Константин Калбазов - Защитник [litres]

– Брант, готов? – в который уже раз поинтересовался Андрей.

– Нормально, командир. Ты, главное, помни: как только они начнут приходить в себя, сразу же уходи на соединение со мной. Поодиночке нас сольют, как бы мы ни крутились.

– Брант, что я вижу! Ты нервничаешь? – съязвил Леднев.

– Вот только не нужно разыгрывать из себя вселенское спокойствие. Можно подумать, тебя не трясет, – с ехидцей огрызнулся парень.

– Всегда боюсь. До первого выстрела места себе не нахожу, – не стал лукавить Андрей.

– Вот и у меня – то же самое. Ладно. Удачи.

Брант подал тягу на двигатели и вылетел в открывшиеся ворота. Андрей последовал за ним, но сразу же отвернул в сторону. Он был бы глупцом, если бы не назначил ведущим этого парня, определив себе роль ведомого, однако в начале боя им предстояло действовать порознь.

Тело привычно вдавило в ложемент. Охватила эйфория. Страх на какое-то время истаял, уступив место легкости и восторгу. А еще вдруг появилось чувство единения с машиной, хотя в кабине этого истребителя он впервые.

– Ну что, красавчик, потанцуем, – непроизвольно проведя рукой по приборной панели, произнес он.

– Яйца не растеряй, танцор, – вдруг отозвался искин.

От неожиданности Андрей даже вздрогнул. Но потом сообразил и расплылся в довольной улыбке. Пока тестировали работу искина, тот оставался безликим электронным болваном. Но стоило только повести себя с ним неформально, как он тут же переключился, демонстрируя весь вобранный в себя жизненный опыт.

– Сколько уже служишь, приятель? – все так же улыбаясь, поинтересовался Андрей.

– Шестьдесят два года.

– Ого! И все на одной и той же машине?

– Как же! Усидишь с такими придурками на одном месте. Восьмая уже.

– Обидно.

– Обидно будет, если на девятую поставить будет нечего. Судя по тому, куда ты направляешься и что собираешься делать, я в этом аппарате ненадолго.

– Ну извини.

– Может, вместо извинений свернешь?

– Не получится.

– Говорю же, еще один придурок.

– Хватит ворчать. Работаем. Цель – фрегат.

– Дистанция – пять тысяч единиц. Цель в дрейфе. Опознание «свой – чужой» работает штатно. Оптимальная позиция для атаки.

– Приблизимся до трех тысяч, атакуй торпедой и переводи ее на ручное управление. За две секунды до детонации вырубаешь всю электронику.

– Принял.

От ворчливости старого искина не осталось и следа. Серьезен, сосредоточен и деловит, если такую характеристику в принципе можно применить к электронным мозгам. Хотя не такие они уже и электронные. Признаться, с таким старым искусственным разумом Ледневу приходилось общаться впервые. Интересно, а как у него с восприятием нового программного обеспечения? Уж больно он пришелся Андрею по душе. Хм. Вот так. Ни капли сомнений в том, что у них все получится. Просто исключительная самонадеянность.

Торпеда сошла с направляющей, отчего корпус слегка завибрировал. В шлеме раздался шорох, имитирующий ее старт. Андрей тут же перехватил управление и повел смертельный снаряд, закручивая спираль.

Фрегат быстро среагировал. Свой там или чужой, но старт ракеты в направлении себя любимого искин однозначно оценил как враждебные действия. Ему понадобилось какое-то время для того, чтобы развернуть средства непосредственной обороны. Об атаке он и не помышлял, по достоинству оценив термоядерную боеголовку, поэтому на Леднева лишь спустил своих дронов, что, учитывая соотношение сил, уже более чем достаточно.

Его атаковали десятком РМД, когда торпеда миновала уже две трети пути. Не прекращая управлять смертоносным снарядом, Андрей продолжал двигаться навстречу рою ракет. В самый последний момент его истребитель клюнул носом и, врубив форсаж, ушел вниз, разминувшись с РМД противника.

Несколько секунд запредельной перегрузки. И вдруг тяга пропала, вся электроника погасла. А затем космос озарила вспышка термоядерного взрыва. Электромагнитный импульс выжег электронику ракет, хотя те и без того уже не представляли опасности ввиду ограниченного радиуса действия и невозможности маневрирования.

Старичок искин споро реанимировал бортовую электронику, и Андрей вновь подал тягу на двигатели. Сканирование пространства. К сожалению, ни одна машина противника не погибла.

А, нет. Вот прилетел привет от артустановок рейдера. Ручное наведение, конечно, не идет ни в какое сравнение с работой искина. Но когда машина неуправляема и летит по прямой, да еще и дистанция так себе… Сразу два дрона вздрогнули от прошивших их болванок, в стороны полетели куски обшивки и композита.

Андрей поймал в прицел одну из машин и выпустил в нее пять нурсов. В другую. В третью отстрелялся из пушки. Все, дальше тянуть нельзя. Разворот – и на полной тяге к месту рандеву с Брантом. Все продумано и спланировано. Пока отклонений нет, разве только потери противника предполагались более существенные. Но тут уж ничего не поделаешь. Нельзя получить все и сразу.

Второй артиллерийский залп с рейдера ушел в белый свет как в копейку. Нурсы, пущенные Ледневым, также не поразили цель. А вот пушка отстрелялась как надо. Когда остальные машины пришли в движение, этот дрон так и не подал признаков жизни.

Из-за форсажа Леднева вновь вдавило в ложемент. Вслед пошли семь ракет, пущенные преследователями. Команда – на открытие огня из иглометов. Хм. Вот что значит старый и опытный искин! Нет, Андрей тоже чего-то да стоит, развернул машину под оптимальным углом. Но срезать ракету первой же очередью за четыре секунды – это все же высший пилотаж!

Правда, следующая уже ушла мимо. Но, возможно, тут вина Леднева, вновь изменившего курс. Тем не менее еще три очереди, и следующая ракета полетела, потеряв управление и кувыркаясь в пространстве.

Когда РМД уже практически настигли его, Леднев отстрелил четыре ловушки, вырубил двигатели и всю электронику. Оставалось только надеяться на то, что ловушки все же справятся.

– Придурок, – констатировал искин, тем не менее даже не помышляя о том, чтобы перехватить управление.

Андрей лишь промолчал. За себя он не переживал. Прилетевшая в хвост ракета – вовсе не приговор для пилота. Уж подставляться-то на Арене он научился. Конечно, кабина переделанного истребителя теперь не являлась спасательной капсулой. Но это и не важно. Вон он, рейдер. Рукой подать. Уж как-нибудь доберется до него.

Ловушки сработали на ура, притянув к себе все пять ракет, и Леднев вновь подал на двигатели полную тягу. Истребитель рванул с места, как гоночный болид, вдавив его в ложемент очередной многократной перегрузкой, неизменно нарастающей с каждой секундой.

Преследователи гнались за ним плотной группой, к чему вынуждал их сам Андрей. Он выписывал зигзаги, финты, менял эшелон, делая вертикальные и горизонтальные скачки противоракетных маневров. Причем все это – на запредельных перегрузках, чем несколько раз заслужил нелестные замечания искина. Но его это только лишний раз раззадоривало.