Мила Бачурова - Пароль «Аврора» [СИ litres]

Даша подавила вскрик. Рассказ звучал на удивление обыденно, но менее жутко от этого не становилось. Джек встал, деловито подвигал другими заслонками.

– Герман, пацаны рассказывали, сперва все поверить не мог. Теребил Катю, теребил… И они, сами-то, тоже ждали, что она возьмет и оживет. Как, знаешь, в дурацких фильмах бывает. Мелкие ж были, не соображали… А Герман, пацаны говорят, когда понял, что Кате не помочь – из дома выскочил, в седло, и назад. Диких догонять… В общем, мы в тот дом не ходим, – неожиданно закончил Джек.

Вытащил из ящика полено. Взял прислоненный к стене топор. Ударил, прицелившись, по краю – Даша охнула. Ей показалось, что удар должен прийтись ровно по пальцам.

– Ты чего?

– Испугалась, что ты себе руку отрубишь.

– Да и пофиг, новая вырастет. Чего орать-то? – Джек ударил снова. Отколотые щепки аккуратно ложились на пол.

– А что ты, вообще, делаешь? – заинтересовалась Даша.

– Кондиционер включаю. – Джек скомкал извлеченный из ящика лист пожелтевшей бумаги, сунул за дверку. Пристроил сверху щепки и поленья. – Один и так бы перетоптался, а тебя хлебом не корми – дай замерзнуть… – Поднес спичку.

Вспыхнуло веселое пламя, но полюбоваться на него Даше не дали, Джек захлопнул дверцу. Поднялся.

– Так… Ну, ты сиди пока.

Тут Даша обнаружила, что сидит она, поджав ноги, на диване – когда-то нарядно-голубом, а сейчас безнадежно грязном.

– Если в сортир надо – вон там. – Джек кивнул на смежную дверь. И явно собрался уходить.

– А ты куда? – После его рассказа остаться здесь в одиночестве Даша ни за что бы не согласилась.

– На танцы, обещал там одной… Блин, да шучу! Жеребцу воды налью и поищу тебе в большом доме шмотье какое-нибудь.

Из своей комнаты Даша выскочила, в чем была – халате поверх пижамы и домашних тапочках. Один тапок по дороге к люку потеряла. Второй тапок и халат Джек с нее, еще на выходе из Бункера, выругавшись, скинул, завязал комбинезонные штанины внизу узлами и в таком виде усадил на лошадь. В связи с чем передвигаться самостоятельно Даше было непросто.

Попыхтев от натуги, она развязала узлы. Голый деревянный пол неприятно холодил ноги. Сбегав в туалет – свет в кабинке не включался, пришлось вернуться за фонарем, и спуск воды почему-то не работал – снова вскарабкалась с ногами на диван. Джек скоро вернулся, таща с собой ворох одежды.

– Набрал разного, погляди, чего подойдет… А обувки на тебя там нету. Вот – самое мелкое, что нашел.

«Самое мелкое» оказалось стоптанными мальчишескими кроссовками, размера на три больше нужного. Даша вздохнула, но рассудила, что выбирать не приходится, и обувь в любом случае удобнее, чем узлы на ногах.

– Шаришься по этим домам – охреневаешь просто, – наблюдая, как Даша разбирает одежду, обронил вдруг Джек. – Сколько ж барахла у людей было! В одном только доме, одной посуды – на целый поселок хватит, да еще останется. Куда им столько?.. Иной раз мы, когда в завалах ковырялись, такое выкапывали, что и не понять, как обнять. Как-то, помню, целый склад нарыли – такой дребедени! Кружки дурацкие, разве что хоботом из них пить. Подушечки – с ладонь размером. Свечки вонючие – ни тепла, ни света… И пол-ангара этой дрянью завалено! Прикинь? Нет, чтобы жратвы запасти побольше или вещей нормальных. А то ж, такая пакость попадается! Майку постираешь – перекосится вся. Молотком – раз ударишь, на второй башка отскочит. Лопату в землю воткнешь, а назад не выдернешь, так там и останется… И на фига только такую дрянь плодили? Ладно, наряжайся, – неожиданно оборвал сам себя Джек. – Я снаружи побуду. Свисти, если чё. – И устремился к выходу.

– Подожди! – окликнула Даша.

– У?

– Герман… Я не поняла… Зачем он поехал догонять тех людей?

– Не людей, а Диких, – недовольно поправил Джек. – Перебить хотел, зачем еще-то? – и, очевидно, сочтя беседу законченной, шагнул за дверь.

– Пе… – голос у Даши дрогнул. – Перебил?

– Угу, – донеслось до нее. —Ты одевайся, слышь? Я тут до старости сидеть не нанимался.

Все еще под тяжелым впечатлением от рассказа, Даша принялась разбирать одежду. В том, что Джек – большой мастер приврать, а то и сочинить на ходу полную небылицу, детали которой спустя полчаса сам не вспомнит, она убедилась давно. Правду Джек говорил редко и неохотно. Сейчас, например.

Все именно так и было. И Герман убил тех людей – за то, что они убили Катю. И сам Джек, поняла вдруг Даша, поступил бы так же.

Око за око, зуб за зуб – кажется, так это когда-то называлось. Варварство?.. Да. Самое настоящее. Но ведь, с другой стороны, те люди напали первыми…

Мысли мешали сосредоточиться на одежде. Даша рассеянно прикладывала к себе вещи. Откладывала, брала другие. До тех пор, пока Джек не поинтересовался, чё она там – дрыхнет или никак собой не налюбуется. После такого предположения пришлось напялить первое, что подвернулось под руку.

Джинсы и футболку Даша надела прямо на пижаму, белья на ней не было. Очень старалась не думать о том, что вещи эти, до того как все случилось, носил в свое удовольствие неизвестный мальчик – судя по всему, не самый аккуратный, – и ведать не ведал, что одежки надолго переживут его самого.

Теплая толстовка с изображенной на спине оскаленной звериной пастью завершила Дашин гардероб. В нормальной ситуации она не нарядилась бы подобным образом за все сокровища мира, но сейчас переодеваться уже не рискнула. Стесняясь, позвала Джека.

Тот в ответ проворчал, что за это время можно было ежа родить, однако, оглядев Дашу, снисходительно оценил:

– Ну, ничего так. Прикольно.

– Правда? – обрадовалась Даша. Тут же пожалела, что нигде нет зеркала.

– Угу.

Джек развязал рюкзак. Вытащил полотняный мешочек и термос.

– Бери орехи, – предложил он. – И сухари еще есть.

Даша собиралась вежливо сказать: «Спасибо, я не голодна», – она всегда так говорила. С детства ничто в жизни не ненавидела больше, чем завтраки, обеды и ужины. Весь день могла бы провести, по выражению Валентины Семеновны, «на печенюшках» – но, разумеется, такого удовольствия ей не доставляли. Любовь Леонидовна тщательно следила за рационом питомицы и за каждой проглатываемой ею ложкой.

Джек уподобляться воспитательнице, запихивая в Дашу еду, разумеется, не стал бы, но привычную вежливую фразу Даша почему-то не произнесла. Прислушавшись к себе, поняла вдруг, что и правда испытывает голод.

Орехи и сухари оказались восхитительно вкусными.

– Ты что, орехов никогда не ела? – наблюдая, как Даша разглядывает и пробует крепкие ядрышки, удивился Джек.

Даша задумалась, припоминая.

– Н-нет… – решила она. – А откуда они у тебя?

– В огороде растут. Как морковка.

– Правда?

– Ну. Накопал перед уходом.