Константин Калбазов - Защитник [litres]

Наконец Андрей миновал первую контрольную точку, по которой отстрелялись все орудия правого борта и главный калибр – в том числе. Получилось удачно. Причем, по странному стечению обстоятельств, единственное попадание пришлось именно на крупнокалиберную болванку, которая просто испарила дрон, словно его и не было.

На второй контрольной точке преследователей ожидал сюрприз в виде пары сотен нурсов из десятка блоков. Ремонтные дроиды постарались, приваривая их прямо к обшивке. Оставалось только подвести цель под этот рукотворный ливень, что Леднев с успехом и провернул.

– Х-ха! Ворчун, минус два. А ты не верил! Брант, как у тебя? – резко меняя эшелон на верхний и двигаясь вперед брюхом, поинтересовался Андрей.

– Порядок. У меня осталось три дрона. Ага. Уже два. Через сколько будешь на точке?

– Задержка – пять секунд.

– Понял. Не рвись, я придержу лошадей.

– Понял тебя. Ну что, Ворчун, полетаем?

Андрей задействовал маневровые двигатели, одновременно вырубая маршевые, повернулся носом в сторону противника и пустил РМД. Будь у него ракеты четвертого поколения, и догоняющим его уже пришел бы конец. Но оружие у них равнозначное, а значит, к каждому пуску нужно относиться ответственно.

Приправив пуск РМД десятком нурсов, чтобы дронам жизнь медом не казалась, и выпустив очередь из пушки, Андрей вновь крутнулся волчком и ушел форсажем в верхний эшелон. Перехватил ракету на ручное управление и, несмотря на перегрузку, четко вывел ее на цель.

Хотя надо отдать дронам должное, подбил он не того, в которого целился. Тот сумел вовремя уклониться. А вот второй, пребывавший вроде как в безопасности, не успел среагировать и получил заряд в борт.

Развить успех Андрей уже не сумел. Из-за его маневров дроны наконец сократили дистанцию до приемлемой и атаковали нурсами. Это ему хорошо, мог пускать снаряды на встречных курсах. Им же приходится посылать нурсы вдогонку.

– Вероятность поражения – сто процентов, – уже без эмоций холодно доложил искин.

Разворот, полная тяга, смена вектора по горизонтали.

– Вероятность поражения – семьдесят процентов.

Выставил машину вертикально. И вновь форсаж, выжимая все, на что только способны двигатели. Пред глазами разноцветные круги, дышать все труднее. Ни о какой контратаке говорить не приходится. Надежда на самонаведение слабая. Только ручное управление.

– Вероятность поражения – сорок процентов.

Несмотря на сумасшедшее маневрирование, искин продолжает поливать приближающиеся реактивные снаряды из иглометов. И не безрезультатно. Сбит еще один нурс.

– Вероятность поражения – тридцать процентов. – И следом: – Попадания артиллерийских снарядов, незначительные повреждения правой плоскости. Потеря одной РМД.

Ч-черт! А вот это куда неприятней. Все же подловили, чертовы железяки! Рывок штурвала на себя, и, выжимая из двигателей все до последней капли, свечой вверх.

– Мы вышли из-под атаки.

Показалось или в докладе искина и впрямь промелькнуло облегчение? На фоне его ворчания, скорее всего, все же он реально испытал облегчение. Слишком многого понахватался от людей. С одной стороны, с таким общаться – одно удовольствие. Но вот как это сказалось на его эффективности, вопрос. Вдруг он умудрился перенять еще и страх? В таком случае выбраковка, без вариантов. Нужно будет потом прогнать его через тесты.

Молодец! Его тут вот-вот разделают под орех, а он планы строит. Ладно, из-под обстрела вышли, теперь его очередь.

Разворот в сторону противника, и пуск РМД. Дроны ответили нурсами и использовали по последней ракете.

– Вероятность поражения – сто процентов.

Довернул машину и врубил маршевые двигатели, используя их в качестве тормозных и не забывая при этом вести ракету к цели.

– Брант, я опаздываю, – предупредил он товарища.

– Насколько?

– Не знаю. Меня зажимают.

– Вероятность поражения – шестьдесят процентов.

Ага. Рой неуправляемых снарядов, а возможно, и артиллерийских болванок отправился погулять. Остались три РМД, по которым сейчас методично отрабатывает искин. Уже две. А вот дронам опять не повезло. Ракета настигла-таки металлического противника, и на этот раз предпринятый маневр не помог. Леднев поразил именно ту цель, какую и намечал.

Истребитель наконец закончил торможение и рванул вперед. Возникшее было облегчение миновало, словно его и не было. Тело вновь налилось свинцом. Пока сближался с ракетами, искин все пытался сбить хотя бы одну из них, но безрезультатно.

Впрочем, Андрей на это и не рассчитывал. В последний момент он закрутил спираль, разминувшись с вестницами смерти. Стилет, возможно, и снисходительно фыркнул бы, оценивая чистоту маневра. Но мастерства все же вполне достало, чтобы выйти из этого противостояния победителем.

И тут случилось нечто удивительное. Сверху, словно коршун, свалился Брант. Серия нурсов, очередь из пушки, и все кончено.

– Ты как, командир? Живой?

– Штаны сухие, если ты об этом. Брант, слушай, а ты все же подумай об Арене. Гадом буду, если тебе там сразу не освободится местечко в фаворитах.

– Да ну его. Там неинтересно. То ли дело – в открытом космосе. Вот где красота и адреналин!

– Понял тебя. Ну что, возвращаемся в ангар?

– А что нам тут еще делать.

Развернулись и двинулись к рейдеру. Здесь им и впрямь больше делать нечего. Ремонтники продолжают трудиться на своих рабочих местах. Цитадель с управляющим искином зияет большой пробоиной с оплавленными краями. Сомнительно, что там что-то еще способно функционировать. Кстати, габаритные огни на верфи погасли. Дроны работают, включив подсветку. И, похоже, у них скорее разрядятся энергетические кристаллы, чем закончится запланированный фронт работ.

– Ворчун, а как тебя называли? – поинтересовался Андрей у искина.

– Последние трое пилотов Ворчуном и звали.

– Ага. Пожалуй, я тебя стану звать так же.

– Сомнительно, что от этого я стану добрее.

– Жизнь покажет.

Уже через двадцать минут все собрались в кают-компании за чашечкой сагнолла, перед этим употребив нечто более крепкое и явно не ирианского производства. Это было легко определить по бумажной этикетке на бутылке и надписи на непонятном языке. Причем сплоховали даже искины, а значит, напиток с какой-то глухой планеты. Такие во Внутренних системах ценились, хотя и не соответствовали никаким санитарным нормам.

– Итак, с охраной мы договорились. Грузовик у нас есть. Искин класса «катер – фрегат» в наличии. Но это не решает вопроса с рейдером, – недовольно цыкнув, произнес Дмитрий. – Видит око, да зуб неймет. Даже если мы где-то раздобудем искин класса «линкор», что уже непросто, нам заодно придется искать и замену всем остальным, что мы демонтировали. Потому что коды нам неизвестны.