Эмили Дункан - Безжалостные боги [litres]

– Он все помнит, – просто сказал Серефин.

Надя напряглась, а ее пальцы замерли на четках. Она медленно стянула бусины со шнура и, переставив две из них местами, вновь принялась нанизывать их на шнурок, завязывая между ними по три узла. Несколько минут она работала молча.

– Ты этого не знаешь, – наконец тихо произнесла она.

– Нет, Надя, знаю.

В ее темных глазах сверкнул лед. Почему ей хочется так доверять Малахии? Даже после того, как он с ней поступил?

– Может, он и лжет, – сказала она. – Но какое это имеет значение? Конечно, вполне резонно считать, что все его слова – ложь.

– Так зачем ты тогда держишь его при себе?

– Мне нужно, чтобы он помог мне добраться до Болагвои. Ни одному из нас не под силу дойти туда без него.

– Ты в этом уверена?

– Серефин, мы оба опираемся лишь на мифы и надежду. И раз в сказаниях говорится, что смертные не могут пройти через лес, я склонна этому верить. Нам нужен кто-то, кто обладает огромными силами. И это, к сожалению, он.

– Возможно, у меня это тоже получится, – пробормотал Серефин и прикоснулся к уголку глаза.

Она приподняла бровь.

– Ты готов рискнуть?

«Рискнуть?»

Занятно, что это место на калязинском и транавийском не только называлось по-разному, но и сами слова имели разные значения. Занятно, что им понадобилось чудовище, чтобы добраться туда.

– К тому же, – продолжила она, – ничего не случилось.

– Мне не кажется, что именно на это стоит ориентироваться в оценке того, насколько он безвреден. Потому что мне он таким совершенно не кажется. В Картеевке устроили настоящую резню, – сказал он. – Там не только погибло множество калязинцев, но и пропало множество реликвий.

У Серефина вновь возникло странное ощущение, что он действует по чьей-то воле. И чужое присутствие чувствовалось невероятно сильно. Слова все еще принадлежали Серефину, но кто-то другой заставлял произносить их. Кто-то, кому очень понравилось, как дрогнуло лицо Нади, когда она подняла глаза.

– Это ужасно, – согласилась она. – Но пока он никак не показал, что обладает теми силами, которые вроде как получил.

– Неужели ты пожертвуешь своим народом ради него?

– Нет, – ответила Надя. – Но я нахожу сотрудничество с ним полезным. А это совсем другое дело.

Вот только Серефин не понимал, в чем тут разница.

Она вздохнула.

– Я никогда не обманывалась насчет того, что он не совершал никаких зверств в те месяцы. Наверное, нужно выразиться яснее, Серефин. Он еще не объявил войну богам, а это значит, что он не достиг того могущества, которым хотел обладать.

– Обрести силу, равную богам, и понять, как ей пользоваться, – совершенно разные вещи, – процитировал Велеса Серефин.

Надя заморгала.

– Что?

Она не замечала того, что Серефин видел в Малахии. И у него возникло чувство, что даже в самых своих ужасных проявлениях Малахия сможет выглядеть как человек. Но когда он окинул младшего брата измененным взглядом, то увидел совершенно другое.

– На что ты намекаешь, Серефин?

– Что ты мыслишь слишком ограниченно. – В этот момент уста Серефина окончательно предали его, произнося то, что он совершенно не собирался говорить: – Ты оказалась в ловушке ограниченности и слишком доверяешь тому, что видят твои глаза. Калязинцы поклоняются своим богам, но что, если они лишь существа, обладающие огромной силой, которые поняли, как ей пользоваться?

Надя пристально смотрела на Серефина. Он ничего не знал о том, что говорил, и никогда не давал ей повода считать, будто знает это. Почти наверняка в этот момент ей казалось, что он не в своем уме.

– Мы слишком ограничены в вопросах силы, – продолжал он произносить слова, вкладываемые кем-то в его уста. – Но что, если существует магия, отличная от магии крови, и магии, которой обладаешь ты?..

– Божественное благословение, – тихо сказала она.

– Да, оно. Но что, если это не все?

Ее темные брови нахмурились. Она посмотрела на шнурок, на который успела нанизать половину бусин, а затем пошевелила пальцами, испещренными какими-то странными полосами.

– Что, если боги, которым ты поклоняешься, вовсе не боги? – пробормотал он, цитируя слова Пелагеи, которые слышал, казалось, в прошлой жизни. – Что, если все сводится лишь к силе? – спросил Серефин – или не Серефин.

– Продолжай, – попросила она, но ее голос дрожал.

– Божественное благословение, магия крови, ведьмовская магия, и еще, и еще… Чудовища лишь существа, которые поняли, как использовать свои силы, чтобы преодолеть ничтожные узы, сдерживающие смертных, и стать…

– Богами, – прошептала Надя.

– Богами, – повторил он. – Так что если человек обладает подобными силами, но еще не знает, как их использовать… – он замолчал, увидев, как Малахия выходит из-за деревьев, окружающих лагерь с другой стороны.

Надя тоже уставилась на него.

Серефину очень хотелось вновь завладеть своим телом. Но он не знал, как это сделать. И даже возникла мысль, что это начало конца.

Что он настолько сильно лишился контроля, что уже не сможет его обрести. А существо – кем бы оно ни оказалось – полностью завладеет им.

Надя вновь повернулась к нему и посмотрела в правый глаз.

– Какой бог поймал тебя?

– Велес, – ответил Серефин и попытался рассказать о втором существе, но понял, что не может.

Что-то удерживало его, не давало выдавить и звука. Слова застревали в горле.

Но Надя не заметила его внутренней борьбы. Она кивнула со спокойным выражением на лице.

– Не беспокойся о Малахии. Скоро он перестанет быть проблемой для всех.

В лесу, по которому они пробирались, ощущалось что-то первобытное. Здесь царила зима, но создавалось ощущение, что она никогда не покидала этого леса. Вечный полумрак, создаваемый кронами деревьев с иголками, которые, в отличие от листьев, не опадали в холодное время года. И в этих потемках они шли вперед, чувствуя на себе чужой взгляд. Взгляд существа, очнувшегося после тысячелетней спячки и наблюдающего за ними из засады.

Их компания изгоев оказалась довольно хорошо подготовлена к такому долгому путешествию. И к счастью, Надя знала, как пройти сквозь этот лес.

Вот только даже понимание, что эта полутьма вызвана лишь густо растущими деревьями, не делала атмосферу менее пугающей. А осознание того, что они направлялись к месту, хранящему дух древних, которые все еще обитали во мраке и которых редко тревожили смертные, никак не успокаивало.

Чем дальше они заходили, тем более старым и большим становилось все вокруг. А деревья, встающие на их пути, казались огромными исполинами.

« Это будет напоминать свежевание разума. Как ты сможешь противостоять этому, юный король? Юный маг? Как ты сможешь противостоять этому, чтобы не лишиться всего?»