Холли Блэк - Железные земли [= Решительная] [litres]

И остров пришел в движение. На берег принялся выбираться водный народ. Фейри появлялись отовсюду: выходили из заброшенных зданий, выскальзывали из-за стволов деревьев, поднимались из старых могил.

Худощавый тролль со встрепанными темными волосами. Огр с длинной зеленоватой бородой, держащий у груди пару скрещенных бронзовых серпов. Гоблины с клинками из осколков стекла.

Отовсюду являлись обитатели парков и улиц, сияющих зданий из металла и стекла.

Изгнанники.

Шепот в толпе превратился в крик. Некоторые из собравшихся потянулись к оружию. Свободные фейри и подданные Темного двора окружали джентри Благого.

– Ты спланировал засаду? – прошипела Силариэль.

– Всего лишь заключил пару союзов. – Казалось, Ройбен с трудом сдерживает улыбку. – Некоторым… на самом деле, даже многим изгнанникам было приятно узнать, что я готов принять их в свой двор. Даже за одну ночь, за один день их службы я гарантирую им защиту. Безопасность. Сегодня. Этой ночью. Не вы одна умеете плести интриги, моя леди.

– Ты чего-то добиваешься, – сказала Силариэль и впервые посмотрела на Ройбена, словно не узнавая его. – Но чего? В чем твой план? Смерть Этин камнем ляжет на твои плечи, пролитая кровь навсегда въестся в кожу.

– Знаете ли вы, чего желают фейри Неблагого двора своему повелителю, когда возлагают на его голову корону? – Ройбен понизил голос, словно собирался рассказать тайну. Кайя едва смогла разобрать его слова: – Желают, чтобы его сердце превратилось в лед. Так что же заставляет вас думать, будто мои чувства что-то значат? Будто я вообще что-то чувствую? Сдайтесь и передайте корону моей сестре.

– Нет, – возмутилась Силариэль. – Ни за что.

– Тогда быть войне, – отозвался Ройбен. – И когда Неблагой двор одержит победу, я сорву корону с вашей головы и дарую тому, кого сам посчитаю достойным.

– Но войны не обходятся без жертв, – сказала Силариэль, кивая на толпу.

Ладонь Талатейна накрыла рот Кайи. Пальцы жестоко впивались в щеку, пока рыцарь тащил ее в круг, к сражающимся.

– Сделаешь хоть одно движение, хоть один приказ, – сказала Силариэль, с улыбкой поворачиваясь к Кайе, – и она умрет первой.

– Ах, Талатейн, как низко ты пал, – вздохнул Ройбен. – Я считал тебя ее рыцарем, а оказалось, ты как тот охотник из сказки: по приказу ведешь маленьких девочек в лес и вырезаешь их сердца.

Талатейн сильнее сдавил Кайю в своих руках, так что та охнула. Она пыталась успокоиться, подавить страх, убедить себя, что если не будет вырываться, сможет спокойно придумать, как выбраться из этого хаоса. Но идей не было.

– А теперь отрекись от своей короны, Ройбен, – потребовала Силариэль. – Отдай ее мне, как должен был сделать еще давно, как полагается верному слуге своей королевы.

– Ты ему не королева, – произнесла Этин. – Как и мне.

Силариэль обернулась на ее голос, и в то же мгновение Этин пронзила своим мечом грудь Светлой королевы. Горячая кровь оросила снег, растапливая его, словно землю осыпали рубинами. Силариэль покачнулась, на лице ее маской застыло удивление, а затем она повалилась на снег.

Талатейн вскрикнул, дернулся, но было уже поздно. Слишком поздно. Он оттолкнул Кайю. Она упала на четвереньки рядом с телом королевы Благого двора, а Талатейн, перешагнув через них, занес над Этин золотой меч. Она даже не попыталась защититься, смиренно ожидая удара.

Ройбен в последнее мгновение заслонил ее собой, принимая удар. Острие клинка пронзило его доспехи на спине, прочертив длинную алую линию от плеча до самой поясницы. Резко выдохнув, он покачнулся и упал в снег, придавливая Этин своим весом. Фейри закричала.

Ройбен скатился с нее, вставая на корточки, но Талатейн не собирался атаковать. Он опустился на колени рядом с Силариэль и закованной в перчатку рукой повернул ее бледное лицо. Глаза древней королевы были открыты, смотря в серое небо, но дыхание ее застыло на губах.

Ройбен медленно, с напряжением поднялся. Этин сжалась, сотрясаясь от тихих рыданий. Талатейн посмотрел на нее.

– Что ты наделала? – сказал он.

Этин рвала на себе волосы, платье, пока Кайя не перехватила ее дрожащие руки.

– Он не заслужил такого обращения, – проговорила она голосом, полным слез и ноток безумия. Острые ногти Этин впивались в кожу, но Кайя не отпускала ее рук.

– Все кончено, – успокоила ее Кайя, но сама не могла стряхнуть с себя страх. Ей казалось, будто они на сцене, отыгрывают давнюю постановку, а за ними наблюдают сотни изгнанников и подданные Неблагого двора. Наблюдают и с нетерпением ждут сигнала, чтобы обрушиться на взятых в кольцо джентри Благого двора. – Давай, Этин, вставай.

Ройбен срезал золотой венец с головы Силариэль и поднял его, позволяя срезанным медным прядям с вплетенными в них ягодами опасть на снег.

– Это не твоя корона, – выдавил Талатейн, однако в голосе его не было уверенности. Он обвел взглядом толпу изгнанников и подданных Ройбена. За спиной Талатейна собирались рыцари Благого двора. С мрачными лицами они застывали у самой границы поля, не переступая линию.

– Я собирался передать ее сестре, – пояснил Ройбен.

Этин содрогнулась при виде золотого обруча, заледеневшего и опутанного медными волосами.

– Вот, – сказал Ройбен, быстрым движением очищая венец и полируя его о кожу нагрудника. Но золото стало рубиново-алым. Он в замешательстве нахмурился, и только тогда Кайя заметила, что его доспехи промокли от крови, кровь стекала по руке, застывая алой перчаткой.

– Твоя… – начала она и замолкла.

«Твоя рука», – едва не сказала Кайя. Вот только рана была не на руке.

– Давай, сажай на трон свою марионетку, – процедил Талатейн. – Провозглашай ее королевой, вот только править она будет недолго.

Этин задрожала. Лицо ее было бело как снег.

– Моему брату просто нужен его народ.

– Ты дарил ей цветы, – сказал Ройбен. – Разве не помнишь?

Талатейн покачал головой:

– Это было давно, до того, как она погубила мою королеву. О нет, Этин не будет править долго. Я за этим прослежу.

Лицо Ройбена застыло.

– Что ж, хорошо, – медленно проговорил он, старательно подбирая слова. – Если не желаешь поклясться в верности моей сестре, возможно, склонишь колени и признаешь меня своим повелителем.

– Корона Благого двора – это дар. Ее получит преемник, а не убийца. – Талатейн направил на Ройбена меч.

– Постойте, – вмешалась Кайя, поднимая Этин на ноги. – Кому бы ты желала передать корону?

Меч Талатейна не дрогнул:

– Неважно, что она скажет.

– Важно! – закричала Кайя. – Ваша королева провозгласила Этин своей преемницей. Нравится тебе или нет, но только ей решать, кому она достанется.

На поле выскочил Руддлз. Он улыбнулся, поравнявшись с Кайей, прокашлялся и возвестил: