Лесса Каури - Ласурские призраки [СИ litres]

Обрадованные путешественники занялись едой. Мясо оказалось сочным и в меру прожаренным, а запах дыма от костра и подгорелых крылышек только добавлял пикантности пиршеству под открытым небом.

После ужина Альперт поднялся с камня, на котором сидел.

– Я прогуляюсь недолго, если вы не возражаете?

– Аль? – Вита встревоженно смотрела на него.

– Не беспокойся, никаких полянок и даже намека на них, – хмыкнул маг. – Просто хочу пройтись.

«Я пригляжу за ним!» – одним губами сказал Вирош, когда Вита обеспокоенно взглянула на него.

Попус проскользнул через заросли и ушел.

– Давайте, я сегодня подежурю первой? – неожиданно предложила фарга. – Что-то мне спать совсем не хочется!

– Вот и мне… – уныло кивнул Дикрай.

– И вам можно верить? – уточнил Яго. – Головы больше не потеряете?

– Арристо клянусь! – Денеш прижал ладонь к груди. – Мне снилось что-то настолько мерзкое, что я глаза даже закрывать не хочу, чтобы снова это не увидеть. Но оно еще в моей голове! Шевелится, как кракен на дне океана.

– А ну-ка! – Вита поднялась и подошла к нему. В ней проснулся исследователь. – Позволь, я тебя осмотрю? Может быть, эта тварь, газорг, как-то повлияла на вас с Тари?

Оборотень с готовностью кивнул, и она протянула раскрытые ладони к его голове.

– Все понятно, – сказала волшебница несколько минут спустя, отходя от Денеша. – Газорги выделяют дурманящий газ, которым вы с Таришей надышались. Газ вызывает галлюцинации и не сразу выводится из организма. Отсюда твое, Рай, ощущение, что стоит закрыть глаза, и кошмары вернутся. К счастью, других последствий этот газ не вызывает. Так что вам просто нужно немного потерпеть – уже завтра станет легче.

– И почему я сама не додумалась до диагностики? – фыркнула фарга и неожиданно улыбнулась Вите. – А ты молодец! И спасибо, что успокоила!

Вителья искренне улыбнулась в ответ и невольно посмотрела в ту сторону, куда ушел Альперт. Отчего-то его отсутствие тревожило ее.

Кружки с морсом пошли по второму кругу. Костер догорал – на ночь путешественники не оставляли огонь зажженным.

Грой «ушел в кустики». Но Вителья видела, что он проследил за ее взглядом, а значит, гепард бесшумно отправился за магом.

Когда Вирош вернулся, остальные уже закутались в дорожные плащи и легли спать.

– Думаю, тебе стоит на это взглянуть, Вителья, – тихо сказал он, тронув волшебницу за плечо.

Она переглянулась с Ягораем.

– Иди, – кивнул тот.

Вирош вывел Виту из кустарника и махнул рукой в темноту.

– Недалеко отсюда, у бьющего из камней родника Аль с кем-то говорит при помощи волшебного зеркала. Точнее… – оборотень замолчал, вид у него был растерянный. – В общем, сама увидишь.

Второго намека Вителье не требовалось. Она сплела и запустила Взор, придав ему всю возможную защиту от обнаружения другим магом. Ей бы не хотелось, чтобы Попус знал, что за ним следят. По крайней мере, до тех пор, пока она не разберется с его странным поведением.

Взор пересек темноту и подкрался к Альперту. Юноша расположился на самом большом камне из трех, из-под которых бил родник. Сидел, скрестив ноги и поставив между ними небольшое зеркало, чье зеленоватое свечение Взор сразу же определил, как магическое.

Прикрыв веки, Вита наблюдала за магом. Его губы равномерно шевелились, словно он читал стихотворение или твердил молитву.

Волшебница заставила Взор переместиться за Альперта, и показать ей амальгаму…

Увиденное поразило ее настолько, что она едва не вскрикнула, но тут же взяла себя в руки и повернулась к Грою.

– Можешь подкрасться к нему и послушать, что он говорит? Это важно!

– Да я слышу и отсюда! – фыркнул Вирош. – Он поет колыбельную «Спят усталые коняшки».

– Одно и то же? – удивилась Вита. – И все слова идут в обычном порядке?

– Снова и снова, не меняя ни слова, – пожал плечами оборотень. – А кому он ее поет?

Вита снова закрыла глаза. Из зеркала на нее смотрел демон, скаля острейшие клыки. Старая казаться безразличной, она ответила:

– К сожалению, не вижу…

Развернулась и пошла назад. Ей нужно было время, чтобы все обдумать.

В расщелине ничего не изменилось – дно было изборождено рытвинами, напоминавшими о борьбе газорга и тролля, ветер выдувал пыль из развалин, круглая чаша – единственный целый предмет, блестела гладкими боками.

– Форт? – предположила Руфусилья, оглядываясь.

Гномелла стояла расслабленно, но было видно, что она в любой момент может схватить боевые топоры, закрепленные крест-накрест на спине, и вступить в бой.

– Сторожевая башня? – подала голос Тори.

Младшая Аквилотская ходила кругами, поддевая ботинком с окованным сталью мыском одинокие камешки.

– Одинокое здание на отшибе, в стороне от дорог, что это может быть, если не форпост? – удивился Дикрай.

– Кто знает, что здесь было сотни лет назад? – ответил Грой. Оборотень осматривал место, и как будто что-то прикидывал. – Если миф о Лаартене не лжет, здесь вполне могла быть дорога с гор в низины. Вита, ты ничего не чувствуешь?

Волшебница стояла рядом с чашей, прикрыв глаза – пыталась уловить присутствие чужой жестокой воли – именно так она ощущала богов, упокоившихся в могильниках. Но с магической точки зрения это место было мертво. Если оно когда-то и обладало Силой, сейчас Сила ушла.

– Нет, Грой, – она покосилась на каменную чашу, на которой играли световые блики. – Здесь ничего нет, кроме непонятных развалин, которые ранее были скрыты газоргом.

– Тогда идем дальше? – Тори наподдала какой-то камушек так, что он улетел на склон. – Чего время зря терять?

– Идем, – согласился Яго.

– Жаль, что могильника здесь нет, – кивнула Вита, подойдя к нему. – Представляете, как было бы здорово сразу на него наткнуться? Тогда, возможно, Ее Могущество позволила бы нам пару дней отдыха, и мы смогли бы навестить друзей и родных. Аль, тебя кто-нибудь ждет с задания?

Погруженный в свои мысли маг, услышав обращенный к себе вопрос, едва не споткнулся и растерянно ответил:

– Меня? Никто.

– И родственников у тебя нет? – уточнила Тори, не догадываясь, что облегчает Вителье задачу.

– Нет, – буркнул маг и ускорил шаг, торопясь к выходу из лощины.

– Отправляемся, – приказал Яго, сделав вид, что ничего не заметил. – Кто сегодня охотится?

– Моя очередь! – воскликнул Вирош и спустя несколько мгновений зверь, словно сотканный из солнечных лучей и пятен тьмы, метнулся вверх по склону и скрылся из виду.

– Только никаких лужаек!.. – проворчал ему вслед Дробуш.

В кабинете было душно, в распахнутые настежь окна не задувал ветерок – Вишенрогская весна неожиданно обернулась жарким летом. Архимагистр Никорин задумчиво катала по столу чудовищных размеров перстень, который только что отдал ей принц Аркей со словами: