Ли Бардуго - Девятый Дом

Придется вернуться на вечеринку, попытаться пообщаться с людьми. Если кто-то спросит, она скажет, что в последний раз видела декана беседующим с профессором Бельбалм.

– Норс, – сказала она. Продолжая стоять на коленях, он поднял глаза. – Мне нужна твоя помощь.

Возможно, он не захочет ей помочь, возможно, он винит ее в последней смерти Дейзи. Алекс гадала, позволят ли Серые хоть какой-то ее части пройти через Покров. Присутствие Норса здесь, его горе делали это маловероятным.

Норс медленно поднялся. Его глаза были темными и полными горя, как всегда, но, когда он взглянул на Алекс, в них появилась новая настороженность. Он что, боится меня? Она была не против. Возможно, он дважды подумает, прежде чем снова влезть ей в голову. И все-таки она сочувствовала Норсу. Она знала, что такое утрата, а он утратил Дейзи дважды – сначала девушку, которую любил, а потом мечту, которой она была.

– Мне нужно, чтобы ты убедился, что в коридоре никого нет, – сказала Алекс. – Никто не должен видеть, как я выхожу из этой комнаты.

Норс прошел сквозь дверь, и долгое мгновение Алекс гадала, не бросит ли он ее здесь с трупом и покрытым прахом зла ковром.

Затем он снова прошел сквозь стену и кивнул.

Алекс заставила себя идти. Она чувствовала себя странно, широко открытой и незащищенной, домом с дверями нараспашку.

Она пригладила волосы, поправила подол платья. Надо будет вести себя нормально, притворяться, что ничего не случилось. Но Алекс знала, что это будет несложно. Она делала это всю свою жизнь.

Мы говорим «Покров», но знаем, что существует множество Покровов, каждый из которых – преграда между нашим миром и загробным. Некоторые Серые так и остаются изолированными за всеми ними и никогда не возвращаются к живым; других могут мельком увидеть те, кто готов рискнуть и выпить пулю Хирама, а некоторые могут проникнуть еще дальше и быть увиденными и услышанными обычными людьми. Мы также знаем, что существует множество пограничных областей, где мертвые могут беседовать с живыми, и давно подозревали, что есть множество загробных жизней. Естественный вывод состоит в том, что существует также множество преисподних. Но, если подобные места есть, они остаются для нас непознанными, неузнанными и не исследованными. Ибо нет столь отважного и бесстрашного исследователя, который осмелился бы пройти дорогу в ад – и неважно, чем она вымощена.

Cuando ganeden esta acerrado, guehinam esta siempre abierto.

Эдемский сад может быть закрыт, но врата ада всегда открыты.

Алекс встретилась с Доуз в «Конуре», и они вместе прогулялись по Элм до комплекса Пейна Уитни, до перекрестка, который Сэндоу выбрал для своего смертельного ритуала, до места, где погибла Тара Хатчинс . Значимое . Весенние цветы начали всходить по краям пустого участка земли, бледные пурпурные крокусы, крошечные белые колокольчики на своих застенчивых изогнутых шейках.

Алекс было сложно находиться за пределами охранных заклинаний. Всю свою жизнь она видела Серых – Тихонь, как она их называла. Они больше не молчали. Теперь она их слышала. Мертвую женщину в ночнушке, негромко напевающую себе под нос перед музыкальной школой. Двух молодых людей в пальто и галифе, сидящих на заборе Старого кампуса и обменивающихся сплетнями, – левые половины их тел были обожжены дочерна каким-то давним пожаром. Даже теперь ей приходилось активно игнорировать утонувшего гребца, который тренировал ускорение в беге перед спортзалом. Она слышала его тяжелое дыхание. Как это было возможно? Зачем призраку дышать? Было ли это просто воспоминаниями о том, как он нуждался в воздухе? Старой привычкой? Или исполнением роли человека?

Она слегка покачала головой. Однажды ей придется найти способ заставить их замолчать или потерять рассудок, пытаясь это сделать.

– Кто-то говорит? – понизив голос, спросила Доуз.

Алекс кивнула и потерла виски. Она не знала, как решить эту конкретную проблему, но знала, что нужно позаботиться, чтобы Серые не узнали, что она по-прежнему их слышит, когда столько мертвых отчаянно нуждались в связи с миром живых.

Она не видела Норса со дня вечеринки в доме президента. Возможно, он где-то горевал о том, в кого превратилась Дейзи. Возможно, он собрал группу поддержки по ту сторону Покрова для душ, которые она держала в плену столько лет. Алекс не знала.

Они обошли землю, которую декан выделил «Святому Эльму», по периметру. Алекс надеялась, что там, где погибла Тара, вырастут цветы. Она отправила запись признания Сэндоу совету «Леты». Они согласились, что оно ужасно. Гротескно. Но по большей части оно опасно. Несмотря на то, что ритуал Сэндоу провалился, они не хотели, чтобы кто-то понял: можно создать некус с помощью ритуального убийства, и они не желали, чтобы «Лету» связали со смертью Тары. За исключением нескольких членов совета, все по-прежнему верили, что в убийстве виновен Блейк Кили, и «Лета» собиралась позаботиться, чтобы так все и осталось.

На этот раз Алекс не хотела ни на кого давить. У нее было слишком много тайн, которые необходимо было сохранить. Смерть Сэндоу была приписана неожиданному тяжелому сердечному приступу во время его приветственной вечеринки. За несколько недель до этого он неудачно упал. У него были серьезные финансовые неприятности. Его гибель вызвала печаль, но привлекла к себе мало внимания – особенно если учесть, что Маргарита Бельбалм исчезла после того, как ее видели с ним на той же вечеринке. В последний раз ее заметили, когда она входила в кабинет президента, чтобы поговорить с деканом Сэндоу. Никто не знал, где она и могло ли с ней что-то случиться, и полиция Нью-Хейвена начала расследование.

«Лета» понятия не имела, ни кем была Бельбалм, ни какое отношение она имела к смерти Сэндоу. Алекс позаботилась о том, чтобы обрезать запись на моменте до прихода профессора в кабинет. Совет «Леты» никогда не слышал термин «ходок Колеса» и никогда его не услышит, потому что, если Алекс не ошибалась, она была способна создать нексус, когда хотела, – все, что от нее требовалось, это развить в себе вкус к душам. Она видела, как были устроены «Лета» и другие общества. Это знание было для них лишним.

Доуз сверилась со временем на своем телефоне, и они в молчаливом согласии оставили комплекс Пейна Уитни позади и повернули на Гров-стрит. Впереди Алекс видела внушительный мавзолей «Книги и змея», унылый блок белого мрамора, окруженный кованым железом. Теперь, когда Алекс знала, что это не они натравили на нее глуму, что они не имели никакого отношения к случившемуся с Тарой, она не могла не задаться вопросом, не могут ли они помочь ей найти душу Тары. Хотя ей не слишком хотелось входить в эти двери, и ее тревожило, что могут попросить взамен Книжники, «Лета» задолжала Таре Хатчинс покой. Но этому придется подождать. Прежде чем помогать Таре, ей предстояло выполнить еще одну задачу. Задачу, которую она может не пережить.