Эван Уинтер - Ярость драконов [litres]

Вместо него был сначала Келлан Окар, потом Деджен Олуджими и, наконец, Абаси Одили, и Тау дал своему гневу вылиться в бурю ударов, которые обрушились на щит и тело Удуака, но тот все равно не сдавался. Тау, крича от ярости на соперника, который отказывался проигрывать, и видя все сквозь пелену, красную, как кровь его отца, расколол щит Удуака на две части, сбил шлем с его головы и собирался уже проломить ему череп, когда Джавьед, вмешавшись вместо ошеломленного Анана, объявил, что бой окончен.

– Довольно, – закричал Джавьед, вставая между Тау и Удуаком.

– С дороги, – прорычал Тау, занеся мечи для удара.

– Довольно, Тау.

– Удуак не попросил Богиньей милости, – заметил умквондиси Тхоко.

– И поэтому исход – ничья, – объявил Джавьед собравшимся, чем вызвал всеобщее возмущение. – Это тренировочный бой, а не кровный поединок. Я не горю желанием увидеть, как изувечат хорошего Ихаше. Я поздравляю с успехом обоих бойцов, и Удуак – пример всем вам. Вспомните о его храбрости, когда в следующий раз встретитесь с Индлову на Утесах.

Тхоко фыркнул, получив горсть монет от умквондиси Нджере.

– В следующий раз с Индлову? Это не тот случай. Тау – не Индлову.

– Тхоко, ты можешь проявить хоть немного благодарности? – спросил Нджере. – Если бы не Джавьед, тебе сегодня не на что было бы выпить.

В ответ на это многие посвященные сдавленно рассмеялись.

– Бой закончен, – продолжил Нджере, – и умквондиси Джавьед объявил ничью. Хватит глазеть, возвращайтесь к тренировкам. Можете быть уверены, хедени затачивают свои копья, пока мы сидим тут на солнце, как дремлющие ящерицы. – Посвященные замешкались. – Идите! – приказал Нджере.

Все разошлись кто куда, и Джавьед подошел к Тау, чтобы поговорить с ним один на один.

– Твои мечи подняты, хотя бой уже окончился.

Тау опустил оружие и постарался прийти в себя. Он в самом деле был готов убивать. Сама мысль об этом испугала его, и он взглянул за спину Джавьеда, на Удуака. Здоровяк все еще стоял на коленях и тяжело дышал. Он был весь в ссадинах, по голове стекала кровь.

– Удуак, – сказал Тау.

– В тебе демон, – отозвался здоровяк, не в силах поднять головы.

– Пока с вас хватит, – сказал Джавьед им обоим, а потом повернулся к остальным бойцам Чешуя: – Яу! Хадит! Помогите отвести Удуака в лазарет.

– Я помогу, – сказал Тау, наклоняясь, чтобы взять Удуака под руку.

Удуак вздрогнул и скривился от боли.

– Нет.

Тау не знал, как сгладить ситуацию.

– Прости меня. Я…

– Дай ему немного времени, Тау, – сказал ему Джавьед, когда Яу и Хадит подбежали к ним.

Они положили руки Удуака себе на плечи и подняли его с колен. Здоровяк простонал и повалился на Хадита, едва не сбив Меньшего с ног. Хадит обрел равновесие, сверкнул глазами на Тау, а потом вся троица заковыляла к ближайшему лазарету.

Джавьед проследил за ними взглядом, а после заговорил с Тау.

– Тебе следует продолжать заниматься с двумя клинками. Если будешь тренироваться с такой же самоотдачей, что прежде, то наступит день, когда ни один Меньший во всем полуострове не сумеет тебе противостоять. – Джавьед сделал паузу и шагнул ближе, чтобы никто больше не смог его услышать: – Но Удуак – твой брат по оружию, Тау. Ты бы убил его, не останови я тебя?

На следующее утро Хадит остановил Тау на пути к тренировочным полям.

– Тебе стоит повидаться с Удуаком, – сказал он.

Тау совсем не спал. Он лежал и думал о том, что наделал. Но все равно совет Хадита он воспринял как упрек и, возмущенный, попытался проскользнуть мимо.

Хадит взял Тау за предплечье.

– Нужно повидаться, пока не стало слишком поздно. Я говорю тебе как друг.

– А мы разве друзья? – спросил Тау, глядя на руку Хадита.

Тот отпустил его.

– Я думал, мы ими становимся, – сказал он, удаляясь.

Тренировка проходила еще суровее обычного, и Джавьед тоже был там, непрерывно расхаживая по площадке.

– Мы будем драться на Утесах! Мы будем драться с Индлову! Мы будем драться с Ослабляющей! Вы готовы? Это, по-вашему, называется «готовы»? Или вам так кажется?

Тау никогда не видел Джавьеда таким озабоченным, и, возможно, беспокойство умквондиси было оправданно. Чешуй ждало испытание, и его методы окажутся под пристальным вниманием. Ведь Джавьед допускал вольности, поэтому другие умквондиси и их коллеги среди Индлову именно этим тотчас объяснили бы слабое выступление его Чешуя, чтобы его осадить.

Когда на тренировке пришла его очередь драться, Тау колебался, несмотря на подбадривания Джавьеда. Его трясло, но Джавьеду не понравится, если он будет драться вполсилы.

– Думаешь спрятаться у Богини за спиной? – крикнул он Тау так громко, что его услышали все вокруг. – Не позорь себя и всех нас своим чувством вины и жалостью к себе. Боишься, что опять потеряешь над собой контроль? Хорошо, это правильно, что боишься. Ты должен себя контролировать, но не таким образом. Если заставишь себя стать посредственностью, ты увидишь, как гибнут твои братья, увидишь, что твоя жизнь потрачена впустую. Дерись, чтоб тебя!

Тау, который боролся в этот момент с озадаченным Чинеду, ускорил темп и стал работать усерднее.

– Этого недостаточно!

Тау принялся напирать сильнее, вынудив Чинеду отступить.

– Выкладывайтесь полностью, – прокричал Джавьед, обводя взглядом весь Чешуй. – Иначе вы оскорбляете то время, что было нам дано. Иначе вас ждет не борьба за жизнь, а гибель. Деритесь, чтоб аж дым шел!

Тау стрельнул взглядом в Джавьеда, и Чинеду воспользовался моментом. Он сделал выпад, наведя меч на Тау. Тот среагировал быстро как мог. Отвел оружие соперника в сторону, ударил вторым мечом Чинеду по шее и вывернул лезвие блокирующего меча таким образом, чтобы уколоть им Чинеду в бок.

Чинеду, приняв удары сразу с двух сторон, выгнулся так, будто не знал, куда ему падать.

– Акк! Мка! – Чинеду выронил меч и щит, хватаясь за шею, чтобы проверить, не идет ли кровь. – Богиньей милости! Богиньей милости! Пепел с углями! – протараторил он так быстро, что не успел кашлянуть.

Джавьед кивнул Тау.

– Никогда нельзя представлять собой меньше, чем можешь. Чинеду!

– Умквондиси, – проговорил Чинеду, одной рукой почесывая ребра, а другой шею.

– Ты пытался уколоть Тау, когда он отвлекся… Это была истинно благородная и доблестная попытка, но ты при этом опустил щит. Не будь в бою таким мягким, какой ты с женщинами. В следующий раз держи щит выше.

Яу и Хадит, дравшиеся поблизости, хихикнули.

– Да идите вы в Исихого, – прошипел Чинеду. – Сами лучше с ним подеритесь.