Себастьян Кастелл - Последний трюк [litres]

И это заставило меня задуматься о книгах…

Мы часто говорим об авторах так, будто они великие и могущественные маги, с помощью своих странных магических способностей вызывающие в воображении удивительные истории, которые в противном случае остались бы неизвестны простым смертным. Может, это и верно для некоторых писателей, но я всегда считал написание книги отнюдь не сверхъестественным; в действительности – это длинная серия магических трюков, выполняемых не одним автором, а многими магами, работающими совместно. Поэтому я решил рассказать вам здесь о некоторых из них.

Книга, которую вы держите в руке или слушаете, кажется вам настоящей, не так ли? Когда вы закрываете глаза, вы представляете себе не просто набор слов, а имеющее форму творение. Это потому, что Ник Стерн представлял себе нечто прекрасное и осязаемое, Сэм Хэдли нарисовал Келлена, стоящего лицом к лицу с отцом на самой смертоносной из дуэлей, а Салли Тейлор представляла ряд чудесных мест, где могла бы состояться эта битва. Затем Джейми Тейлор и Алекс Мэй взяли все картинки вместе с моими словами и отлили из них, как из расплавленного металла, готовую книгу.

Конечно, книга подобна карте в бесконечно большой колоде, и шансы на то, что именно эта карта вместо бесчисленного множества других окажется в вашей руке, зависят от длинного и сложного ряда трюков. Мои агенты Хизер Адамс и Майк Брайан должны были загипнотизировать людей, чтобы те поверили, что фантастическая серия о парне, не являющемся избранным, описывающая множество магических чар, которые он не в силах создать, – хорошая идея. Марк Смит, тогдашний генеральный директор «Бонниер Заффре», и Джейн Харрис, директор «Хот Ки Букс», вытащили из шляпы не просто кролика, а целую команду удивительных людей – большую команду, включающую в себя издателей, дизайнеров, торговых представителей и многих других. Я должен всем вам нечто куда большее, чем столь краткое упоминание в конце книги. Я обещаю придумать в следующий раз что-нибудь получше.

Есть несколько магических трюков, поражающих меня больше всего, и я хочу рассказать вам о некоторых из них, а также об одном трюке, который я никогда не мог понять. Во-первых, если вы читаете эту книгу не на английском языке, а на другом, мы с вами должны поблагодарить Рут Логан и Иларию Тараскони – вместе со всеми другими замечательными издателями по всему миру. Хотите увидеть настоящий магический трюк? Смотрите, как переводчик берёт книгу, полную не только английских идиом (в равной степени британских и североамериканских), но и причудливых слов, составленных самим безжалостным автором, и каким-то образом заставляет историю красиво звучать на совершенно другом языке. Просто спросите всех талантливых переводчиков, как они ухитрились заставить слово «белкокот» казаться настоящим на вашем родном языке.

Ещё один из моих любимых подвигов – иллюзии – та часть процесса, когда копия правки возвращается от Таллы Бейкер, и внезапно путаница в сто тысяч слов, фрагментов предложений и пропущенных знаков препинания, которую я со смехом называю окончательным черновиком, волшебным образом заменяется гладкой, плавной рукописью. Мало того, все мои бесчисленные ошибки правописания и грамматики заставила раствориться в воздухе Мелисса Хайдер. Пуф! Видите?

Однако перед этим моему редактору Фелисити Александер приходится прочитать несколько черновиков и найти волшебные слова, которые помогут мне написать лучшую версию истории для поклонников серии, а не ту, что даётся мне легче всего. Она приняла эту серию у Матильды Джонсон, заставившей меня по-настоящему понять, как работает система магии джен-теп, и не позволявшей превратить Келлена в нытика. Ну в большинстве случаев.

Своим мистическим третьим глазом Эрик Торин улавливает все линии, которые могли бы быть увлекательными, – без него я оставил бы их неисследованными; Ким Таф определяет, что именно получилось на раннем этапе, и не даёт мне потерять эти части во время поиска новых. На разных стадиях процесса Брэд Денхерт, Уил Арндт, Джим Халл и Назия Хатун дают мне знать, правильно ли я понял историю или ухитрился оттяпать себе ноги.

Как безумный алхимик, Джо Джеймсон берёт мои слова и воплощает их в жизнь более чем сотней различных голосов, которые он нашёл для аудиоизданий серии «История утраченной магии». Джо, без сомнения, самый великий чтец аудиокниг в мире… (Подождите, я этого не писал! Как ты смеешь брать на себя мои благодарности?! Заткнись, Себастьян, сейчас я здесь главный).

В любом случае, двигаемся дальше…

Без всех этих удивительных людей и их ошеломляющих трюков «История утраченной магии» просто не стала бы той серией, какой является сейчас, на которой для меня большая честь поставить своё имя. Ваши чудесные добрые и вдохновляющие бумажные и электронные письма, когда вы наслаждаетесь книгами, волшебным образом делают мой день лучше.

О, и вы же знаете, как Келлен любит говорить о том, что всегда остаётся ещё один трюк? Ну вот один из них, который продолжает озадачивать меня по сей день. До двадцати семи лет я никогда не писал ничего длиннее страницы, если не считать университетских эссе или странной затянувшейся шутки совместно с друзьями. Я слышал, как многие авторы говорили о своём «неудержимом стремлении писать» – знаете, о том, что характеризовало их с детства и доказывало, что они должны стать писателями. А я ничего не писал. Ничегошеньки. Нуль. Потом я начал встречаться с Кристиной, и вдруг тот, кто никогда не проявлял ни малейшего таланта писателя – вообще-то почти никогда не заканчивал начатого дела, – тупо уставился на готовый черновик книги.

Это десятый роман в моей совершенно невероятной и поистине волшебной карьере, но я всё ещё не понял, как Кристина заставила этот трюк сработать.

Себастьян де Кастелл

Август 2019 г.

Ванкувер, Канада

У каждой истории есть последняя страница, и мы не решаемся перевернуть её из страха, что тогда закроется дверь в те места, к тем людям и белкокотам, которых мы только начали по-настоящему узнавать. И всё же мы должны перевернуть эту страницу, потому что каждого из нас ждут тысячи историй, и неразумно слишком долго задерживаться в одной из них.

– Но как же насчёт?..

– А они когда-нибудь?..

– А он однажды?..

Вопросы. Всегда есть вопросы. Даже после того, как книга закрыта и ей отведено место на полке – или, ещё лучше, она отдана другу, – остаётся желание потянуть за каждую оставшуюся ниточку. Наш собственный мир всегда поневоле незавершен, но должны ли остаться незавершёнными и миры наших историй?

Да.

Должно наступить то время, когда властелином станет воображение читателя – когда путь Келлена и последнее провёрнутое Рейчисом ограбление будут происходить в вашем сознании, а не в моём. Момент, когда уже не имеет значения, что думает или имеет в виду автор. Иначе автор становится своего рода тираном, а книга – клеткой, в которую заперт читатель.