Сергей Лукьяненко - Не место для людей [авторская версия книги] [СИ]

Двигалась она по-прежнему с трудом. Изнанка давила и давила, постоянно, ни на миг не ослабляя напор.

Что ж, пусть давит. А если так?..

Кошки – это не клан Огненных. Нет, в родном Срединном Мире они сумеют разжечь костёр из мокрых дров, но не более того. Зато в иллюзиях они мало чем уступают Водным, признанным мастерам подобных представлений.

…Но, проклятье, как же трудно здесь всё даётся!.. Словно собственную руку режешь, словно питаешь чары своей же кровью.

Однако же получилось, хотя Лой после этого шатало.

За сараями и садами, на задах домов и домиков, у края подступающих огородов зашевелилось, ворохнулось нечто жуткое, бесформенное, незримое. Блазнилось и мнилось, казалось и представлялось, и каждому – своё.

У Лой недоставало сил сотворить какое-нибудь чудище, что с гарантией выгнало бы людей на улицы и прочь отсюда. Но и намёка вполне хватило.

Только что копавшаяся на грядках бабка вдруг пулей дунула сперва в дом, а затем на улицу, прижимая к груди икону. Из соседнего дома выскочила молодая мамочка, толкая изо всех сил коляску с вопящим младенцем. Возившийся у ворот с древней машиной дядечка в майке и трениках опрокинул табурет и тоже рванул прочь, не забыв, однако, прихватить короткий железный дрын, который господин Дракон назвал бы «монтировкой».

– Милиция!.. – завопила другая старушка с крыльца. Принялась лихорадочно тыкать в то, что здешние обитатели называли «мобильником».

«Ну, давайте же, скорее», – лихорадочно шептала Лой. Выметайтесь отсюда, бегите, не притягивайте беду!..

Иначе останавливать драконье пламя придётся ей самой.

От одной этой мысли стало плохо.

Неужто ты сможешь обнять меня одним лишь огнём?.. И даже не узнаешь, что обнял, что я растворилась в нём, в тебе, в твоей силе?

Нет, нет, нет! Я не буду про это думать!

Из-за угла вывернула бело-синяя полицейская машина, взвизгнули тормоза. Двое в форме выскочили наружу, один, потолще и краснолицый, замахал руками напарнику, однако другой, худощавый, с резким и недобрым лицом, только фыркнул.

– Да погоди ты, не видишь, что творится?..

Лой опрометью кинулась к нему. Ну, таланты истинной Кошки, выручайте!..

– Спасите-помогите! – завопила она. И одним прыжком оказалась у худощавого на руках.

Тот, надо сказать, не растерялся.

– Что за беда? Что стряслось?

У Лой от напряжения носом пошла кровь. Иллюзия не может выйти с изъяном!..

Она обняла жёсткую шею, прижалась, дрожа. Тихо зашептала прямо в ухо.

Пузатый полицейский так и застыл, хлопая глазами.

Мужское желание само по себе – великий источник силы. Лой пользовалась сейчас им совершенно беззастенчиво, и вот до второго стража порядка тоже дошло, похоже, – подобрался, встряхнулся, схватил рацию:

– Подготовка теракта! Да, угол Светлой и Яблоневой, частный сектор! Так точно, понял, срочная эвакуация!.. Володька! До отпусти ты девушку, нашёл время лапать!.. Бегом, народ выводить надо!..

Лой позволила пронести себя на руках до самого перекрёстка. Ей это было необходимо – слишком много сил отняла иллюзия.

…Виктор разворачивался. Дракон на земле – увы, совсем не то, что дракон в воздухе; когти, клыки и хвост – увы, совсем не то, что драконье пламя. Он терял силу, а проклятый тепловоз, хоть и выглядел так, словно его рвала целая стая металлоядных ящеров, не сдавался.

«Они высасывают нас! Выпивают!» – впервые за четверть века в беззвучном крике Тэль плеснулась паника. Белоснежные бока Единорога пятнали копоть, ржа и чуть ли не кровь. А с боков Виктора – он обнаружил это с горечью, но без удивления – одна за другой отпадали сверкающие чешуйки, его непревзойдённая броня и защита…

Ты не веришь в тепловозы, одержимые… ну, к примеру, бесами. Или демонами. Ты веришь в орлиноголовые корабли, в рыцарей с гордыми девизами на чёрно-золотых знамёнах; ты веришь во врага, следующего привычным тебе путём.

Он взмахнул когтистой лапой ещё раз, и она, пробив бок локомотива, намертво застряла в железных его внутренностях.

От чужого хохота раскалывалась голова.

Ты слаб, ты не Дракон. Над тобой все смеются, тебя все презирают, начиная с твоей собственной дочери. Нам ведомо, кого она ведёт с Изнанки – она пытается спасти свой мирок такой ценой, даже она поняла, что такой, как ты – не защитник Срединному Миру, этому недоразумению, возникшему случайно, как внезапная флуктуация, как не предусмотренный ничем выброс.

Даже твоя дочь отреклась от тебя. Та, предавшая нас, что сейчас рядом с тобой – предаст и тебя без колебаний, если это будет в её интересах. О, она честолюбива, донельзя честолюбива!.. Она согласна лишь на королевское достоинство!.. И ради этого – убьёт, если понадобится, и тебя, и родного брата. Предаст и твой сын – ты считал его наследником, будущим Драконом? Нет в нём на это силы, и нет желания становиться твоей тенью, идти твоим путём, продолжать твою династию…

Уходи отсюда, человек. Ты открыл нам дорогу, но мы не желаем пустой вражды с тобой. Уходи, возвращайся домой, проживи отмеренную тебе жизнь. Мы избавим тебя от боли воспоминаний. Уходи, здесь ты лишь умножаешь горе и скорбь. Срединного Мира не должно существовать, он разрушает равновесие, у весов не может быть три чаши.

…Белый Единорог упал на колени, вскричал – но не жалобно, нет, с яростью и гневом. Дракон рванулся, освобождаясь.

Враньё. Это всё враньё! С первого до последнего слова!.. Вам просто надо лишить меня силы!..

Мы не врём , сказали ему. Твоя дочь и в самом деле привела Убийцу Драконов. И сейчас он уже проходит посвящения. Стихийные кланы поднялись против тебя, Крылатый Владыка. Они уже все там, отбросив ссоры и раздоры. Они не признали твою власть, потому что ты слаб. Кланы могут склониться только перед жестокостью и мощью. Мы знаем, ибо они – плоть от нашей плоти, хоть и покинувшие наши пределы. Да, потом они восстанут, сотрут клан Драконов с лица вашей земли… но такое случалось уже не раз. Один Дракон всё равно уцелеет, к нему в своё время явится та, что сделается Единорогом, слишком жадная до власти и почестей, и колесо закрутится вновь. Мы хотим положить конец этой бессмыслице. На весах могут остаться только две силы. Закон и Хаос. Наука и Магия.

Дракон больше не слушал.

Он рванулся, как тогда, как встарь, у Замка-над-Миром.

Где-то рядом мелькнула тёплая рыжеватая искорка, и он не разумом, но драконьим чутьём понял – Лой. Вернулась!..

Получилось у неё или нет – ждать дальше уже нельзя.

Но и сам локомотив разваливался, раскрывался, каждая часть его, каждый цилиндр, редуктор, шестерня, ротор или статор – оживали, расползаясь в стороны, увеличивались, пространство над ними сверкало множеством слепящих режущих граней, там ломались все законы и правила, там наступал Хаос и множество его измерений.