Николай Грошев - Пламя войны [СИ]

— Ик. — Сказал мужик. А тут опять по спине бегут, только уже как-то по-другому…

Он голову повернул — профиль видно. Какой невиданной красоты, черты лица того, а эти яркие глаза, а эти рубиновые губы! А эта чудесная гру…, рот её открылся, со скрежетом клыки полезли наружу, и голову она повернула, да глаза как блеснут!

— Ты шож творишь-то??? — Взвыли снизу. Он судорожно сглотнул, наблюдая, как колдовская ведьма господарева, за стеной пропадает…, вниз глянул. С лица что-то там стирает собрат евонный…, чего стирает-то? И чего штаны теперь все мокрые, дождь, что ль пошёл? Да нет вроде…, а надо бы дождь, а то посевы позасохнут все, эх…, чего ж дождя-то нет?…

Додумать не успел, глубоко оскорблённый собрат, так и не стерев с лица воду дурно пахнущую — а чего её стирать? Там вон ещё капает, со штанин-то. Так вот возмущённый глубоко, подтянулся, за рубаху ухватил, ухнул и со всей дури рванул. Собрат, с воем улетел в ров.

— Волосня ты с заду Барговского. — Буркнул мужик, поднимаясь по верёвке. А как доверху долез, сам себе удивился — эксцесс на стене, не на шутку взбесил. Теперь ему хотелось только одного, разбить кому-нибудь голову своей дубиной. А вокруг уже настоящая бойня кипит. Люди орут, лязгает сталь, где-то рычат тигры…, а, то не тигры. Звери уже в городе буянят. То рычат Святой господарь и его верные друзья. Вон, господарь мечом своим кого-то как ударит! Аж двое сразу со стены улетело…, а, то не двое, то один, просто его пополам…, что-то не по себе как-то…

Мужик пошатнулся, желание убивать и злость боевая, как-то вдруг пропали. Он опустил дубину и с ужасом осмотрелся — кругом кровь, внутренности на камнях дымятся, узкая стена полностью залита кровью, тела падают вниз, крики и вопли раненных, отрубленные руки, головы, ноги повсюду валяются…, он вдруг привалился спиной к зубцу стены, наклонился и содержимое завтрака, очутилось на полу.

Тут через стену перепрыгнул мускулистый юноша, в тканевом жилете и штанах, сшитых по примеру любимой одежды Святого господаря. Правда, в отличие от господаря, он под жилетом носит тонкую стёганку, на руках и ногах щитки металлические. Лицо возбуждённое, в руках два меча. Он осмотрелся и с воем радостным, врубился в битву, сражаясь сразу с двумя противниками. Вот у одного разрублена шея, у второго отрублена нога. С воем они падают со стены.

Опять стошнило…

Битва на стене не стала долгой. Всего за десяток минут, стену очистили. Оставшиеся в живых защитники стен, отступили на улицы. Битва переместилась в город. Арийцы, наёмники, Шеди, крестьяне, все ринулись туда, быстро тесня воинов Салира. А их осталось совсем немного.

Стена опустела. Люди Кохана открыли ворота и опустили мост. Оставшаяся часть армии, вливалась в город широким потоком. У стены задержался только Радон. Он глубоко переживал потерю топора и бился как безумный, используя в качестве оружия шлем, снятый с покойника и пустые ножны от того же покойника. Как только сражение сместилось на улицы, он вернулся, что бы найти топор. А как нашёл, издал дикий рёв и со всех ног ринулся обратно в битву, что б там какой-нибудь сопляк, ненароком, не забрал его боевой славы.

Последним, на стену взобрался воин в ледяной маске. Он замер там, совсем без движения, словно безжизненная статуя. Только глаза и двигаются, что-то там выглядывают. А по крышам близко стоящих домов, словно призраки, совершенно бесшумно, бегут и прыгают, люди в одеждах похожих на те, что носит воин тот…

— П-пощади-те, п-прошу… — Пискнул кто-то слева от воина. Голова медленно повернулась. Пустые, затянутые бельмом глаза, замерли. Молодой стражник, без шлема, без оружия, валяется среди тел, ладонями зажимая рану на груди.

Суб-Зеро повернул голову обратно — он наблюдал за своими учениками, он смотрел за тем, что происходит на улицах, он вёл себя, как подобает лидеру армии. Он смотрел, он ждал опасностей и непредвиденных поворотов. Так должен действовать лидер, вождь своей армии.

А не так как эта грязная макака с колдовским мечом.

Где это видано, что бы король бросал всё и спешил на штурм, лез на стены, словно какое-то быдло? Король должен быть позади армии, следить, командовать, предотвращать фланговые обходы и удары в тыл. Он должен стоять за спиной армии, спасая её от сложных ситуаций. Он должен вступать в бой, лишь тогда, когда боевой дух войска дрогнет, что бы своим примером, подержать их, вдохновить — только тогда он должен быть в первых рядах, только…

Парень на стене захрипел и снова жалобно попросил его не убивать.

Отвлекает.

Как и варварский рёв «короля», с собачьей кличкой вместо имени. «Логан» — даже не породистый. Так, дворняжка. И сражается как дворняжка и не знает что такое честь и…

Опять тот солдат хрипит и воет.

Суб повернулся к парню. Сделал шаг вперёд.

— Я подарю тебе покой. — Сказал он. Парень кивнул, слабо улыбнулся…, он ничего не почувствовал. Два пальца, до вторых фаланг, погрузились в мозг, пробив височную кость.

Суб, добившись тишины, вернулся к созерцанию города, который заполняли уже не только яростные вопли битвы и стоны раненых — начали визжать женщины, орать в испуге мужчины.

Воины Логана, опрокинули защитников города, сражавшихся на улицах. И принялись грабить дома, вместе со своим королём дикарского происхождения.

И никто из них не пытается построить отряды на улицах, что бы встретить армию, которую вывел на улицы, рослый рыцарь в полной броне. Видимо, местный король, собрав всех солдат города, сейчас пытается отбить уже потерянные улицы.

Армия выстраивается на ходу, разделяется на ручейки. Впереди копейщики с большими щитами, позади них лучники и мечники. Они перекрывают улицы и медленно двигаются сюда.

А Логан, его королевское высочество, с рёвом метается по улицам, пугая собственных солдат.

Ситуацию требовалось спасать. Местный правитель, вывел на улицы всех своих воинов, на первый взгляд, их чуть меньше, чем есть у Логана, но в плане качества — большая часть армии арийца, крестьяне, присоединившиеся в пути. Плотные порядки, перекрывшие улицы, сметут их, как ветер сметает свежий снег с плоской крыши, холодной горной зимой.

Его ученики остановили движение, затаившись на крышах зданий по обе стороны всех четырёх улиц, через которые двигаются защитники города. Их не видят. Почти все замерли, положив руки на рукояти своих коротких мечей. Но с каждой крыши, кто-то один, смотрит на стену, на него. Тени ждут команды. Одно движение и они посыплются вниз, словно ястребы, разя своего врага, будто бы с небес…, и не меньше четверти из них, погибнет. Они должны ударить в спину врага, связанного боем. Он не отдаст приказа, пока этого не случится. Он согласился идти рядом с этим варваром, но он не собирался класть своих учеников, ради спасения шкуры грязных животных, коими, без сомнения, являются все жители этого отсталого мирка.