Галина Гончарова - Попасть – не напасть [litres]

– Мария Петровна Синютина.

Шар полыхнул красным.

– Как вас зовут?

– Сергей Никодимович Храмов.

Шар остался темным.

– Как видите, Мария Петровна, все исправно. Прошу вас.

Я улыбнулась и положила ладони на сферу. Я оценила.

Поручик прищурился. И взял с места в карьер:

– Вы убили Илью Владимировича?

– Нет.

– Вы видели, как он умер?

– Да.

– Вы подозреваете кого-то?

– Нет.

Шар остался темным. Чего мне подозревать, я знаю.

– Вы с ним раньше встречались?

– Нет.

– У вас есть к нему какие-то претензии?

– Нет.

Шар опять не посветлел. Какие там претензии? Дело житейское, дело обычное. Не успели те претензии появиться.

– В коридоре был кто-то посторонний?

– Нет.

– Только вы двое?

– Аришка и ребенок… И больше никого.

– Вы прикасались к Илье Владимировичу?

– Нет!

Поручик посмотрел с сомнением. Но дальше спрашивать не стал. И так ясно… Шар темный, я не вру, а мысль про ребенка с суперспособностями ему в голову точно не пришла. И слава богу.

– Можете убирать ладони, Мария Петровна.

Я послушалась.

А что тут неясного? Как спрошено, так и отвечено.

Мне повезло, что заряда в шарике мало. Вот если бы копать начали глубже, как на полиграфе, фамилия-имя-отчество… Я бы влетела на первом же вопросе.

Но тело, похоже, уже осмотрели. И не нашли следов убийства. Допрос явно для проформы, что я, не вижу, что ли? Хотели бы копать – не так бы копали.

Кажется, это моя первая и последняя вечеринка. Ну и черт с ней! Не жалко, переживу!

– Что ж. Мария Петровна явно невиновна, – подвел итог генерал-губернатор. – Так от чего умер несчастный?

Поручик развел руками.

– Его наш лекарь осмотрел… Пока вскрытие не проводилось, но говорит, на кровоизлияние похоже. Сердце или в мозг, сосуды дело такое. Выпил, жарко стало… Это и у молодых случается.

– Какой кошмар, – честно произнесла я. – Простите…

Баронесса погладила меня по плечу.

– Да, Мария. Но Бог судит так, а не иначе, и не нам говорить о воле Его.

Я благочестиво перекрестилась.

В общем-то, мне все было примерно ясно. Вызвали полицию, но заранее намекнули, что работать придется в «высшем свете». Попробовал бы у нас какой-то полицейский тявкнуть на губернатора… Только с высочайшего соизволения. Иначе можно и со службы вылететь, без выходного пособия. Запросто. Вот и намекнули, что деликатнее надо, деликатнее.

Лекарь посмотрел, сказал, что похоже на естественные причины.

Поручик обрадовался… А что? Инфаркт или инсульт – дело вполне житейское. Увлекся человек, к примеру, абсентом. Или опиумом. Или… Да мало ли что и как?

Проснулся, а на соседней подушке – жена. Тут бедняге и поплохело…

Ладно, это я ерничаю. Но… если бы его убили видимым способом, там, кинжал в сердце воткнули или еще что… Там копать надо. А так-то что?

Вышел мужик на пять минут, потом слышатся крики «спасите-помогите», плохо человеку, все понятно. Когда б я с ним что успела сделать? Или он со мной?

Версия просто не прокатывает.

Надеюсь, никто не свяжет Карпушу и Илюшу? Ох, не хотелось бы…

Из гостей мы возвращались глубоко за полночь. Спасибо баронессе, святая женщина, распорядилась отвезти нас с Ариной.

Сестра молчала. Молчала, пока мы были в особняке, пока ехали и даже пока мы заходили в дом. И только потом заговорила.

– Мария… это как?

И столько было в ее голосе всего… я поняла, что если сейчас огрызнусь или что-то выскажу в том же духе, Арина просто заорет и помчится по улице.

