Рэна Фишер - Пробуждение [litres]

Тяжело дыша, я останавливаюсь у синей стены магазина санитарных принадлежностей. Справа от витрин с дизайнерскими раковинами и блестящей золотой фурнитурой находится небольшой дворик с крытыми парковочными местами. Там я могу укрыться и переждать непогоду. Но все равно иду дальше.

– Отличное шоу, Каллахан. Возможно, слишком вульгарное. Сжечь дерево только потому, что твоя малышка больше не хочет ничего о тебе знать.

Я быстро поворачиваюсь вокруг своей оси. Но никого нет. Пустота. Только несколько крыс снуют между зловонными мусорными контейнерами возле левой стены дома в поисках чего-нибудь съедобного.

– Фарран будет в восторге, если я преподам тебе урок.

Звук голоса становится громче, хриплый и мрачный, мои волосы встают дыбом на затылке, когда я оборачиваюсь на улицу и не наблюдаю ни одной живой души. Ну вот и все. Скоро ты окончательно свихнешься! Антонио следовало бы отправить тебя в учреждение для душевнобольных сегодня днем.

– Что тебе нужно? – мямлю я дрожащим голосом. Подождите. Может быть, это просто розыгрыш, и сейчас появятся люди с камерами и будут дико хохотать надо мной? Но тогда как они узнали о горящем дереве? Отличное шоу?

Смех звучит высокомерно и до ужаса близко. И если бы мне уже не было холодно до дрожи, то я определенно задрожал бы сейчас, от страха.

– Так трудно понять? Я ведь сказал, что отведу тебя обратно к воронам. Кстати, твой отец обещал безумную сумму за твою поимку.

– За поимку?

Отцы так не поступают, даже если бы тон говорящего был вполовину менее циничным. Этот человек знает меня и моих родителей? Почему я его не вижу? И вдруг я кое-что замечаю. Разрывы образуются в сером тумане дождевых нитей примерно в метре от меня. Я следую за ними взглядом, пока не нахожу овальные пятна на асфальте, от которых не отскакивают капли воды. Продолговатые, как следы обуви на снегу. Какой наглый тип! Пока мозг формирует слово «невидимый», на меня надвигается жуткая клякса.

Желудок сводит, я сжимаю руки в кулаки и отступаю на шаг назад, приседая. Здесь! Мокрое пятно движется на уровне глаз, молниеносно наклоняю голову вперед и разгоняюсь. Если я ошибаюсь, тогда ударюсь головой о тротуар. Но этого не происходит. Я сталкиваюсь с чем-то, похожим на кожу, и рядом раздается стон. Поворот. Быстро. Я проскальзываю мимо своего невидимого противника и поднимаю кулак вверх, наношу удар и ломаю кости. Крик злой боли заставляет меня торжествовать. Пальцы жутко горят, и я с удивлением обнаруживаю на них следы чужой крови.

Так долго рассматривать руку определенно было ошибкой.

Что-то сильно ударяет меня по подбородку, слышится скрип челюсти, и голова откидывается назад. Ноги подгибаются, и я неуклюже валюсь на землю. Немедленно нечто прижимает меня к мокрому асфальту и удерживает. Я пытаюсь вывернуться, бороться, но чертовски трудно сражаться с противником, которого даже нельзя разглядеть. Наношу еще один удар, но промахиваюсь, чувствую только мокрую одежду. Дождь внезапно подкрадывается ко мне под странным углом, в последний момент я поворачиваю голову.

Треск! Жгучая боль пронзает виски, шею, продвигается дальше, вниз по позвоночнику, и я больше не чувствую своих конечностей, теряю способность двигаться. Тьма, в которой мерцают белые вспышки света, окружает меня. Затем раздается грохот.

Что-то тяжелое падает мне на лицо. Не могу дышать. Где-то звучит искаженный голос. Сердце колотится невероятно быстро от боли, от страха, вероятно, только поэтому я все еще жив. Не могу дышать, в груди давит, и сердце почти перестает биться…

Тяжесть внезапно сваливается в сторону, на мою руку. Я открываю рот, жадно глотаю кислород и капли дождя. Легкие бунтуют, и меня сотрясает кашель. Вот ведь проклятье, нестерпимо болит голова. Чувствую себя скверно. Но постепенно все становится ярче и яснее. Кто-то валяется на асфальте рядом со мной с закрытыми глазами. Парень моего возраста. На нем черная кожаная куртка в байкерском стиле. Губа разбита и кровоточит. На светлых волосах темное пятно, кровь из которого течет по вискам и смешивается с дождем на щеках. Рядом громко стучат капли, мелодия дождя по крышке мусорного бака.

– Ты в порядке, Эйдан? – спрашивает женский голос.

Что-то шевелится во мне. Словно другой человек очень осторожно открывает мои воспоминания. Если бы не сильная головная боль, возможно, я мог бы сосредоточиться на собственных мыслях. Когда я поворачиваю голову, вижу над собой девушку с рыжими короткими мокрыми волосами, облепившими ее лицо, как блестящий шлем.

Эйдан. Если это имя принадлежит мне, почему я не помню? Она протягивает руку, и я инстинктивно хватаюсь за нее и поднимаюсь. Тот, кто ударяет противника крышкой от мусорного бака, может считаться только другом. К сожалению, это все, что я знаю о ней. Чувствую легкое головокружение. Я легонько дотрагиваюсь ногой до нападавшего.

– Он мертв? – спрашиваю я, и сам не уверен, какой ответ предпочел бы услышать. В общем: как, черт возьми, ему удалось сделать себя невидимым? Что это за незнакомка и что ей нужно? Я сжимаю губы.

Не сейчас. Лучше ей не знать о твоей потере памяти.

– Нет. Нам лучше связать его, чтобы он не смог ничего рассказать Фаррану. Если, конечно, – она щурится и напряженно смотрит на меня, – ты не хочешь снова увидеть своего наставника.

Мой наставник. Фарран? Это чувак, к которому нападавший хотел притащить меня, к нему и к воронам. Я медленно качаю головой, что усиливает пульсирующую боль.

– Определенно нет.

Ее устраивает ответ. Незнакомка улыбается.

– Иначе ты вряд ли удрал бы прямо в канун Нового года.

Да. И теперь я действительно хочу знать почему. Так близко к правде! Я хотел бы схватить рыжеволосую девушку и вытрясти из нее все воспоминания. Она вытаскивает кожаный ремень из джинсов и связывает руки парню без сознания. Затем снимает свой разноцветный шелковый шарф и вставляет ему кляп, проделывая все это искусно. Видимо, не в первый раз. Она резко поворачивается в мою сторону.

– Давай подойди уже. Помоги мне засунуть его в мусорный бак.

Вместе мы несем его к стене. Крыса проползает под баком, когда мы поднимаем тело и прислоняем к стене. Я сомневаюсь, что голодные звери его не тронут. Ему будет сложно выбраться со связанными руками.

– А теперь? – интересуюсь я. Она достает из рюкзака зонтик и открывает его.

– Отведу тебя к Ричарду. Там ждет кое-кто, кто сойдет с ума от радости, когда увидит тебя.

– Та, которую я встретил только что? – фраза случайно вылетает. Ее улыбка гаснет, и она смотрит на меня с изумлением.

Удар по голове стоил тебе последней извилины. Если бы эта красавица хотела тебя видеть, она вряд ли убежала бы так, словно сам дьявол гнался за ней.