Франческа Флорес - Алмазный город [litres]

Аина вдруг искренне порадовалась тому, что шефа Стервятников уже нет на свете.

– И как же тебе удалось выбраться из казематов Башни? – спросила она. – Поднял на бунт заключенных, что-нибудь в этом роде?

– Иногда приходится действовать тоньше. Я применил маленькую хитрость. Немного яда… – Взгляд Коля снова посуровел, хотя широкая улыбка при этом не сползала с лица. – В общем, тебе еще есть чему поучиться, прежде чем я тебя выпущу обратно на улицу…

Однако на следующий день Коль вдруг заявил, что дает Аине первое настоящее задание. Она испугалась, но согласилась, полная решимости стать первой во всем, что необходимо ей для выживания: в убийствах, разведке, изготовлении ядов, изворотливости, лжи… Во всем, кроме стрельбы из пистолета – тут у нее, как ни старайся, дрожали пальцы.

Теперь, когда Дозор назначил за ее голову крупную награду, она по-прежнему понимала: есть только один путь к спасению. Не останавливаться. Защищаться. Продолжать сражаться. Эти навыки помогли ей стать тем, кем она стала, обеспечили помощь Коля в открытии своего дела. Они же помогут и оставаться на плаву.

Аина свернула с проспекта Лир в одну из узких улочек квартала Крыльев и ускорила шаг. Побеленные многоквартирные дома нависали над ней с обеих сторон. На одном из перекрестков она наконец увидела Тео.

Оглядевшись вокруг – проверить, не следит ли кто, – девушка громким шепотом позвала его по имени. Улица была пуста – лишь какой-то забулдыга спал на углу.

При виде Аины глаза Тео расширились, и он ринулся к ней навстречу.

– Мы богаты! – еле слышно сообщила она.

Юноша дышал тяжело, словно промчался несколько километров. Солнце ярко освещало золотисто-коричневую кожу, глаза с медным отливом, играло в капельках пота на лбу. Он быстрым взглядом обшарил перекресток, словно ожидая нападения. Затем взял подругу за руку и потащил за собой под сень деревьев ближайшей аллеи.

– Хвала Матерям, ты цела. Я тебя повсюду искал.

– Наверное, слышал насчет Дозора? – она нахмурила брови. – У них есть мой отличный портрет, но не думаю…

– Погоди, я не о том! Ты что, не слышала? Каута не погиб. Он выжил.

– Что?! – Слова Тео гулко зазвенели у нее в ушах. – Это невозможно.

Юноша покачал головой. В глазах его рос ужас.

– Возможно, Дозору это еще неизвестно, но новость уже расползается по улицам, так что это только вопрос времени. Я сегодня утром заходил на черный рынок, узнать, нет ли каких заказов, и наслушался, что рассказывают люди.

Во рту у Аины пересохло. Растерянность и внезапная слабость охватили ее. В голове замелькали картины, одна страшнее другой. Вот Каута Хираи падает со стула, алая кровь разливается по кедровому паркету. Под лезвием ее надежного кинжала рвутся артерии и расходятся слои кожи… Этот самый кинжал, казалось, пульсировал сейчас у нее под одеждой немым укором…

Знала же, что никогда нельзя слишком раздуваться от гордости.

– Коль! – Ей вдруг стало тяжело дышать.

Сегодняшнее утро у него в кабинете… Пожатие рук, слова похвалы, предсказания славы и успеха… Остекленевшие зрачки Мазира, уставившиеся прямо на нее с беззвучным воплем: почему ты не закричала, не позвала на помощь, не остановила смертоносную руку Коля?

Аина прижала ладонь ко лбу и набрала воздуха в легкие. Первый раз в жизни она провалила убийство, но она знала: Колю будет наплевать, первый или двадцать первый. Светлое будущее ускользало от нее, как дым из ржавых труб сталелитейного завода.

– Он не мог выжить, – прошептала она. И прежде чем Тео успел что-нибудь ответить, развернулась и понеслась назад к Хайму. Глаза ее слепило солнце.

Подошвы Аины отбивали лихорадочный ритм по мостовой. Она неслась мимо беленых многоквартирных домов, через кварталы фешенебельных магазинов и баров на юг, к Куче. Перед ней врассыпную разлетались голуби. Девушка, подметавшая тротуар перед витриной какой-то лавки, громко крикнула, когда Аина чуть не врезалась в нее.

Со всех сторон до нее доносились шепотки: Хираи… Наемная убийца… Сто тысяч корсов… Будто новый поток тревожной энергии от награды за ее голову наполнял артерии города. Если успеть добраться до Хайма раньше, чем Коль узнает об осечке, возможно, он даст ей еще один шанс. Бежать в любом другом направлении – обрекать себя на верную гибель. Она миновала две запруженные пешеходами узкие улицы, затем выбралась на проселочную дорогу. Мелькали парадные подъезды зданий, плывя перед глазами от скорости движения. Вдруг, свернув на очередную аллею, девушка почувствовала резкий удар сзади.

Аина едва успела схватиться за ножи, когда ее впечатали в стену затылком так, что она прикусила язык, а в глазах на мгновение потемнело.

Перед ней, сжав ее руку так крепко, что та онемела, стоял Коль Павел.

Девушка попыталась вывернуться, но тут же получила сокрушительный удар кулаком в висок. Ноги чуть не подкосились, однако ей удалось не упасть. Голова закружилась, перед глазами все заплясало и расплылось, так что она даже не могла рассмотреть, подступает ли Король к ней снова.

Тут включился её инстинкт самосохранения. Аина отскочила в сторону и выхватила два ножа из-за голенищ.

– Давай без глупостей, – прорычал Коль, наставив на нее ствол.

Холодное выражение его лица заставило девушку ощутить себя обыкновенной неодушевленной мишенью. Она неотрывно смотрела прямо в дуло и представляла себе, каким запахом наполнится воздух, когда пуля вылетит в свой последний путь к ее голове. Но вместо пули таинственным дымком ее окутал голос Коля, от которого пространство между ними, казалось, потемнело:

– Как вышло, что Каута Хираи до сих пор на этом свете?

Аина уселась прямо на неровную булыжную мостовую, дыша глубоко, чтобы унять головокружение от полученного удара. Если бы Коль хотел покончить с ней, он бы уже это сделал. Однако вместо этого он просто слегка намял Аине бока и теперь, похоже, готов к разговору. Посмотрим еще, чья возьмет.

– Я готова была поклясться, что он мертв, – произнесла Аина, уставившись на сплетенные пальцы собственных рук. Сейчас они казались какими-то чужими.

У нее отняли убийство! Забрали успех. С самого своего появления в Хайме она старалась быть лучше, старалась изо всех сил стать таким же грозным профессионалом, как Коль, а это значило – не допускать таких эксцессов, как этот . Каждое убийство работало на ее репутацию, на ее будущее, каждое из них отдаляло ее от ненавистной жизни беспризорницы. Аина никогда не смогла бы забыть, каково это – не иметь ничего. И никогда не позволила бы себе вернуться к прошлому, просто провалив дело.

Голос ее зазвучал громче, злее, она распалялась от несправедливости произошедшего.