Я вздохнула.

– Арин… только давай это между нами, ладно?

– Что именно?

Девчонка. Ребенок, вот и все. А дети обожают тайны и ужасы. Но придется ее разочаровать.

– Арина, ты видела, каким был этот тип?

– Ну… да.

– Пьяный в сосиску.

– На ногах-то он стоял?

– Ну и что?

– Ну…

– Я не знаю, что он пил. Но… ты слышала, как зашипел малыш?

– Да. Как змея…

Я пожала плечами. И зашипела похожим образом. Нил даже ухом не повел.

– Тебе плохо стало?

– Н-нет…

– А ему стало. Может, он змей боялся до истерики, может, еще что… Вот и сработало.

– А… почему малыш шипел?

Настала моя очередь делать круглые глаза.

– Что в этом такого странного?

– Ну…

– Дети могут реветь, пищать, шипеть, сопеть, гадить, орать – да что угодно… Что в этом странного?

Арина задумалась.

– Я раньше не слышала, чтобы вот так.

– Ну и я не слышала. И что? Ребенок как ребенок…

– Ну… да…

Арина еще сомневалась, но, кажется, она просто не обратила внимания на глаза-ногти. Ручки закрыты, а глаза…

Когда рядом с вами кто-то помирает, вы там пристально в младенцев вглядываетесь? Ой ли…

Аришка просто растерялась. Вот и пролопоушила половину.

– А зачем ты мне ребенка отдала?

– Чтобы тебя на допросы не таскали, – пожала я плечами. – Тебе оно надо? У меня-то выбора не было, на моих глазах этот тип умер. А тебе зачем?

Арина кивнула. Действительно, незачем.

– Страшновато как-то…

Я махнула рукой.

– Ничего там страшного нет. Неприятно, да, но бояться-то чего?

– Покойник…

– И что?

Арина поежилась.

– Ты как железная…

– А что – у меня есть выбор?

Выбора не было. Девчонка поняла это и загрустила.

– Извини…

– Ариша, не стоит. Грог будешь?

– Что?

– Грог, чудо природы, – фыркнула я.

– Это что такое?

Осталось махнуть рукой.

– Сиди, я сейчас сделаю.

Вино в доме было, я же и прикупила на всякий случай, яблочки, немного пряностей… Лимона не хватает, но ладно. И так сойдет. Может, и не грог это в полном смысле слова, но у нас в семье так его называли, я так и привыкла называть.

Аришке грог, себе компотик. С концентрацией: ложка вина на литр воды. А ей – наоборот.

Девочка выпила несколько глотков, вздохнула.

– Я так перепугалась… Это вино?

– Нет. Это на основе вина, – пояснила я. – Вообще-то не стоило бы, но тебе надо успокоиться, расслабиться и уснуть. Хочешь – у меня сегодня поспи, мало ли что…

– Хочу.

Вино в чашке Арины быстро убывало.

Вот и хорошо… Я помогла малявке раздеться, погладила по волосам, уложила в кровать и сидела рядом, держа ее за руку.

– Маша, не уходи, ладно?

– Чш-ш-ш-ш-ш, засыпай…

– Ты тоже шипишь… Смешно так.

Хорошо вино подействовало, с одной кружки окосела.

– А ты спрашивала, у кого мелкий научился?

– У тебя?

– Ага… Так что чш-ш-ш-ш-ш-ш! Мальчиш-ш-ш-шек разбудиш-ш-ш-ш-шь! – пошипела еще выразительнее.

Арина улыбнулась и достаточно быстро уснула. Я плюнула, притащила тюфяк из ее комнаты и устроилась рядом, на полу. На одной кровати мы не поместимся, а бросать малявку тоже не вариант. Ей сегодня досталось.

Ладно я. Мы в двадцать первом веке столько всего насмотримся, что никакими трупами не напугаешь. Даже ожившими. «Зомби-апокалипсис» кто смотрел? А кто играл? Читал? Одним словом, фигня.