Александр Шапочкин - Варлок: Варлок. Поле боя. Фаворитки [сборник litres]

– Атомно-магический ледокол «Святогор» закончил прокладку первого незамерзающего пути от Архангельска до Берегового пролива. По словам представителя Природоохранного ведомства, применяемая при прокладке канала маджи-технология гидротермической регуляции не несёт вреда экосистеме Арктического региона. Тем не менее печально известная эколого-террористическая организация Emerald World уже объявила, что проходящие через Северный Торговый путь корабли станут для них одной из приоритетных целей…

– Развелось мразей! – воскликнула Ереман. – А наши, небось, взяли и, как всегда, проглотили.

– Не, – я быстро вчитался в текст. – Представитель КГБ ответил, что за каждую подобную акцию будет уничтожаться вдвое большее количество активистов организации высокого ранга, чем погибнет моряков, вне зависимости от их государственной принадлежности. Цитата: «Мы знаем, где вы прячетесь…»

– Эти шутить не будут, – хмыкнул Федорчук.

– О! А вот это уже нас касается, – воскликнул я, прочитав следующую новость. – В городе Анкаре, по приговору Султанского суда прилюдно был казнён генерал армии Османо-Турецкой Империи Божкурт Килич. Напоминаем читателям, что два дня назад этот высокопоставленный офицер был арестован в связи с неудавшимся военным переворотом, целью которого было свержение действующей монаршей власти и восстановление в стране республиканского строя. В планы заговорщиков входило развязать Русско-Османский конфликт и на его фоне ввести подконтрольные бунтовщикам части в Анкару. Для выполнения этого замысла из своей виллы в Анталии был выкраден и убит, после отказа помогать ренегатам, подающий надежды османский аристократ Сулейман Язенджи, известный многим под псевдонимом «Ифрит». После чего воскресным утром четырнадцатого октября генералом Киличем под надуманным предлогом был отдан приказ верным ему войскам атаковать полигон «Гебзе», где в этот момент проходили игры между Пятым Императорским магическим колледжем и Университетом Сабанджи. Вследствие инцидента погибли восемнадцать сотрудников КГБ, осуществлявших охрану периметра полигона, и более полусотни турецких военных…

– Ай-ай-ай… бедный Ифрит! – зло фыркнула подружка Звягинцева. – Почему-то я куда как больше сопереживаю Янке, Людке, Свете и Оле с Семёном, чем этому говнюку!

– Верочка, – голос Димона сразу стал мягким, словно и не было в нём обычной мужественной хрипотцы. – Я всё понимаю, но они же погибли как «участники», а этот…

– Ленку тоже жалко… – вздохнула Ереман, не отрываясь от просчитывания петель. – Первая смерть в «Игре» и так глупо…

Я промолчал. Ленка, Пётр и ещё куча народу, в том числе и перечисленные Верой фельдхиллеры, погибли от огненной вспышки, испепелившей госпиталь, которую устроила Йишик в тот момент, когда хозяин позвал её к себе. Правда, несмотря на то, что Касимова была моей подругой, обиднее всего мне лично было за шамана, который просто забежал узнать, как там дела у девушки, и даже не подумал натянуть на себя хоть какую-то энергетическую защиту.

Выжил в бою после применения куда как более страшных заклятий и так вот глупо умер от из-за полюбившегося ему человека. Правда, в отличие от них, сама рабыня оказалась вообще на пороге реальной смерти, после того как её хозяин приказал долго жить и рассыпался пеплом. Так что, как и всех «погибших» и «раненых» во время игры, её транспортировали отдельным медрейсом…

И ещё одно… Я аккуратно поправил заснувшую сразу после взлёта у меня на коленях девочку и погладил её по белоснежным волосам. Она что-то замурлыкала во сне. Кому на самом деле повезло – так это ей. В момент взрыва она точно так же крепко спала, но только в соседней рентген-палатке, куда её аккуратно перенесли для обследования всего-то за полчаса до происшествия. Конечно, у мелкой тоже имелся специально переделанный под неё прибор пятьсот шестьдесят два, который ей надели так – на всякий случай. Но всё равно было бы настоящей трагедией, если бы малышка в этом нежном возрасте перенесла такую страшную, пусть и иллюзорную смерть. Да даже ранение…

Так что я не испытывал по поводу судьбы Сулеймана совершенно никаких эмоций и даже самую малость не осуждал более сотни взрослых и наделённых силой людей, которые просто смотрели, как он погибает, и даже не пошевелили пальцем, дабы спасти его. Да – я тоже, наверное, мог бы что-то сделать… если бы не растерялся, приготовившись к чему угодно, но только не к самосожжению, а вот преподаватели и КГБшники – просто позволили молодому турку умереть. Грем к тому же ещё и крепко сжал моё плечо своей лапищей, чтобы я особо не дёргался.

Чисто с человеческой точки зрения – все они, конечно же, были неправы! Как взрослые люди, которые просто так стояли и спокойно наблюдали за тем, как неразумный юнец делает роковой шаг в пропасть, и даже не пошевелили пальцем, чтобы остановить его. Годах в восьмидесятых прошлого века это был бы самый что ни на есть постыдный поступок, порочащий честь и достоинство как советского гражданина, так и жителя любой другой страны безвозвратно ушедшего домагического мира. Да даже сейчас, будь парень неодарённым, его непременно спасли бы, – но Сулейман был хоть слабым, но магом, а это уже в корне меняло отношение к нему со стороны других одарённых.

К сожалению, две случившихся под конец двадцатого века войны сильно изменили не только границы государств и политическую карту мира, но и само понимание таких слов, как «гуманизм», «права человека» и прочие «общечеловеческие ценности». Первое и второе воспринималось ныне исключительно применительно к соотечественникам, а также тем иностранцам, заботу о которых временно брало государство. Например: к туристам, эмигрантам и военнопленным. Третье же – так и вовсе применялось исключительно в уничижительном или ругательном ключе. Как бы намекая на колоссальную, так и не стёртую за весь двадцатый век пропасть между людьми и культурами, которую словно застарелый гнойник вскрыло возрождение в нашем мире магии.

– Нет, ну не шельмы ли? – хмыкнул тёзка, убирая приставку в мягкий чехол. – Как журналюги всё вывернули. Даже крайнего быстренько нашли…

– Это политика, Кузь, – Ереман убрала вязание в сумку и потянулась. – Журналисты всего лишь транслируют в выгодном свете с идеологической точки зрения то, что им говорят…

– Ага… – хмыкнул Лёха Вурган с кресла передо мной. – А как же свободная пресса, блин!

– Ты, наверное, ещё и в Деда Мороза веришь? – подколола парня панкушка.

– А ты докажи сначала, что его не существует! – тихо хохотнул он, а затем повернулся, встав на колени на сиденье и посмотрел на меня с девочкой сверху вниз. – Nix Virgo . «Ледяная дева»… Снегурочка-то ведь к этому типу монстров относится? Вот и скажи мне, Сарочка, есть Дед Мороз или нет?