Робин Хобб - Судьба убийцы [litres]

За время плавания я научился-таки ловко выбираться из гамака, и теперь это удалось мне даже в темноте. Рядом храпел Лант, по-детски посапывал Пер. В голове у меня со сна так и не прояснилось. Сколько времени прошло? Фонарь, висящий под палубой, почти не давал света. Я нашарил на полу сапоги, натянул их и на ощупь добрался до трапа на верхнюю палубу. Я отчаянно зевал, пытаясь как следует проснуться. Голова соображала плохо, все тело будто одеревенело.

У горизонта только-только затеплилась полоска света. Я потер глаза: телу по-прежнему не нравилось, что его подняли. Побрел на корму, обойдя подальше Альтию и Брэшена, которые, стоя рядышком, смотрели не на город, а на открытое море. Отыскав место у планшира, где никого не было, я уставился на Клеррес в первых лучах солнца. На рассвете город выглядел даже красивее: подстриженные лужайки и аккуратные домики: розовые, светло-зеленые и лазоревые. Я смотрел, как город постепенно просыпается. Вот ветер донес ускользающий аромат свежеиспеченного хлеба, вот несколько рыбацких лодок вышли из гавани. Вот погонщик, казавшийся издалека крохотным, спустился с пологого холма в город, ведя за собой запряженную ослом повозку. Кроме нас, в гавани стоял лишь один корабль, с огромным деревянным букетом под форштевнем. Все выглядело так мирно… Тело умоляло еще поспать. Я заморгал, испугавшись, что задремал стоя.

Наше носовое изваяние было неподвижно, словно обычная деревянная фигура. Мое молодое лицо было обращено к городу и низким холмам вокруг него. Такая безмятежная картина… Но скорее всего, сегодня мне придется обагрить руки кровью. Если исполню задуманное, сегодня многие умрут. Я сделаю все, что потребуется, чтобы вернуть свою дочь.

Рискнул протянуть наружу крохотный усик Силы.

Би! Папа здесь. Я найду тебя и отвезу домой.

Я не ощутил ответа, но продолжал ждать, опустив стены. Однако дотянулась до меня не Би. Сначала меня легко, как ниточка, коснулся Дьютифул. Потом Неттл. А потом, словно за переброшенной через пропасть веревкой протянулся крепкий трос, их мысли укрепила Сила Олуха. Он все еще был могуч, хотя уже постарел, у него все тело ныло, и он был недоволен тем, что его разбудили так рано. Его Сила протянулась мостом между мной и остальными.

Привет, дедушка!

В первое мгновение я не понял Дьютифула. Потом меня осенило.

Ребенок родился?

Неттл откликнулась уверенно, однако в ее мыслях чувствовалось изнеможение.

Девочка. Королева Эллиана счастлива. Она попросила позволить ей выбрать девочке имя. Хоуп. Ее назвали Хоуп – Надежда.

Хоуп, мысленно произнес я, и стоило мне сделать это, как его суть, надежда, всколыхнулась во мне. Не было нужды выражать свои мысли словами. Все мои чувства по отношению к Неттл и моей новорожденной внучке хлынули к ней сквозь Силу. Хоуп – Надежда, – повторил я и ощутил ее.

И это еще не все новости! – Дьютифул сгорал от нетерпения, словно восторженный мальчишка. – Моя королева хранила это в секрете, пока не решила, что уже можно сказать, не опасаясь беды. У нее будет ребенок, Фитц. Как ни удивительно, я снова стану отцом. Она уже выбрала имя. Все равно, мальчик родится или девочка, нашего ребенка будут звать Промиз – Обещание.

Мои глаза наполнились слезами, каждый волосок на теле встал дыбом. Радость Дьютифула, преодолев неимоверное расстояние между нами, заполнила меня, и я еще больше воспрянул духом.

Ну да, дети. Сплошные дети, и из-за них приходится вставать так рано.

Уж конечно, Олух считал, что все это может подождать до более позднего времени дня. Мне стало жаль маленького человечка, ведь у него так ныли старые кости.

Разбудите кухарок! – предложил я. Устройте веселый пир! Пирожные с розовой сахарной глазурью, имбирные пряники и крохотные пирожки с пряным мясом!

Да! – Чувствовалось, как обрадовался Олух при этой мысли. И вишни в тесте, обжаренные в жиру! И темный эль!

Олух, старый друг, я не могу присоединиться к вам, так что выбери блюда для пира в честь моей внучки за меня. И съешь мою порцию, хорошо?

Это я могу! – отозвался он. А потом спросил робко: А можно мне подержать ее?

Я затаил дыхание. И ушами Неттл услышал, как Риддл говорит:

Конечно можно! Двумя руками, как щенка, Олух! Нет, держи ее рядом с собой, так она будет чувствовать себя в безопасности в твоих сильных руках.

Она теплая, как щенок! И пахнет, как только что родившийся щеночек! Со мной тебе нечего бояться, малышка. Ой, она смотрит на меня! Глядите, она на меня смотрит!

До меня донесся голос Эллианы:

Она вырастет, доверяя тебе.

Если бы только я был с вами! – При этой мысли сердце мое понеслось вскачь.

Не волнуйся, Фитц. Пока тебя нет, я буду ей дедушкой. Олух предложил это от всей души, и все, что мне оставалось, – это дать ему почувствовать мою благодарность. Мне подумалось, что, возможно, мой чудаковатый старый друг станет лучшим дедушкой, чем я.

Где вы сейчас? – спросил Дьютифул.

Стоим на якоре у входа в гавань Клерреса. Сегодня я отправлюсь спасать Би.

Их захлестнули переживания, их было так много, что всех не перечислишь, но ярче всего мерцали страх и надежда.

Будь осторожен, тихо взмолилась Неттл из далекого далека.

Будь беспощаден. Убей их всех и обрушь город им на голову. Верни Би домой, к нам! – Это был Дьютифул. Он посмотрел на дочку Неттл, потом на слегка округлившийся живот Эллианы. В нем пробудилась ярость отца. Убей Слуг! Пусть они пожалеют, что услышали о Видящем!

Стоило ему назвать мое родовое имя, что-то огромное зашевелилось в глубине потока Силы. Никогда еще я не сталкивался ни с чем подобным. Неттл, Дьютифул и Олух разом отпрянули.

Стены! – крикнул я им, но их уже и след простыл.

Как только Олух отвлекся, они растворились, как утренний туман, и я остался один в трясине чужой магии – какой-то отвратительной, неправильной, порченой и грязной магии. Словно ребенок шипел по-змеиному. Густая, склизкая, она вздымалась вокруг меня. Бесшабашно потянувшись вовне, я открыл путь внутрь себя. И этот чуждый разум просочился в меня.

Это был слякотный поток мыслей. Я постарался сделаться маленьким и неподвижным, как орех в скорлупе. Меня учили использовать Силу прицельно и аккуратно, направляя в противника, как меч. Этот разум пёр, как тесто из квашни. Он был могуч, но не имел формы и цели. Так пахотная лошадь может навалиться в стойле на своего хозяина. Я замер и не сопротивлялся.

Видящий. Это имя… – Он ощупью искал меня. Я затаил дыхание. Я чувствую тебя. Ты ведь близко, да? А что это ты привел с собой? Это не человек…

Поток густой магии коснулся Совершенного. Корабль очнулся, по палубе пробежала дрожь.