Жаклин Уэст - Колодец желаний [litres]

От удивления Вэн не сумел сдержать смеха. Сердце стало колотиться чуть слабее.

– Ты отнесёшь письмо, как только сможешь, хорошо?

– Обещаю. – Питер убрал записку и карту в карман пижамы. Потом он повернулся к сцене и подтолкнул пальцем фарфоровую белку. – Знаешь, по-моему, у меня тоже была такая белка.

Комок снова вернулся к горлу Вэна.

– Э-э-э… – выдавил он из себя. – Она твоя . Я забрал её из твоей комнаты. Довольно давно. Когда у тебя был день рождения.

– Правда? – Питер уставился на Вэна большими глазами. Он не злился – лишь удивлялся.

– Мне очень жаль. – Вэн сжал кулаки так крепко, что ногти впились в ладони. – Я просто… она была мне очень нужна. Забери её обратно.

– Ничего страшного, – спокойно ответил Питер. – Мне она не нужна. Оставь себе.

– Правда?

– Ага. Я всё равно никогда не играл этими животными. Она теперь твоя.

– Значит, тебе надо взять что-нибудь в замен, – сказал Вэн. Он встал на колени рядом с Питером и положил руку на ящик с коллекцией. – Что-нибудь особенное. Что ты хочешь?

Питер покачал головой.

– Мне не обязательно забирать твои сокровища.

– Нет. Я серьёзно, – настаивал Вэн. – Выбери любую вещь, какую захочешь.

Питер всё равно не двинулся, так что Вэн сам полез в ящик. Он копался в пуговицах, брелоках, украшениях для тортов и декоративных ластиках, пока его пальцы не нащупали что-то на самом деле особенное.

– Вот, – сказал он, достав эту вещь и положив её на ладонь Питера.

Питер поднял её и рассмотрел в свете лампы.

– Что это?

– Янтарь, – ответил Вэн. – Нашёл его на пляже в Германии. Видишь, тут внутри древний лист.

– Ух ты, – выдохнул Питер.

Даже в тусклом свете янтарь светился, словно свеча в банке с мёдом. А в его тёплом золотистом сердце прятался маленький, похожий на каплю лист – лист, который упал с давно умершего дерева много тысяч или даже миллионов лет назад.

Смотря, как Питер разглядывает блестящий янтарь, Вэн вспомнил о стеклянном шарике, который положил на ладонь Гальки, когда познакомился с ней в первый раз. Оба раза ему казалось, что отдать что-то маленькое и важное для него будет самым правильным поступком. Может быть, отдать сокровище нужному человеку – это так же волнующе, как найти его?

– Ты уверен, что я могу это забрать? – спросил Питер.

– Да, – ответил Вэн. – Он твой.

Питер аккуратно убрал янтарь в карман пижамы вместе со сложенной запиской Вэна.

Мальчики легли обратно в кровати. Питер выключил телевизор, Вэн – настольную лампу. Тёмно-синяя тьма вплыла в окно, окрасив комнату цветом ночного неба.

– Спокойной ночи, – тихо сказал Вэн Питеру.

– Спокойной ночи, – тихо ответил Питер Вэну.

Вэн снял слуховой аппарат и положил его на прикроватный столик. Вокруг него воцарилась бархатная тишина.

В темноте и тишине мысли Вэна понеслись вдаль, по линии из узлов, связывающих его с одним человеком, и с другим, и с третьим. Несмотря на отрыжку, и шутки, и янтарь, он всё равно не был уверен, стоит ли доверять Питеру. Но выбора у него не было. Галька, скорее всего, тоже не полностью доверяла Вэну, но ей всё равно пришлось положиться на него. Вэн не был уверен, что Коллекционеры правильно поступают с желаниедами, а Коллекционеры, несомненно, точно так же думали о нём самом. Может быть, именно так происходит, когда проблемы становятся слишком большими, чтобы справиться с ними в одиночку. Может быть, приходится рисковать, полагаясь на кого-то другого.

Вэн посмотрел на Питера. Одеяло поднималось и опускалось в такт его глубокому, спокойному дыханию. А потом Вэн закутался в своё одеяло и закрыл глаза.

Греи уехали в воскресенье, незадолго до полудня.

Питер в последний раз помахал Вэну из окна блестящей чёрной машины. Вэн помахал в ответ; надежда и беспокойство трепетали в его груди, словно две дерущиеся птицы.

В тот день, и через день, и через два дня Вэн почти не выходил из переоборудованной конюшни, а оперный театр «Лисье логово» заработал на всю катушку. Подготовка к постановке оперы «Гензель и Гретель», открывавшей сезон, шла практически на каждом дюйме территории. Даже в спальне, закрыв двери и окна, Вэн всё равно слышал рёв грузовиков на подъездной дорожке, шум от строительства сцены, крики работников.

Но вот ночи были такими же тихими, как и всегда.

Ночью в среду Вэн лежал в постели, полусонный, пытаясь почувствовать себя хоть сколько-нибудь уютно в окружающей неподвижности, и тут потолок перерезала полоска света.

Вэн дёрнулся назад и ударился головой о стену.

Полоска снова появилась на потолке. Она носилась туда-сюда по комнате, освещая стену, пол, кровать, и в конце концов попала Вэну прямо в глаза.

Вэн прищурился.

Это был луч фонарика, светивший в окно. Слабый лунный свет освещал знакомую фигурку его владелицы.

Вэн выбрался из кровати, надел слуховые аппараты и распахнул окно.

– …Выйдешь поговорить?

Вэн кивнул. Натянув кардиган прямо на пижаму, он спрыгнул на землю с низкого подоконника.

Галька отвела его к опушке леса, где можно было сесть и остаться незамеченными. Она нацелила фонарик на землю.

– …Всё сделал? – спросила она, но говорила слишком быстро, чтобы Вэн успевал выделять слова из общего шума. – …Доставил?

– Послание? – повторил Вэн. – С этим я разобрался.

Даже в тусклом свете он увидел, как Галька расслабленно опустила плечи.

– Хорошо, – выдохнула она. – Значит, они придут?

– Не знаю. Думаю, да.

Галька склонила голову.

– …Не сказали тебе?

– Ну… – протянул Вэн. – Я не смог сам добраться до города. Я пытался . Но пришлось передать сообщение кое с кем ещё.

– Что ? – Голос Гальки был острым, как пила. – С кем ?

– С другом, – ответил Вэн, хотя и сомневался, правильно ли называть Питера его другом. – Ну то есть… с мальчиком, в чьём доме я жил. Он не знает, что говорится в послании. Ничего не знает о Коллекции. Он просто доставит письмо в офис коллекционного агентства и уйдёт.

Выдох Гальки был настолько гневным, что на глазах Вэна чуть не выступили слёзы.

– Ты не можешь… – Она запнулась, её голос дрожал. – Ты не можешь просто вот так доверять людям!

– Но иногда доверять людям нужно , – ответил Вэн. – Ты доверяла мне .

– …Может быть, этого недостаточно, – пробормотала Галька. Или, может быть, это было: «Может быть, и не стоило» ?

Так или иначе, слова прозвучали обидно.

– Можно я подержу фонарик? – спросил Вэн. – Чтобы видеть твоё лицо?

Галька протянула ему фонарик, бормоча не то «без проблем» , не то «прости» , не то что-то ещё.

Вэн направил луч на неё. В свете она выглядела помятой и усталой, вокруг глаз виднелись едва заметные розовые круги.