Анастасия Андрианова - Чернокнижник [litres]

Тут море моуров вздрогнуло, будто напуганное чем-то. Красивые лица исказились страхом. В следующий миг Алида различила неуверенную, нестройную мелодию, которая полилась над болотами.

«Тиль», – подумала она, и надежда воспрянула в груди. Моурам действительно не нравится музыка! То-то же, пусть понервничают!

Глаза Чернокнижника мигнули тревожным огнём: он тоже заволновался.

– Что там такое? Кого ты привела, дрянь? Уйми своего деревенского воздыхателя! Подохнете вместе!

В его голосе и взгляде было столько сокрушающей злобы, что Алида поняла: это точно не Рич, и достучаться до друга, пусть скрытого где-то в глубине этой чёрной сущности, невозможно. Существо, которое рычало на неё, не имело ничего общего с тихим застенчивым астрономом. Алида до последнего запрещала себе думать о том, что придётся воспользоваться клинком. Импиор уничтожает магию, уничтожает тьму, но что делать, если твой друг настолько сроднился с тьмой, что стал неотделим от неё?

С армией злобной нежити, умеющий укрощать чёрную магию и напитанный ею, он мог бы стать мощным оружием в руках Эллекена. Алида не могла этого допустить.

«Я спасаю его, – подумала она. – Спасаю Рича от того, чем он стал».

– Прости, Рич, – прошептала Алида. Сморгнув некстати подступившие слёзы, она приблизилась к нему вплотную и с силой вогнала Импиор ему под рёбра, направив остриё вверх, к самому сердцу. Горячая кровь хлынула ей на руки, и Алида не смогла сдержать рыданий.

Если бы он зарычал, завыл по-звериному, набросился на неё, Алида чувствовала бы себя лучше. Но юноша удивлённо ахнул, совсем по-человечески, и начал обмякать, заваливаясь на неё всем телом. Липкая кровь текла по её рукам, пропитывала одежду, капала на землю. В тусклом свете Алиде показалось, что она была совсем чёрной, как вода в гнилостных болотных озёрцах.

Музыка Тиля стелилась над болотами, гобой то пел ровно, то срывался на свистящий хрип. Моуры бесновались, как демоны в Преисподней, кишели серебристыми телами, как рыбы в реке, шипели и визжали, сталкиваясь друг с другом. Там, где играл Тиль, моуров стало заметно меньше.

– Играй, Тиль! – крикнула Алида. Она едва удерживалась на ногах под тяжестью Ричмольда, он тянул её к земле, но она понимала: стоит упасть, как лапы моуров тут же схватят её и утащат на самое дно гнилых болот, туда, откуда даже Вольфзунд её не спасёт. Надо скорее бежать к Тилю, где звучит гобой, под его защитные чары.

Она напряглась изо всех сил и сделала несколько шагов, поддерживая раненого. Ноги Ричмольда волочились по земле безжизненными плетями, кровь хлестала из раны, а лицо стремительно приобретало оттенок дешёвой серой бумаги.

– Нет-нет, – запричитала Алида ему на ухо, яростно продолжая ступать вперёд, подгоняемая ужасом. – Не вались на меня так! Я не оставлю тебя тут, пусть даже и мёртвого! Помоги мне хоть немного, а потом умирай, сколько влезет!

– Я здесь, Клари! – крикнул Тиль, на миг оторвав губы от инструмента. Мелодия прервалась, но потом началась снова с того же места. Алида не видела Тиля из-за полчищ моуров. Серебряные демоны болот обступили их с Ричем, шипели и извивались, и Алида поняла, что, пока он жив, они не посмеют забрать её. Часть его тёмных сил, которая ещё не вышла с чёрной кровью, оберегает и её саму.

– Подойди чуть ближе, Тиль! – взмолилась Алида. – Мне тяжело!

С гобоем стало твориться что-то неладное. Музыка рвалась на части, как ветхое полотно, расползалась, и вместо мелодии звучали лишь отдельные звуки, не желающие сливаться в песню. На какой-то холодящий душу миг Тиль вовсе перестал играть. Послышался испуганный вопль, и сердце Алиды ушло в пятки. Того мгновения, что не звучала мелодия, хватило, чтобы кто-то из моуров успел ухватить Тиля за щиколотку: сквозь мельтешащие тела она видела, как толпа нежити толкалась, напирала на музыканта и тянула к нему скрюченные руки.

– Тиль, держись! – крикнула Алида.

Ричмольд тяжелел с каждой секундой, и Алида уже едва тащила его, ухватив под мышками. Вместо густой черноты из раны теперь текли тонкие алые струйки, такие же стекали у него изо рта.

Тиль запнулся, музыка замолкла, и тут одна из дев с нечеловеческой силой дёрнула его за ногу. Послышался отвратительный хруст. Юноша закричал и упал, как подкошенный. Гобой откатился в сторону.

– Тиль! Тиль, нет! – завопила Алида.

Тут же на него навалилось несколько моуров. Страшные существа стекались с дальних концов болота, ползли, извиваясь, шипели, рычали, тянули к Тилю костлявые руки, словно хищные птицы, готовые разорвать добычу. Алида встретилась взглядом с Тилем. Он широко распахнул карие глаза и махнул ей рукой.

– Оставь его! Спасайся, Клари!

– Я без вас не уйду! – со слезами в голосе крикнула Алида. – Ни за что!

Моуры начали подбираться и к ней. Алида поддерживала Ричмольда за ворот одной рукой, а другую руку с Импиором выставила перед собой.

– Сгиньте, твари! Иначе я убью вас всех!

Она яростно взмахнула мечом, задев одну из серебряных девушек. Моур завыла и рассеялась серебряным дымом, вспыхнув напоследок россыпью ярких искр. Остальная нежить попятилась от Алиды, но вокруг лежащего на земле Тиля их по-прежнему было полно.

Алида едва не завыла от отчаяния. Она не могла отпустить Рича: ей казалось, что если его голова опустится на землю, то она уже не сможет его спасти. Лицо астронома стало совсем белым, глаза закатились. В глубине души Алида понимала, что уже сейчас вряд ли что-то его спасёт.

«Хотя бы похороню», – отчаянно подумала она.

Но помочь Тилю она тоже не могла, потому что ослабела настолько, что не могла больше ступить ни шагу, таща тяжёлого Ричмольда на себе. Алида разрывалась между ними, и это чувство было самым ужасным из всех, что она успела испытать за всю жизнь.

Она стояла, обливаясь слезами, и бессильно смотрела, как сразу две дюжины моуров облепили Тиля. Он кричал и отбивался, как мог, но у него не получалось подняться из-за сломанной ноги. Моуры обхватили его руками, обвили, как змеи свою жертву, и начали тянуть вниз, сквозь топкую грязь.

– Играй, Тиль! – из последних сил крикнула Алида. Она видела, что гобой лежит в стороне, втоптанный в землю, понимала, что Тилю не дотянуться до него, а другие моуры не дадут ей самой подобрать гобой и бросить другу, но всё же, всё же…

Тела моуров погружались в ил, сначала по колени, потом по бёдра, и музыканта они тянули за собой, всё глубже и глубже. Он упирался, пытался бороться, но кажущиеся бесплотными моуры неумолимо увлекали его на дно, и Тиль уже по пояс погрузился в хлюпающую чернотой топь. Одна из моуров уселась ему на плечи и яростно вдавливала его голову в трясину. Алида неуклюже отмахивалась мечом, рассыпая нежить огнями и искрами, но моуров не становилось меньше, и Тилю она помочь не могла.