Грег Вайсман - Равника [litres]

Чандра злобно нахмурилась, но не откликнулась ни словом. Вместо этого она прицелилась в Баана, а тот слегка улыбнулся, словно бы говоря: «Да, вот она, Чандра Налаар, какой я ее помню». В следующий миг его заслонила от Чандры стена из трех десятков топтеров, занявших позиции с такой быстротой, что Чандра даже не потрудилась дать своей огненной магии волю.

Однако тут Довина Баана встряхнуло взрывной волной. Потеряв равновесие, он покачнулся, и на его лице, непривычном к выражению чувств, отразилось явственное изумление. Хоть и обескураженный, он быстро осознал, что взрыв прогремел во дворе, и взглянул вниз, за край диска.

Внизу еще одна – на сей раз настоящая – Чандра Налаар поливала пространство за стеной повисших в воздухе топтеров потоком огня колоссальной мощи. Огонь расплавил край основания пьедестала, поддерживавшего Бессмертное Солнце, и тот, резко накренившись вбок, разом осел на мостовую, заставив содрогнуться все вокруг.

Слишком поздно осознавший свою ошибку, Баан поднял взгляд, но та Чандра, над которой он столь равнодушно насмехался, исчезла без следа, уступив место главе гильдии Димиров, оборотню Лазаву, для полноты иллюзии вооружившемуся иззетским огнеметом. Прежде, чем он успел составить новый план действий, Лазав запустил в него – нет, не пламя, к этому-то Баан был готов – пару метательных звезд из странного, незнакомого металла, насквозь прошивших защитные чары врага и вонзившихся ведалкену прямо в глаза, серьезно ограничив его в возможности примечать слабые стороны противника.

Ослепленный, истекающий кровью, Довин Баан пронзительно закричал.

Услышав снизу его вопль, Чандра мрачно, удовлетворенно улыбнулась и мысленно поблагодарила Ниссу Ревейн за мудрый совет. Затем она прожгла в стене топтеров широкий проход, рванулась вперед и всем – до последней унции – весом навалилась на Бессмертное Солнце, сталкивая его с покосившегося пьедестала. Еще усилие – и треклятое творение Азора с грохотом рухнуло на камни мостовой. Чандра надеялась, что оно расколется, однако в этом ей, увы, не повезло. Пришлось, следуя инструкциям Джейса, подойти и встать над ним. Сквозь ее тело заструился поток магической силы. Сила переполняла Чандру, внушала восторг. В этот-то миг девушка и поняла, что значит чувствовать себя божеством. Только невероятным усилием воли ей удалось сдержаться, не выпустить на волю волну пламени, которая испепелит все вокруг – все три башни, не говоря уж о друзьях. В голову невольно закралась мысль: а стоит ли выключать Солнце?

«К чему отказываться от такой мощи? Ею можем воспользоваться Мы. Мы можем ею воспользоваться и победить Боласа Сами! А как только с драконом будет покончено, Мы сможем занять его место на…»

Нет!

Совладав с предательскими мыслишками, Чандра произнесла вслух те самые девять слов – заклинание Азора, которому научил ее Джейс. Те самые девять слов, что отключают Солнце. В то время, когда она заучивала и повторяла их, эти слова казались неестественными, чужими, теперь же слетали с языка, будто известные ей с самого рождения. Все это не на шутку пугало.

По счастью, слова заклинания быстро сделали свое дело. Несказанная сила немедля пошла на убыль.

Ну, а Бессмертное Солнце? Да, оно тут же разжало хватку. Замок щелкнул. Чандра снова могла путешествовать меж миров. Все прочие мироходцы – тоже.

«Интересно, многие ли уйдут?»

Однако Довин был еще не побежден. Преодолев боль, он хлопнул окровавленными ладонями, и, как бы ни жалко прозвучал этот хлопок, его оказалось довольно. Все топтеры Баана до одного переключились в режим свободной атаки. Однако на деле этим Баан добился лишь одного – предоставил настоящей Чандре благовидный предлог дать себе волю. После всего, что она сейчас испытала, дать себе волю казалось просто-таки необходимым.

Волосы Чандры вспыхнули огнем, глаза ослепительно засияли, а из ее ладоней вырвались два тока пламени, два длинных жгучих бича, кружащихся в воздухе, извивающихся, точно змеи. С улыбкой взирала она, как беспощадное пламя отыскивает, нащупывает Баановы топтеры – все до единого – и все до единого отправляет на тот свет. Летучие механизмы полыхнули так, что Сахили, Лазав и Лавиния дружно прикрыли лица ладонями.

Оказавшись лицом к лицу с поражением, да таким, коего, как ни рассчитывай, даже с однопроцентной вероятностью в победу не обратить, Баан предпочел воспользоваться бездействием Бессмертного Солнца и ушел с Равники.

Стоило Чандре увидеть, как фигура врага дрожит, колеблется из стороны в сторону и исчезает, ее улыбка разом померкла. Зрячий или слепой, Баан представлял собою угрозу, с которой непременно следовало покончить. Однако главная ее цель состояла в том, чтоб погасить Бессмертное Солнце. Цель достигнута. Миссия завершена.

Вернувшись с Амонхета, Дак, Самут, Сархан и Карн примкнули к атаке Гидеоновой на Вековечных. Минотавр по имени Анграт воспламенил Копье Хазорет и, взявшись за него на пару с Карном, принялся испепелять Орду Ужаса новым оружием – по трое-четверо воинов за раз.

Самут заметила среди врагов еще одного минотавра, увековеченного, и прошептала под нос:

– Сколько же раз мне освобождать тебя, брат?

Все трое устремились к нему. Дак двинулся за ними, на помощь, но не успел он придумать, чем мог бы помочь, как вся битва завершилась. Да, минотавр оказался зверски силен. Он вырвал из мостовой целую плиту мрамора и запустил ею в Самут, но та, намного превосходящая его в быстроте, в мгновение ока вскочила ему на спину! Видя, как минотавр тянется к ней, Дак сразу же вспомнил: стоит ему вцепиться в Самут покрепче, и ее Искра потеряна. Однако Самут, скрестив клинки хопешей на горле минотавра, одним движением отсекла ему голову с криком:

– Ты свободен, Нехеб, отныне и вовеки!

Дак так залюбовался ее победой, что едва не угодил в лапы врага сам. Но Сархан Воль превратил собственные ладони в пару волшебных драконов, и те окатили двух Вековечных, потянувшихся к вору, струями пламени. Неупокоенные твари вспыхнули, запылали, а какая-то женщина-мироходец в белом срубила обоим головы.

– Воль? – сказала она, бросив взгляд на Сархана.

– Странница! – откликнулся тот.

Оба смерили вора неодобрительным взглядом и вновь устремились в бой.

Смущенно потупившись, Дак покачал головой.

– Осторожнее, идиот, – пробормотал он самому себе.

Когда-то у него имелась необычайной силы латная рукавица, помогшая отбиться даже от кракена. К несчастью, с этим артефактом пришлось расстаться, обменяв его на избавление от сонного проклятия и даже не получив в придачу ни единого зино. Снова вступая в бой, Дак больше всего на свете жалел о ней, об этой самой латной рукавице…