Клэр Легран - Дитя ярости [litres]

Голос последовал за Риэль в реальный мир из мира сновидений, все такой же дружелюбный и… беззвучный.

Непостижимо, что голос может быть беззвучным. Но даже когда он не говорил с ней, Риэль ощущала его присутствие, а значит, это был не просто голос.

Он явно кому-то принадлежал – какому-то существу из плоти и крови, и кто бы это ни был, она чувствовала с ним необычайную близость.

«Кто же ты ?» Она одновременно надеялась, что голос может ее услышать и что он ее не слышит. Неужели она сошла с ума?

Мягко поддразнивая, голос ответил: « Полагаю, я могу сказать тебе об этом прямо сейчас. Ты это заслужила, Риэль. В конце концов, ты ведь смогла избежать смерти в горах» .

Улыбка тронула ее губы. Раньше голос звучал очень глухо, неразборчиво. Но теперь…

« Ты мужчина », – уверенно сказала она.

«М-м-м» . Уверенный, мягкий и игривый, почти мурлычущий тон.

Улыбка Риэль стала шире, на ее щеках появился застенчивый румянец.

«У тебя есть имя ?» – спросила она.

«Конечно» .

И тут Риэль почувствовала на себе чей-то взгляд, хотя не видела ничего, кроме бархатной черноты ее пробуждающегося сознания.

Прохладные пальцы коснулись ее запястья.

Риэль вздрогнула и отдернула руку.

«Скажешь мне ?» В ее тоне зазвучала не свойственная ей робость. В детстве она вела себя слегка игриво с Талом, Людивин и даже порой осмеливалась флиртовать с Одриком, но сейчас все было по-другому. Это был для нее новый, волнующий опыт. « Ну, пожалуйста ?»

Она услышала медленный вдох, затем еще более медленный выдох, больше похожий на стон.

Ее тайный собеседник был явно удовлетворен происходящим.

Риэль чувствовала, что ее кожу покалывает, согревает теплой волной.

« Меня зовут , – произнес голос, касаясь губами изгиба ее уха, – Кориен ».

– Леди Риэль, вы проснулись. И, похоже, весьма довольны собой.

Глаза Риэль распахнулись.

Окна с отдернутыми шторами цветов королевского Дома Курвери впускали в комнату дневной свет. Расписной потолок над ней, окаймленный позолоченной лепниной, изображал королеву Кейтелл во всем ее великолепии – сначала как юную послушницу в самом сердце страны Селдарии, затем как святую Кейтелл, изгоняющую ангелов через Врата в Бездну, и, наконец, как первую королеву Селдарии, в короне и королевской мантии.

Напротив Риэль сидел Архонт. Его глаза смотрели на девушку с легким любопытством.

За его спиной стояли десять бойцов священной гвардии. Семь храмовых знаков украшали их сверкающие золотом доспехи, повторяя знаки, вышитые на одеждах Архонта. Священная гвардия не присягала лорду-командующему Дарденну, не имела никакого отношения ни к королевской гвардии, ни к городскому гарнизону – она подчинялась исключительно Архонту и Церкви.

Пытаясь отбросить тревогу, от которой у нее почти сводило руки, Риэль села в постели и уставилась на Архонта таким же – она на это очень надеялась, – как и у него, неприязненно-безмятежным взглядом.

– Я и в самом деле довольна, ваше преосвященство, – сказала она с ангельской улыбкой, – так как, похоже, я успешно справилась с первым из назначенных мне испытаний. Если бы вы, уважаемый Архонт, смогли, как я, голыми руками остановить лавину только с помощью решимости и воли, вы, без сомнения, гордились бы собой, не так ли?

Она замолчала. Наверное, это было слишком непочтительно, но…

Она не могла устоять перед искушением отыграться.

– Впрочем, – сказала она, наблюдая за лицом Архонта, – вам, разумеется, трудно представить себе такое, поскольку вы отказались от всех прав на свою магию. И даже до того, как вам пришлось это сделать, вам пришлось бы использовать артефакт, чтобы получить доступ к своей силе. Я же не обременена подобными ограничениями.

Архонт слушал ее, не мигая, с едва заметной натянутой улыбкой.

Риэль продолжала буравить его взглядом.

« Отлично , – сказал Кориен. – Заставь его попотеть ».

Дверь в стене справа от Риэль открылась, впуская одного из пажей короля Бастьена.

– Его величество ждет вас, ваше преосвященство.

– Отлично. – Архонт поднялся. – Леди Дарденн, следуйте за мной.

Риэль повиновалась, стражники окружили ее, взяв в кольцо, впрочем, не приближаясь к ней близко.

«Неужели они действительно полагают, что я потеряю рассудок и убью всех, кто находится рядом ?» – подумала она с горечью.

« Некоторые именно так и думают », – сказал Кориен.

Что-то в его тоне – или в его мыслях? – встревожило Риэль.

Наступившее затем молчание напугало ее еще больше.

«Кориен ?» Ее сердце бешено колотилось в груди. Невозможность, невероятность происходящего с ужасающей ясностью внезапно открылась ей. Она разговаривала с голосом в своей голове, как будто это было абсолютно нормально и так привычно, словно она уже очень давно это делала. И это не сулило ей ничего хорошего.

Мысль, которая уже не раз приходила ей в голову, вернулась к ней со всей очевидностью: именно так, мысленно, общались между собой ангелы.

Испытывая отвращение – то ли к себе самой, то ли к тому, кто назвал себя Кориеном, Риэль не могла решить, – она представила, как отходит от него все дальше, закрывает за собой дверь и поворачивает в замке ключ.

«Чего ты мне не договариваешь ?» – прошептала она в замочную скважину.

До нее донесся еле слышный, холодный голос Кориена: « Осторожнее, Риэль. Твои тюремщики ожидают тебя» .

« Ты же не просто так предостерегаешь меня. Ты знаешь, что у них на уме».

– Леди Риэль, – донесся до нее довольно приветливый голос короля Бастьена. – Надо сказать, вы хорошо выглядите, учитывая все обстоятельства.

Риэль пару раз моргнула, приходя в себя. Она стояла перед длинным прямоугольным столом из полированного дерева. Дальнюю стену украшали портреты королей и королев рода Курвери. Справа от нее распахнутые окна выходили на залитую солнцем веранду.

Это был зал Королевского совета, где проводились тайные совещания.

Там были сам король со своими ближайшими советниками; рядом с ним восседала королева Женевьева, пристально смотревшая на Риэль поверх бокала с вином. Глава казначейства и лорд-канцлер. Члены Высшего суда, назначаемые королем.

Великий Магистр Бридия Флоримон, самая могущественная из всех магов земли в Селдарии. Та самая, что вызвала лавину, которая чуть не унесла жизнь Риэль.

И отец Риэль, с осунувшимся, непроницаемым лицом.

Она не обнимала его много лет, но сейчас, как ни странно, почувствовала, что безумно этого хочет.

Но лишь на одно мгновение.

Она невозмутимо взглянула на короля, чуть приподняв бровь, и поклонилась ему. Ее взгляд задержался на грязных, рваных сапогах, и тут она поняла, что до сих пор одета в ту одежду, что была на ней во время испытания в горах. И надо же было ее телу выбрать именно этот момент, чтобы дать о себе знать – каждой царапиной и растянутой мышцей, каждым ушибом. Однако она почувствовала в этот момент не только боль, но и гордость и торжество.