Николай Грошев - Пламя войны [СИ]

Потом дорогу перегородили копейщики, за ними был отряд ведомый рыцарем, потом ещё отряд — напали без всякого строя, мечники, копейщики, все вперемешку. Наверное, там, он и остался один. Вырвав топор из последнего живого врага, он осмотрелся и понял, что рядом никого нет. Только трупы на брусчатке. Радон поворчал немного — помнится во время битвы какой-то старик, очень храбро бросился в бой и прежде чем пасть, сразил двоих. Но кто из мёртвых был тем отважным воином? Радон походил между трупов, вглядывался в лица. Нет, не получается вспомнить кто из павших был так храбр и умер как подобает воину. Потому и ворчал — нельзя так. Павших достойно, должно помнить, как и своих сильных врагов. Как минимум нужно помнить, пока горит огонь погребального костра. А теперь из-за его боевого безумия и неправильных лиц местных крестьян, кто-то из достойных мужчин, окажется похоронен в земле, словно раб. За такое безобразие ему самому придётся убить немало сильных воинов, что бы после смерти возродиться в теле сильного ребёнка мужского пола.

Старик тяжко вздохнул, рукой махнул уныло и проворчал:

— Почему они не отращивают себе нормальных лиц?

И побрёл дальше по улице. Эх…, местные люди неправильные. У всех лица как у родных братьев. Одного от другого не отличить.

Даже старики как отпечатки сапог — одинаковые, с какой стороны ни посмотри.

По пути выбил дверь в красивом доме из гранита. Внутри обнаружил хороший трофей — красивую молодую женщину. Она могла бы стать подлинным украшением его дома. Увы, Логан опять запретил брать себе рабов. Что поделаешь? Пришлось просто изнасиловать и идти дальше.

Впрочем, настроение немного улучшилось, когда он покидал тот дом. В дальней комнате рыдала девушка, на полу лежал мёртвый мужчина — Радон брезгливо поморщился, проходя мимо. Этот мужчина выскочил из дальней комнаты и с воем кинулся на него, замахнувшись тонким кинжалом — оружием женщин. Радон небрежно ударил топором и парень свалился, даже не успев понять, что произошло. Слабый. И как до такого возраста дожил? Женщина, что сейчас плачет в комнате, должна гордиться тем, что её повалил на пол Предводитель Тара!

На выходе, обойдя труп стороной, он наткнулся на тяжёлый шкаф и, на всякий случай, открыл верхний ящик. Так и есть, предчувствие не подвело — кошель полный золотых монет.

— Тварь!!! — Взвыл кто-то за спиной и он услышал негромкий топот босых ног.

Старик, не отрываясь от пересчёта монет, отклонился в сторону. Девушка в обрывках платья, врезалась в шкаф, пискнула от боли и упала полной грудью на выдвинутый ящик. Нож выпал из хрупких рук, она сама, едва не упала на пол.

Радон отложил монеты и подхватил девушку за бока, не позволив ей упасть — сильная женщина. Желание вновь проснулось.

— Нееет!!! — Закричала девушка, но варвар, погубивший её мужа, слов не слушал — он взрыкивал от удовольствия и продолжал своё грязное дело…

Покончив с важным мероприятием, арией бросил девушку на полу, рядом с её мужем. Теперь она точно понесёт. И родит сильного малыша, который, возможно, станет прославленным воином.

Нужно будет потом найти её и взять себе, что бы…, тут он снова вспомнил, что рабов брать запретили. Старик едва не завыл от разочарования. Он пинком открыл двери, не забыв прихватить золото — добыча, взятая сейчас и не мешающая сражаться, в общий котёл не пойдёт и разделу не подлежит. Эта добыча, только его. На пороге он обернулся. Теперь и вовсе голая девица, обняв тело мужа, плачет навзрыд и иногда громко кричит.

Старик пожал плечами — он не понимал. Её муж пал от руки Великого воина — Великая честь.

Конечно, горе никуда не денешь, оно должно быть. Но почему же оно такое? Словно она мать молодого воина, чьё тело осталось у северян, и было скормлено диким животным.

Странные тут люди, дикари абсолютные — это да, но и странные они по всем меркам.

А потом он просто шёл по улице, ища возможности сразиться с по-настоящему достойным врагом или, хотя бы, с большим числом не сильно достойных.

Но ни тех, ни других, не попадалось.

Вскрыл пару домов, в одном нашёл женщин, две были очень даже ничего, но в этом плане Радон уже был сыт, так что ограничился предупредительным рыком и обыском дома на предмет ценностей. В другом доме нашёл мужчину. Толстый, высокий, он прятался за шкафом.

— Аррр!!! — Взревел ариец, ударом топора разбив шкаф.

— Вииии!!! — Ответил мужчина, быстрей стрелы убегая в кладовку.

— Рр. — Недоумённо произнёс ариец, разглядывая осколки шкафа.

— Прива спаси! — Донеслось из глубины дома.

Радон поморщился в отвращении, рукой махнул, мешочек медных монет прихватил и вышел прочь. Кажется, враги тут кончились. Может взобраться на крыши домов? Возможно, оттуда он увидит, где сражаются остальные. Хотя, ему казалось, что битва давно завершилась и воины Логана, уже вовсю грабят город. Но кто знает? Вдруг где-нибудь кто-нибудь ещё сопротивляется?

Радон с сомнением посмотрел на ближайшее здание. Стена отвесная, щелей в ней нет. Если только через чердак…, он с сомнением покосился на своё плечо. Громадные мышцы перекатились под кожей. Нынче он вряд ли сумеет протиснуться на какой угодно чердак — застрянет и что потом делать? А найдут в таком виде? Сам внутри, задница снаружи — со смеху падёт пол армии.

Ариец вздрогнул и непроизвольно зарычал.

Нет, он лучше так пойдёт. Может, по пути кого встретит.

И встретил.

Посреди улицы что-то ярко полыхнуло, ариец зарычал в бешенстве — глаза резануло болью, он закрыл лицо свободной рукой. Вспышка схлынула, он посмотрел вперёд.

И на мгновение замер с открытым ртом — на брусчатке стоит мужик, покрытый коркой синего льда. Под ногами ледяная лужа, которая быстро испаряется, источая клубы пара. Мужик наклонил голову на бок, с любопытством разглядывая фигуру Радона.

— Ар!!! — Заявил Радон, отсалютовав топором — вот он, тот самый достойный противник.

Явно какая-то магическая тварь, а значит, после этого боя, он будет прощён за оплошность, допущенную в самом начале схватки. Старик, чьё лицо он не запомнил, и чьё тело будет похоронено в земле, чьё тело не ляжет на погребальный костёр, будет забыт. Вот оно его испытание силы. Этот бой, смоет позор Радона, как и положено смывать любой позор — кровью.

Мужик не двинулся с места, только руками странно двигать начал — колдует видимо.

А колдуют они медленно. Меча при нём нет, значит, колдователь этот медленный. Таких убивать легко. Радон снова зарычал, на этот раз презрительно. Фыркнул громко, голову слегка вперёд наклонил и як бычок молодой ринулся в атаку.

Как и ожидалось, колдун не успел наколдовать очередную пакость. И как следствие, получил топором в шею. Голова колдуна…