Туи Сазерленд - Мятежники [сборник litres]

Шестипалый направился за ней, но тут откуда-то из темноты позади палатки раздалось тихое шипение.

– Кто здесь? – спросил Шестипалый, прислушиваясь. Свет факелов туда не добирался, и разглядеть, кто там, не представлялось возможным; но генерал был уверен, что в темноте прятался дракон.

Последовала пауза, а затем незнакомый голос произнёс:

– Это кто-то, кто искренне заботится о ваших интересах.

– Покажись, – приказал Шестипалый. Возможно, это был один из его солдат, но генералу казалось, он всех их знает по голосам. Неужели Ожог или Пламень подослали кого-то убить королеву Огонь?

И если так, то плохо, очень, очень плохо, что в душе генерал склонялся к решению не препятствовать убийце.

– Тебе необязательно служить Огонь, – прошептал голос. – Она этого не заслуживает.

– И к кому же мне примкнуть? – спросил Шестипалый. – Я полагаю, ты намекаешь на кого-то конкретного. Ожог?

– Ради всего змеиного, нет, – сказал скрывающийся дракон, кажется, с явным удовольствием. – Зачем следовать за одной из них? Всегда есть Гнездо скорпионов, не так ли? Там полным-полно песчаных, которые никому не служат. По крайней мере, по моим сведениям.

– Дезертиры, – бросил Шестипалый. – Это не про меня. Я остаюсь верен.

– Верен чему? – спросил дракон. – Ты хоть знаешь, почему до сих пор служишь ей? Она не хорошая королева. Ты помогаешь гадюке стать сильнее и ядовитее. Разве ты сам не видишь? – Дракон помолчал. – Если нет, то, боюсь, скоро увидишь.

– ШЕСТИПАЛЫЙ! – донёсся рёв Огонь из палатки. – Сюда!

– Подумай, – прошептал скрытый в темноте дракон и, кажется, растаял в ночи; миг – и его уже и след простыл.

Шестипалый откинул занавеску и, войдя в палатку, увидел стоящую над Барханом Огонь.

Его друг лежал на горе одеял: без сознания, крылья раскинулись в стороны, обмороженное крыло и покалеченная лапа обложены мешками с раскалёнными камнями. Здесь, при свете факелов, Шестипалый смог лучше рассмотреть Бархана: похоже, ледяной успел ещё и ранить его своими зубчатыми когтями.

Но его крыло заживёт, и он снова будет летать. Целители сказали, что вылечат его. С ним всё будет хорошо.

– Это ведь то маленькое ничтожество, которое шляется за тобой повсюду, так? – спросила Огонь, толкнув один из мешков с раскалёнными камнями. Он сполз с крыла Бархана.

Шестипалый двинулся было вперёд.

– Ему это нужно…

– Стоять, – прорычала Огонь. Она сдвинула ещё один мешок с крыла раненого дракона. Бархан издал тихий стон, но не очнулся. Медсестра, стоявшая позади Огонь, сжимала когти так, будто хотела вмешаться, но не смела.

– Прошу вас. Не причиняйте ему боль, – сказал Шестипалый, чувствуя, как внутри всё съёживается. – Он ваш верный солдат.

– А ты? – спросила Огонь. – Скажи-ка, куда мы завтра отправляемся?

Шестипалый замялся. Он чувствовал, как возможность остановить эту войну буквально ускользает из его когтей.

– Я сделаю всё, что вы прикажете, ваше величество. Сделаю. Но если бы вы дали мне ещё хоть один день на поиски Пламень…

Огонь с размаху вонзила когти в израненное крыло Бархана. Тот очнулся с диким криком: обмороженный кусок крыла оторвался, и остался лишь изуродованный, почерневший обрубок. Огонь провела когтями по сухожилиям и перепонкам, уничтожая всё, что оставалось от крыла.

– Нет! – Шестипалый услышал свой крик будто со стороны; он рванулся к королеве и почувствовал, как другие песчаные схватили его и повалили на пол.

– Безоговорочное послушание, – сказала Огонь. – Вот и всё, чего я требую. – Она оттолкнула Бархана и стряхнула с когтей кровь. – Итак, генерал. Куда мы завтра отправляемся?

Как минимум три дракона лежали на нём, прижимая к полу. Шестипалый глубоко вдохнул, отгоняя чувство вины, гнев и разочарование.

– В Земляное королевство, – сказал он, глядя в пол.

– Так-то лучше. – Огонь перешагнула через него, едва не хлестнув по лицу своим смертоносным хвостом. – Тебе повезло, что ты такой хороший генерал, иначе я просто забрала бы эти потрясающие когти в свою башню и не тратила бы время на всякие скучные аргументы. О, кстати, Шестипалый. – Она остановилась у входа в палатку и посмотрела на него. – В следующий раз, когда соберёшься поставить под сомнение мои приказы, вспомни, что у твоего друга есть ещё одно крыло… и хвост… и три целые лапы, с каждой из которых может произойти ещё худшая неприятность. Это понятно?

– Да, ваше величество.

Шестипалый не мог поднять на неё глаза. Он лежал, уткнувшись лицом в песок, пока не услышал, что она вышла из палатки и её тяжёлые шаги удалились.

– Простите, генерал, – сказала одна из державших его целительниц, слезая с него. – Мы не хотели, чтобы она вас убила.

– Понимаю, – ответил Шестипалый, когда все, кто держал его, испуганно отступили.

Он вскочил и подошёл к Бархану, который, к счастью, снова потерял сознание. От его крыла практически ничего не осталось, спасать было уже нечего; передняя лапа выглядела как окровавленная культя.

Шестипалый присел возле друга и осторожно погладил по голове.

– Вы можете хоть что-то для него сделать? – спросил он сестёр.

Они старались изо всех сил. Он это видел. Он не отходил от Бархана, пока они перевязывали, мазали и делали всё, что только могли. Все остальные дела померкли где-то в глубине его сознания.

«Гнездо скорпионов.

Ты помогаешь гадюке.

Подумай об этом».

– Уже поздно, генерал. – Одна из целительниц потеребила крыло Шестипалого своим. – Вам нужно немного поспать.

– Я не буду спать, – ответил он. – Я уведу его отсюда. Подальше от неё .

Целительница огляделась, и тут Шестипалый понял: они остались одни, не считая Бархана; остальные песчаные разошлись, а он этого даже не заметил.

– Куда вы пойдёте? – прошептала она.

Это она хотела остановить Огонь; Шестипалый вспомнил её глаза, полные ужаса и жалости. Он видел, как она выхаживала других пациентов, всегда спокойная и деятельная. Ему это нравилось в ней, хоть он толком её и не знал.

– Думаю, в Гнездо скорпионов, – прошептал он в ответ, потирая глаза. – Придётся нести его.

– Я помогу, – предложила она. – Если… если вы не против, я пойду с вами.

Шестипалый мог бы принять помощь – Бархан слишком тяжёлый, чтобы нести его одному так далеко. Но генерал помотал головой.

– Слишком опасно, – сказал он. – Ты станешь таким же дезертиром, как и мы. Огонь убьёт тебя, если поймает.

– Она с таким же успехом может убить меня, если я останусь здесь, – криво усмехнулась целительница. – Лучше я пойду с вами. Я вам доверяю.

– Ты меня совсем не знаешь, – сказал Шестипалый.

– Конечно, знаю, – ответила она. – Вы – генерал Шестипалый.

– Теперь просто – Шестипалый, – поправил он. – Я не знаю твоего имени.