Туи Сазерленд - Мятежники [сборник litres]

Он выпустил из лап принцессу и сел, пытаясь сгрести в кучу хоть часть песка, сыпавшегося с его крыльев на пол.

– Р-Р-Р-Р-Р-Р! – взревела Пламень, оттолкнув Шестипалого. Она вскочила на лапы и встряхнулась всем телом, разметая по комнате и по драконам, стоявшим рядом, целые тучи песка. – Ты всё испортил, и теперь мне её не найти! МА-А-АМА!

– Твоя мать защищает дворец от бури, – сказал высокий, крепкий дракон, протолкнувшийся сквозь толпу ближе к ней. – Так что можешь объяснить мне, что ты делала так далеко от дома.

Пламень выпятила грудь.

– Ты мне не указ!

– Не совсем так, – строго сказал дракон. – Я твой отец.

Шестипалый постарался стряхнуть с лица песок, чтобы получше рассмотреть мужа королевы. Угля большинство песчаных называли королём, хотя власти у него было ровно столько, сколько давала ему Оазис. Порой он повсюду сопровождал королеву – на совещаниях и дипломатических встречах, а потом они могли вдруг разругаться в пух и прах, и короля на долгие месяцы изгоняли из дворца.

По мнению родителей Шестипалого, безопаснее всего было обращаться к Углю вежливо и уважительно, но сближаться с ним не стоило: кто же захочет, чтобы ему тоже досталось от королевы в следующий раз, когда Уголь впадёт в немилость?

Пока Пламень пространно и путано рассказывала о своих друзьях и украденной короне, Шестипалый обернулся и увидел у себя за спиной Бархана с выпученными глазами.

– Это было жутковато, – сказал тот. – Я думал, вы не вернётесь.

– Но вернулись же. – Шестипалый пожал плечами. – Надо бы мне смыть с себя весь этот песок в одной из ванн.

– Отец, – раздался недовольный голос, прорвавшийся через подробнейший рассказ Пламень. – Тебе не мешало бы узнать имя дракона, который подверг нашу маленькую сестру такой чудовищной опасности.

По спине Шестипалого пополз холодок. У него на глазах толпа расступилась, и вперёд выступила принцесса Ожог. Её обсидианово-чёрные глаза в упор смотрели на Шестипалого. Он буквально ощущал, как она разбирает его по косточкам и вешает на него ярлык – что-то вроде «Досадная помеха» или «Идиот, который разрушил мой план».

– Это не он отвёл туда принцессу! – воскликнул Бархан, оборонительно задирая хвост. – Он увидел её там и спас – вот что он сделал!

– А, – ответила Ожог. Её хвост тихо стукнул по полу. – Ничего себе. Вот это герой.

– Это правда, – уже тише сказал Бархан. – Герой и есть. Его зовут Шестипалый. А я, кстати, Бархан.

– Шестипалый?! – перебила его Пламень. Она вывернулась из лап отца и бросилась осматривать когти Шестипалого. – Фу! Во имя трёх лун! У тебя и правда по шесть когтей на каждой лапе! Это ужас как странно! И ты меня трогал этими лапами!

Она в упор смотрела на его лишние когти, а когда Шестипалый сложил лапы на груди, резко отскочила назад.

Его щёки пылали. Уже много лет никто не насмехался над ним за необычные когти – ещё с первого месяца в игровой. Он всегда доказывал, что это совсем не важно – он такой же полноценный дракон, как и любой другой. Когти никак не влияли на его способности. Они просто… выглядели странновато.

– Фу-у-у-у-у-у, – пренебрежительно протянула Пламень. Она выставила перед собой лапы и осмотрела свои прекрасные когти правильной формы, украшенные тремя сияющими перстнями. – Как хорошо, что у меня когтей ровно столько, сколько надо.

В этот миг Шестипалый в глубине души пожелал, чтобы Пламень никогда не стала королевой песчаных.

– Я уверен, моя дочь пытается сказать «спасибо, что спас мне жизнь», – вставил Уголь. Он осторожно оттянул Пламень от Шестипалого и подвёл к зеркалам на стене зала. Маленькая песчаная посмотрела на своё отражение, ужаснулась и, продолжая возмущаться, поспешила к ваннам.

– Нам следует наградить храброго героя, – промурлыкала Ожог, чуть приблизившись к Шестипалому. – Я уже представляю, в каких миссиях ему не будет равных…

«И из каких миссий я вряд ли вернусь живым», – с содроганием подумал Шестипалый.

– У меня есть идея получше, – перебил её Уголь. Ожог бросила на него взгляд прищуренных глаз, но он, кажется, и не заметил. – Храбрый, сильный, отлично летает для своего возраста – не хочешь ли ты вступить в ряды армии, Шестипалый? Такому солдату, как ты, мы найдём применение. Ты мог бы быстро стать капитаном, а может, в один прекрасный день и генералом.

– Если такова воля королевы, – ответил Шестипалый. Пожалуй, это безопаснее, чем любой из планов Ожог. Мать была бы не против. Да и труд солдата очень нужный, разве нет? Даже в мирное время всё равно то и дело случались стычки с небесными и ледяными.

– Я позабочусь об этом, – кивнул Уголь.

Шестипалый почувствовал, как его ткнули в бок. Обернувшись, он поднял хвост для атаки, но увидел сверлившего его взглядом Бархана.

– Э-э… – протянул Шестипалый. – Мой, э-э… Мой друг Бархан тоже помогал.

– Правда? – удивился Уголь. – Ты тоже хочешь вступить в ряды армии, драконёнок?

– Да, прошу вас! – выпалил Бархан.

– Хм-м. Ты ещё маловат, но, думаю, сможешь пройти базовую подготовку. Вы оба будете записаны в один батальон.

Уголь снова кивнул, довольный собой, и ушёл.

Снаружи завывал ветер, с жуткой яростью гремя ставнями. Шестипалому казалось, что завтра его заставят выметать песок из каждой щели во дворце.

Однако этого не случится, если Уголь выполнит своё обещание. Тогда вместо уборки Шестипалый начнёт обучаться военному ремеслу и зашагает навстречу новому будущему. Видимо, ещё и с новым другом; Бархан сиял, улыбка его растянулась до ушей – как будто Шестипалый спас его, а не Пламень.

Почувствовав на себе тяжёлый взгляд, Шестипалый обернулся и заметил, как недобро посмотрела на него Ожог, прежде чем выскользнуть из зала.

«Нельзя забывать, что теперь у меня есть и новый враг. И новая причина желать королеве Оазис долгих, очень долгих лет жизни».

В ту ночь, когда умерла королева Оазис, Шестипалый и Бархан были свободны от своих обязанностей. Вернее, только от своих солдатских обязанностей: их приставили присматривать за рыдающим принцем, чтобы он не сделал ничего, о чём впоследствии пожалел бы.

– Она пропала, – всхлипнул Искр, уронив голову на лапы, а крылья на стол. Несколько стаканов кактусового сидра полетели на пол и разбились у его лап. – Я никогда её не увижу.

Два его брата обменялись сердитыми взглядами над головой Искра.

– Ты сам виноват, – сказал Палящий. Он оттолкнул когтями осколок стакана и указал Бархану, чтобы тот подмёл. – Если бы ты не довёл до этого, маме не пришлось бы вмешаться.

– Ты же знаешь, что она думала о нашей женитьбе, – согласился Обжог. – И всегда знал.

– Да, тут всё просто, – кивнул Палящий. – Никакой женитьбы, никаких драконят, никаких лишних наследников, от которых одни проблемы. И пока мы следуем правилам королевы, она нас не трогает.