Кирилл Корзун - Клинок чести [= Зов чести] [litres]

Опробовав межпространственный удар, чем по сути «Лезвие Мщения» и являлось, я с трудом пережил наступивший внутренний шок – доступное мне оружие хоть и было по факту одноразовым, не только умудрялось «дожить» практически при любых энергетических нагрузках на лезвие меча, но пробивало стихийные щиты бойцов ранга Учитель. Пятьдесят метров до цели на моём уровне владения – вполне приличный результат, выводивший меня на иной уровень эффективности. А меч… Меч можно и новый заказать.

В моём распоряжении было достаточно ненависти для того, чтобы держать оружие всегда «заряженным». Погладив рукоять меча на прощание, я укрыл клинок в наспинные ножны и по привычке подпрыгнул на месте, тестируя возможности облачения. Экспериментальный МПД «Тенгу-Страж», версии «Хранитель 4.6» послушно отозвался на мои действия и мягко, практически неслышно подпрыгнул на высоту примерно трёх метров. Подгадав необходимый момент вращения во время двойного сальто назад, я успел осмотреть поляну, предназначенную для сбора отряда родовой гвардии Хаттори. Что ни говори, но когда я всё проверил и даже лично пересчитал каждого, то… Сорок семь «Ронинов» – это довольно символично, разве нет?

Ровно столько насчитывал мой отряд тяжёлых пехотинцев в МПД среднего класса типа «Ронин». Полторы дюжины бойцов в русских «Гранитах» служили приятным довеском. Ухмыльнувшись, я в очередной раз посмеялся над проявленной волей богов и отыскал взглядом названых братьев. Трое Клинков щурились на солнце, подставив ему загорелые юные рожи. Разговор с братьями и Учителем так и не состоялся – времени отчаянно не хватало. И вот они стояли передо мной: визоры экзоскелета моментально подстроили изображение, приблизив его через двенадцатикратный усилитель. Сосредоточенные и непробиваемо спокойные на вид. Но я знал, что в их душах, знал как никто другой. Потому что был их братом.

Священная ярость Клинков выражалась в глубоком трансе, ментальной боевой трансформации, на время превращающей бойца в духа бога войны. Братья уверенно балансировали в предтрансовом состоянии, ведомые одним только боевым предвидением. Идеальное состояние для нанесения идеального контрудара – предотвращения любой угрозы в корне за миг до её первой атаки.

Учитель же оставался в Токио, поручив меня заботам Клинков и целиком сосредоточившись на поставленной перед ним задачей. После его слов, что он способен выполнить сложнейшую миссию в одиночку, а три обалдуя в этом непростом деле будут больше мешать, чем помогать, я без малейших колебаний подтвердил свою просьбу и с облегчением выдохнул. Глупо прозвучит, что была какая-то вера в то, что теперь всё будет хорошо. Потому что Учитель обязательно сделает всё так, как надо. Хоть умереть можно будет спокойно…

Сорок семь тяжёлых пехотинцев. И две с половиной сотни асигару, вооружённых до зубов и снаряжённых по люксовому варианту – оказаться перед лицом неминуемой смерти со слабым оружием я не позволил никому и полностью разорил склад на военной базе. Тридцать плазменных винтовок, пять десятков плазменных пистолетов, пара сотен лёгких мин, способных полностью уничтожать МПД любого класса, пилотные и пехотные бронекомбинезоны с тактическими дисплеями и высшим классом защиты данного уровня. Позабавил начальник склада – мало того, что он принял активное участие в разграблении участка ответственности, так этот тип ещё и другим подсказывал, что брать, а что положить на место и никогда к такому не прикасаться. Нисимура Кен оказался одним из ветеранов, что не уходят на покой. Его служение нашей семье продолжалось уже семь десятков лет. Навсегда застрявший на уровне Ветерана, Нисимура даже на девятом десятке лет оставался полным энергии моложавым стариком, нисколько не отстающим от молодёжи по части освоения воинских дисциплин. Даже свою отставку он оформил как службу интендантом и продолжал совершенствовать познания, постигая меняющиеся тактики и вооружение. С учётом опыта, он был самым опытным командиром после начальника клановой гвардии и сразу же после начала войны занял место его помощника, периодически тренируя асигару по собственно созданной методике.

Приземлившись, припал на одно колено и медленно выпрямился, деактивируя шлем и стаскивая его с головы. Дополнительная накладка превращала его в классический самурайский шлем с личиной – на этот раз бесстрастной и человеческой.

Подставив лицо солнышку, я зажмурился и плавно извлёк одати из ножен, перехватывая рукоять левой рукой и воздевая его в небеса.

– Воины рода Хаттори! – обратился я к гомонящей поляне и мысленно выдохнул, увидев, что не остался неуслышанным. Весть о моём обращении к ним разнеслась по эфиру, по толпе прошла волна – три сотни человек развернулись в одну сторону и стали продвигаться ближе. Внутренне похолодев, я вдруг понял, что впервые в моей жизни мне надо обратиться к своим людям, воинам, что идут сражаться за Честь и Долг. Что я мог им сказать?!

– Воины рода Хаттори! Вы те, кто послужил роду опорой в тяжёлые времена! Только благодаря вам мы устояли! И сегодня я пришёл повести вас за собой. Видят боги, возможно, это следовало сделать раньше или не делать уже никогда. Предки наставляют нас идти к своей цели, даже если достигнуть её возможно только через смерть. Если ваша цель – это Долг, долг Крови и Чести, если принимая решения, руководствуешься пониманием верности, вы пойдёте за мной. Подвиг, сравнимый с деяниями древности, прославит ваши имена и вашу смерть! Мы пройдём путём Пустоты, явив воздаяние своему врагу!

Мой юный голос звучал тем не менее властно и в достаточной степени уверенно – спокойная и справедливая ярость выражалась в слегка повышенном эмоциональном тоне голоса.

– Пойдёте ли вы за мной?! – продолжал я уже чуть громче, открыто и смело смотря в молчаливую толпу. – И да возгордятся наши предки, наблюдая за нами сверху. Мне больше нечего вам предложить, только посмертную славу! Ну, так кто из вас со мной, воины?! Кто хочет стать настоящим героем, тем, о ком сложат песни, тем, кого боготворят потомки? Благодарные потомки, о которых род Хаттори и его люди никогда не забудут.

– Да поглотит Дракон наших врагов! – разом воскликнуло три сотни человек, воздевая своё оружие к небесам и бряцая амуницией. – Укажи нам путь, укажи нам врага – и мы сокрушим его!!!

– Даже у меня в первый раз получилось значительно хуже, – довольно прошептал в моём сознании дедушка Хандзо. – А сейчас… сымпровизируй, внук!

Клинок одати замерцал солнечным светом, последовала ослепительная вспышка и… Явился Дракон! Чёрно-белый, с частым гребнем острейших шипов вдоль хребта, своим длинным змеиным телом он свился в тугой клубок, зависнув в воздухе перед воинственно кричащими людьми, и утробно зарычал, устремив морду в небеса.