Ли Бардуго - Девятый Дом

– Вам нужно будет принести эту вещь в пограничную область.

– Сомневаюсь, что смогу сюда вернуться. Мы с Саломой расстались не в лучших отношениях.

– Не представляю, почему, – Жених слегка поджал губы и в это мгновение так напомнил ей Дарлингтона, что она вздрогнула. Она видела, как на западном берегу движутся темные тени – некоторые человеческие, некоторые нет. От них исходило бормотание, но она не могла определить, был ли у этого шума смысл, был ли это язык или просто звуки.

– Мне нужно знать, кто убил Тару, – сказала она. – Имя.

– А если она не знает, кто на нее напал?

– Тогда выясни, чем она занималась с Триппом Хельмутом. Он из «Черепа и костей». И знала ли она кого-то из «Книги и змея». Мне нужно знать, что связывало ее с обществами.

Если она вообще была с ними связана, и это не просто совпадение.

– Выясни, какого черта…

В небе вспыхнула молния. Грянул гром, и река внезапно наполнилась беспокойными рептильими телами.

Жених приподнял бровь.

– Они здесь не любят это слово.

«Кто? – хотелось спросить Алекс. – Мертвые? Боги?» Алекс посильнее вдавила ботинки в песок, когда течение ударило ей по коленям, толкая ее на запад, в темноту. О механике загробной жизни можно поразмышлять и позже.

– Просто выясни, почему кто-то желал Таре смерти. Она должна что-то знать.

– Давайте договоримся, – сказал Жених. – Вы получите свои сведения, а взамен я желаю знать, кто убил мою невесту.

– Как-то неловко вышло. Я-то считала, что это сделал ты.

Жених снова поджал губы. Он выглядел таким чопорным, таким оскорбленным, что Алекс чуть не рассмеялась.

– Мне это известно.

– Убийство-самоубийство? Застрелил ее, потом себя?

– Я этого не делал. Кто бы ее ни убил, он виновен и в моей смерти. Я не знаю, кто это был. И Тара Хатчинс, возможно, также не знает, кто ей навредил.

– Ладно, – с сомнением сказала Алекс. – Тогда почему ты не спросишь свою невесту, что видела она?

Он отвел взгляд.

– Я не могу ее найти. Я искал ее по обе стороны Покрова больше ста пятидесяти лет.

– Может, она не хочет, чтобы ее нашли.

Он сухо кивнул.

– Если дух не желает быть найденным, он может скрыться в вечности.

– Она тебя винит, – сказала Алекс, складывая вместе кусочки пазла.

– Возможно.

– И ты считаешь, что она перестанет тебя винить, если ты выяснишь, кто это сделал на самом деле?

– Надеюсь.

– Или ты можешь просто оставить ее в покое.

– Я в ответе за смерть Дейзи, хоть и не стрелял в нее. Я не сумел ее защитить. Я обязан ей восстановить справедливость.

– Справедливость? Ты же не сможешь отомстить. Кто бы тебя ни убил, он давно покойник.

– Тогда я найду его по эту сторону.

– И что ты сделаешь? Окончательно его убьешь?

Тогда Жених улыбнулся, и во рту его показался ровный, хищный ряд зубов. Алекс стало зябко. Она вспомнила, как он выглядел, когда боролся с глумой. Как нечто не совсем человеческое. Что-то, чего стоит бояться даже мертвым.

– Есть вещи похуже смерти, мисс Стерн.

С западного берега снова донеслось бормотание, и на этот раз Алекс показалось, что она расслышала звучание чего-то похожего на французский. Жан дю Морт? Это могло быть мужским именем или просто бессмысленными слогами, которым ее разум пытается придать значение.

– У тебя было больше ста лет, чтобы найти этого загадочного убийцу, – сказала Алекс. – Почему ты думаешь, что мне повезет больше?

– Ваш коллега Дэниел Арлингтон расследовал это дело.

– Я так не думаю.

Давнее убийство, ставшее хитом «Призрачной Новой Англии» было совсем не в стиле Дарлингтона.

– Он побывал на месте… нашей кончины. С собой у него был блокнот. Он снимал фотографии. Я сильно сомневаюсь, что он осматривал достопримечательности. Я не могу пройти через защиту дома на Оранж-стрит. Я хочу знать, зачем он туда ходил и что нашел.

– И Дарлингтон не… не там? Не с тобой?

– Даже мертвые не знают, где Дэниел Арлингтон.

Если Жених не нашел Дарлингтона по ту сторону, значит, Сэндоу должен быть прав. Он просто исчез, а это означает, что его можно найти. Алекс нуждалась в том, чтобы в это верить.

– Найди Тару, – сказала Алекс. Ей не терпелось выбраться из воды и вернуться в мир живых. – Я посмотрю, какую работу оставил после себя Дарлингтон. Но мне нужно кое-что узнать. Скажи мне, что это не ты натравил на меня эту тварь, глуму.

– Зачем бы я…

– Чтобы создать связь между нами. Чтобы я оказалась у тебя в долгу и чтобы заложить основу для этого маленького партнерства.

– Я не натравливал на вас эту тварь и не знаю, кто это сделал. Как мне вас убедить?

Алекс и сама толком не знала. Она надеялась, что сможет как-то это определить, что существует какая-то клятва, которую она сможет заставить его принести, но она предполагала, что так или иначе скоро это узнает. При условии, что сможет выяснить, что узнал Дарлингтон – если он вообще что-то узнал. На месте фабрики, где произошло двойное убийство, теперь была крытая парковка. Зная Дарлингтона, он наверняка ходил туда, чтобы сделать заметки насчет истории нью-хейвенского бетона.

– Просто найди Тару, – сказала она. – Раздобудь мои ответы, и я раздобуду твои.

– Это не тот пакт, который я бы предпочел, и я не стал бы искать союза с вами, но мы оба постараемся примириться с неизбежным.

– А ты милашка. Дейзи нравилось твое красноречие?

Глаза Жениха почернели. Алекс с трудом удержалась, чтобы не попятиться.

– Какой горячий нрав. Парень из тех, кто готов прикончить леди, которой надоели его выходки. Так ты это сделал?

– Я любил ее. Любил больше жизни.

– Это не ответ.

Он глубоко вдохнул, стараясь вернуть себе спокойствие, и его глаза вернулись к своему обычному состоянию. Он протянул ей руку.

– Назовите свое настоящее имя, мисс Стерн, и давайте заключим наш договор.

Имена обладают силой. Именно поэтому имена Серых были вычеркнуты из летописи Леты. Именно поэтому она предпочитала думать о существе перед ней как о Женихе. Опасность скрывается в связи, в мгновении, когда ты переплетаешь свою жизнь с чьей-то еще.

Алекс нащупала в кармане стручок рожочника. Лучше быть готовой на случай… На какой случай? Если он попытается затащить ее под воду? Но с чего бы? Она нужна ему, а он нужен ей. С этого начинается большинство бед.

Она пожала ему руку. Его пожатие было крепким, ладонь – влажной и холодной, как лед. К чему она прикасается? К телу? К мысли?

– Бертрам Бойс Норс, – сказал он.

– Ужасное имя.

– Это семейное имя, – возмущенно сказал он.

– Гэлакси Стерн, – сказала она, но, когда она попыталась убрать руку, его пальцы сжались крепче.

– Я долго ждал этой минуты.

Алекс положила в рот стручок рожочника.