Эмили Дункан - Безжалостные боги [litres]

Серефин почувствовал, как шевелится нечто ужасное.

И уже не в первый раз подумал, что, скорее всего, совершил ужасную ошибку.

А затем его утянуло вниз.

Казалось, Наде несколько лет пришлось брести в одиночестве по лесу, чтобы добраться до Болагвои. Каждый день превращался в вечность. Но вот она оказалась перед эффектным и огромным деревянным храмом с большими луковичными куполами. Его построили еще в начале времен, и он устоит, даже если весь мир рухнет.

«Как же далеко ты забралась, дитя мое, – голос Маржени звучал так, будто она находилась рядом. – Гораздо дальше, чем любой из смертных, которых я одаривала благословением. Я знала, что ты все изменишь. Что ты исправишь этот сломанный мир».

Надя сглотнула. Внутри храма оказалось светло. У подножия горы деревья почти не заслоняли солнце. По обе стороны от дверей висели иконы, на которых виднелись лики всех святых, когда-либо появлявшихся на свет. А пол устилали пышные, зеленые лозы, которые взбирались по стенам.

Храм поражал воображение, но при этом в нем чувствовалось что-то неправильное, порочное. Словно стоило моргнуть, как увидишь нечто иное. Вот только Надя не понимала, что именно.

«Что мне теперь делать? – спросила Надя. – Я лишь хочу понять. Если я такая особенная, так отличающаяся от других, то почему со мной так поступили?»

«Ох, дитя, а ты не знала?»

Надя уже направилась к дверям храма, но тут же остановилась, услышав что-то странное в интонациях Маржени.

«Не знала что?»

«Мы никогда не отворачивались от тебя, дитя мое. Неужели ты думаешь, что мальчишка, создавший завесу, чтобы закрыть свою страну от наших взоров, остановился бы на этом?»

Надю охватил озноб. А ее рука сжалась в кулак. Ей не хотелось в это верить.

«Что?»

«Мальчишка, который подобрался к границам нашего царства, который завладел силой, чтобы переступить ее, но не обладающий знаниями, как это сделать. Мальчишка, который надеется стать кем-то большим, чем ему уготовано судьбой. Неужели ты думала, что он позволит тебе и дальше следовать нашей воле? Неужели ты не понимала, что отказываешься от великого предназначения, когда выбирала его?»

Надя покачала головой. Малахия никогда бы так с ней не поступил. Да, они не сходились в некоторых важных и фундаментальных вопросах, но он всегда относился к ее вере в богов с осмотрительным – хоть и насмешливым – уважением.

Но все же в словах Маржени находилось слишком много ужасающего смысла. Конечно же, он мог провернуть нечто подобное. Боги не оставили бы ее. Только это не объясняло всего. Кем же тогда была она?

«Тебе с рождения суждено получить божественное благословение , – сказала Марженя. – Разве остальное имеет значение?»

О да, имеет. Она считала себя обычной девушкой-клириком, но оказалась кем-то большим. И это пугало.

«Что мне необходимо сделать?»

«Если я попрошу убить мальчишку, решишься ли ты на это?» – в голосе Маржени звучало любопытство.

Надя сглотнула. А затем прикусила губу, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Хотя такое чудовище, как он, не заслуживало ее слез.

«Ты ставишь меня перед выбором? – спросила Надя. Ее согревали солнечные лучи, пробивающиеся сквозь окна, но тело сотрясала дрожь под тяжестью бремени богов. – Либо ты, либо он?»

«Да».

Костя – ее Костя – поставил ей подобный ультиматум, сказав, что когда-нибудь ей придется сделать выбор между Малахией и преданностью своим богам. Он стал ее пороком, который она просто не могла преодолеть.

Надя закрыла глаза. Она вспомнила сияющую улыбку Малахии, которая слегка приглушалась тьмой, скрывающейся под его кожей. Вспомнила тепло его тела, когда он оказывался рядом. Как его рука ласкала ее затылок, когда он обнимал ее. Его неописуемый восторг, когда он отпускал очередную ужасную шутку.

Несуразный парнишка из Транавии, который не мог уснуть, если она не лежала рядом.

Надя положила руку на дверь.

Они оказались прокляты, воля случая свела их в Калязине, а обстоятельства связали вместе, но им предначертаны совершенно противоположные пути.

Она вспомнила его светло-голубые глаза, в которых скрывалась жестокость. Как искажались черты его лица из-за хаоса, бурлившего под кожей. Его раздробленный разум. Его желание добиться того, что разрушит ее мир. Потому что он считал, что это правильно.

Но она рождена калязинкой. И ее мир не ограничивался парнем, которого она полюбила.

Надя распахнула дверь.

И тут же почувствовала молчаливое одобрение Маржени. Перед ней оказалась лестница. Надя нахмурилась, даже не представляя, где она закончится.

Ступени уводили куда-то вниз, скрывались в темноте, а по воздуху распространился знакомый гул, но Наде никак не удавалось отделить его от зуда под кожей, окутывающего ее ужаса и смутного беспокойства. Она не знала, сколько времени занял спуск – ориентирами служили лишь ее частое дыхание да стены, которые, казалось, смыкались вокруг нее, – но наконец Надя очутилась в каменном зале. Пол усеивали цветы, светившиеся в темноте, из-за которых комната купалась в жутковатом сиянии. Наклонившись, она прикоснулась к одному из них, но бутон тут же закрылся и не открывался, пока Надя не отошла от него.

В дальнем конце зала виднелся глубокий бассейн, вырубленный прямо в полу. Это место казалось намного древнее, чем храм наверху. И в нем чувствовались древние силы. Надя видела следы тех, кто приходил сюда до нее. Большинство из них нашли здесь свою смерть, и теперь их кости покоились среди цветов. Неподалеку лежала чья-то грудная клетка, а каждое из ребер оплетали лозы с бледными цветами.

Надя подошла к бассейну.

« Ты хотела получить ответы, – сказала Марженя. – И время пришло. Но есть только один способ их получить. После этого ты должна будешь кое-что для меня сделать».

«Что угодно», – не раздумывая, согласилась Надя. Ей так долго и отчаянно хотелось все узнать. Она опустилась на колени у края бассейна и провела пальцами по символам, вырезанным на камне.

Ей не верилось, что там вода. Слишком просто для подобного ритуала. Там оказалась кровь.

Надя подавила всхлип.

Она провела рукой над бассейном. За этим она сюда пришла? Этого она хотела? Готова ли она была заплатить подобную цену и чего лишится?