен извинить мою недоверчивость.

– А, то был поддельный Дворкин. Я – настоящий.

– Так кто ж это был?

– Астральное тело одного глупого шутника – чародея Джаласа из четвертого круга Теней.

– Откуда мне знать, – сказал я, – что ты – не отображение какого-нибудь Джаласа из пятого круга?

– Я могу перечислить всю генеалогию амберского царствующего дома.

– У нас это может сделать любой мало-мальски грамотный человек.

– Я включу незаконных.

– Кстати, сколько их?

– Я знаю сорок семь.

– Ничего себе! Как ты успел?

– Разные временные потоки, – отвечал он с улыбкой.

– Если ты не погиб, восстанавливая Путь, то почему не вернулся в Амбер? Почему позволил Рэндому занять трон и наломать дров?

Он рассмеялся:

– А я погиб. Перед тобой – дух, явившийся призвать живого защитника Амбера на растущую мощь Логруса.

– Даже если ты тот, за кого себя выдаешь, ты все равно обратился не по адресу. Я – посвященный Логруса и сын Хаоса.

– Но ты также посвященный Пути и сын Амбера, – отвечал исполин.

– Верно. Тем больше у меня поводов оставаться над схваткой.

– Каждому раньше или позже приходится выбирать, – молвил он. – И для тебя это время наступило. На чьей ты стороне?

– Даже допуская, что ты – это ты, я все равно не чувствую себя обязанным делать выбор, – сказал я. – А во Владениях бытует легенда, что сам Дворкин был посвященным Логруса. Если так, я всего лишь следую примеру почтенного предка.

– Но он отрекся от Хаоса, когда основал Амбер.

Я пожал плечами:

– Хорошо, что я ничего не основал. Если я должен что-нибудь сделать, объясни, докажи, зачем это надо. Я, может быть, и соглашусь.