Себастьян Кастелл - Последний трюк [litres]

Сурикат, верблюд и ещё несколько человек посмотрели на Эмельду. Та лишь пожала плечами.

– Джен-теп целую вечность знают о нашей защите. В конце концов они должны были найти способ обойти её.

Ке-хеопс слегка кивнул, как будто она только что лично похвалила его за гениальность. Как ни странно – хотя всё свидетельствовало об обратном, а мой отец ненавидел обман – я готов был поклясться, что он только что их обманул.

– Положи карту, Ке-хелиос, – сказал он. – Никто не причинит тебе вреда.

«Ке-хелиос».

Несколько месяцев назад моя сестра Ша-маат сказала мне моё имя мага – подарок от отца, по крайней мере, так она утверждала. Я ей не поверил. Ке-хеопс всегда считал меня жалким разочарованием, ещё до того, как они с матерью связали меня контрмагией. Они украли у меня все шансы зажечь какую-нибудь татуировку, кроме татуировки дыхания. Я считал, что мне никогда не дадут имя мага. Услышать, как сейчас отец называет меня этим именем…

– Зови меня Келлен, – сказал я.

Он отмёл мой жалкий бунт взмахом руки.

– Детское имя. Несмотря на твоё нынешнее поведение, теперь ты мужчина. Сын дома Ке. Тебя зовут и всегда будут звать Ке-хелиос.

Отец наклонился вперёд, упёршись руками в стол. В льющемся сверху свете ламп поблёскивали семь зубцов его короны.

– А теперь положи свою дурацкую карту, чтобы я мог заняться делом, которое меня сюда привело.

– Не отпускай мою мать, – предупредила Ториан. – Пока Совет не отменит твой смертный приговор.

Для женщины, которая меня обманула, отравила и притащила сюда, она казалась чрезвычайно озабоченной моим благополучием.

– Клянусь предками, – выругался Ке-хеопс, раздражённо наморщив лоб и окинув взглядом Шептунов, сидевших за столом. – Будьте любезны отменить ваш так называемый «смертный приговор», чтобы мы могли заняться более неотложными делами.

Он поднял палец.

– Да, и прежде чем кто-либо из вас будет угрожать мне такой же чепухой, подумайте о том, что все принцы клана джен-теп знают о моей миссии здесь. Если я пострадаю от неких таинственных несчастных случаев или непредвиденных недугов, вы увидите, как каждый лорд-маг на континенте сотрёт в порошок дароменскую империю.

Он снова сел.

– Учитывая, что вышеупомянутая империя в настоящее время висит на волоске, это доставит значительные неприятности тем, кто отвечает за её существование, вы согласны?

– Чёрт, окуните меня в мёд и осыпьте красными муравьями! – прорычала Эмельда, опережая пыхтение и сопение остальных.

– Так точно, – сказал я. – Он и на меня так действует.

– Не начинай, аргоси. Я должна убить тебя здесь и сейчас просто из принципа.

Несмотря на то, что устроенная отцом демонстрация силы всех отвлекла, я ждал, когда же Эмельда сделает свой ход. Но, когда она его сделала, всё произошло слишком быстро и я не успел среагировать. Неожиданный укол ногтя, вонзившегося в кожу тыльной стороны моей ладони, – и пальцы мои обмякли, как мокрая лапша. Я выронил карту, и Эмельда ловко её поймала.

– Пожалуй, оставлю себе на память, – сказала она, засовывая карту в карман пальто.

Я несколько раз потёр руку, пытаясь оживить пальцы.

– Отравление людей – ваш семейный бизнес или что?

– Скорее хобби. Наш бизнес – устранять угрозы трону.

Ториан снова встала на мою сторону.

– И я уже говорила, что меткий маг не…

– Хватит, дорогая, – перебила Эмельда и кивнула моему отцу. – Свидетель прав, у нас есть более насущные проблемы, чем один крайне раздражающий шулер-аргоси. Я предлагаю перенести вынесение смертного приговора Ке-хелиосу…

– Келлену, – поправил я.

– Да всё равно. Совет Шептунов откажется от права тебя казнить.

– На срок не менее одного года, – добавила Ториан.

Она повернулась ко мне.

– Даже если они отменят приговор, один из них может просто потребовать проголосовать заново в любой момент, удобный для их порочных маленьких сердец.

Эмельда бросила на дочь испепеляющий взгляд.

– Будь твой отец здесь…

– Тебе понадобится лопата, если захочешь узнать его мнение, мама.

Бойкий ответ неприятно зацепил Эмельду, это было видно по её глазам. Но она быстро скрыла свои чувства.

– Прекрасно. Настоящим мы откладываем приговор Келлену из дома Ке на срок не менее одного года.

Остальные слегка поворчали и посетовали, но вскоре жалобы и ворчание рассеялись, как дым на ветру. Шептуны, по-видимому, так же быстро миловали, как и приговаривали.

Что не имело никакого смысла…

– Хорошо, – сказал отец, положив руки на стол, как будто это было его личное святилище, а все остальные явились сюда по его приглашению. – Обратимся теперь к…

– Погоди-ка минутку, – сказал я.

Отец приподнял бровь. Ториан покачала головой, предупреждая, чтобы я не давил на Шептунов. Наверное, она была права. Нет смысла тыкать в морду медведя сразу после того, как он пообещал тебя не есть.

– Вы жалкая, несчастная кучка лжецов, – выкрикнул я. – Вы почти поймали меня.

Поднялись яростные голоса. По столу застучали кулаки. Возобновились призывы к моей немедленной казни. Только Эмельда – стервятница – смотрела на меня, как на клоуна.

– Что ты задумал, аргоси?

Второе правило арта превис – восприятия. Каждый обман – это театр. Спектакль с актёрами, декорациями и реквизитом. Читайте между строк, и вы раскроете, какие у кого намерения. Я улучил минуту, чтобы размотать клубок всех поступков, которые привели меня сюда: арест, предательство Ториан, загадочный «суд» Шептунов, отец, вмешавшийся, чтобы меня спасти…

– Он прошёл испытание? – спросил я, показав на отца.

– Испытание? – вопросил Ке-хеопс.

Обычно он прочно держит себя в руках, но в нём поднималась такая ярость, что я как будто смотрел на сухой куст, готовый заняться пламенем. Его взгляд можно было назвать испепеляющим, даже если забыть о том, что он знает по меньшей мере две дюжины заклинаний, способных превратить тело в пепел самым болезненным образом. Он перевёл взгляд с меня на Эмельду.

– О чём он говорит?

Вместо того, чтобы ответить, Эмельда с хихиканьем повернулась ко мне.

– Что ж, продолжай, мальчик. Если ты такой умный, почему бы тебе самому не ответить на свой вопрос: прошёл ли твой отец наше маленькое испытание?

– Не совсем, – ответил я. – Но он развеял некоторые ваши подозрения.

– Не говори обо мне так, будто меня здесь нет! – прорычал Ке-хеопс. На мгновение он стал похож на Рейчиса. – Я не школьник, чтобы мне устраивали испытания…

– Они хотели проверить твою реакцию, – перебил я.

Перебивать отца всегда было плохой идеей, но меня несло. Я поднял руку, подтягивая рукав, чтобы показать контрсигилы на своих татуировках джен-теп.

– Шептуны знают о наших… непростых отношениях. Им нужно было понять, не является ли твоё присутствие здесь предлогом.