Эльдар Сафин - Танец с зеркалом [litres]

Однако где взять любовь к латыни? До чего скучный предмет! А химия?! Дашенька уже знала, что этот урок – «грибоедовский». Химию она недопонимала. Как же сложно устроен мир! Девочка вздохнула и принялась слушать объяснения «крокодилового» учителя.

Информатика нежданно-негаданно привела ее в лагерь «давыдовцев». В кабинете было всего восемь компьютеров; девятый, заказанный в связи с ее приходом, еще не привезли. Пришлось занять место рядом с Машей Гагариной, поскольку ее сосед Строганов после первого урока был отправлен в медпункт, а затем и домой: разболелась подвернутая на вчерашних танцах нога. «Небось партнерша отдавила», – почему-то решила Дашенька. Как бы то ни было, программку «Фоторобот» девочки составляли вместе. Маша с техникой дружила, Дашенька тоже увлеклась, забыв про свою антипатию, и они быстрее всех нарисовали забавную рожицу, которая одним щелчком кнопки меняла цвет глаз, форму носа, длину волос и настроение.

Орлов почти не скрывал ликования, убедившись в выборе Воронцовой. На Вяземского Дашенька решила не смотреть.

Наступил час химии. «Давыдовцы» предавались сплину, «грибоедовцы» зажгли энтузиазмом пламя спиртовок. Класс ждал, что и на этом уроке Воронцова сядет с Гагариной. Возможно, Дашенька сделала бы это, если бы не учительница. Сухонькая старушка Софья Бертольдовна, по прозвищу «Бертолетова соль», умела так объяснять принцип реакции нейтрализации, что Дашенька почувствовала себя путником, до сих пор блуждавшим в дремучем кислотно-щелочном лесу и впервые выбравшимся на широкую, светлую дорогу. Ну как было тут же не реализовать знание на практике?

Первый опыт получился как нельзя лучше, с выпадением в пробирку красивого белого осадка.

Для проведения второго на парте не оказалось катализатора. «Странно. Вроде в начале урока был», – подумала Даша и подняла руку, ожидая, пока «Бертолетова соль», находящаяся в стеклянной кабинке, обратит на нее внимание.

– Какие-то проблемы? – невинно поинтересовался сидевший наискосок Орлов.

– Да катализатора нет! – с досадой ответила Дашенька, глядя на увлеченную подготовкой следующего опыта учительницу.

– Возьмите мой, графиня. Все равно я этой дребеденью не занимаюсь!

Улыбаясь, Орлов всучил девочке керамическую розетку с порошком. Поблагодарив, Дашенька тут же всыпала стеклянной лопаточкой несколько крупинок. В следующую секунду из колбы повалил такой густой белый дым, что она вскрикнула. «Давыдовцы» словно только этого и ждали. Закричали, заулюлюкали и затопали ногами. Прибежала испуганная Софья Бертольдовна, начались выяснения, объяснения и успокаивания, перемежающиеся Дашенькиными всхлипываниями и чьими-то возгласами: «Это всего лишь углекислый газ!», «Я сам перепутал» и «А чего она?..»

Лишь звонок положил конец неприятному происшествию. Лицеисты опрометью кинулись мыть пробирки: надо было еще успеть переодеться для сдвоенного урока физкультуры.

Время в спортивном зале промелькнуло незаметно. Играли в волейбол, разделившись на сей раз обычнейшим расчетом на первый-второй. Учитель физкультуры не признавал никаких клубов, кроме здорового образа жизни. Никто ему не возражал. Тем более, что Вяземский с Дашей все равно оказались в одной команде, а Орлов – в другой.

Перед началом игры Павел подошел к Воронцовой с предложением «навешать противнику кренделей» и встретил горячее одобрение. Навешали, правда, в конце концов, им самим, но под крики «Пасуй!», «Куда?», «Растяпа!», «Назад!» и наконец: «Молодчина! Супер!» урок прошел очень весело.

Однако страсти на этом не улеглись.

На театральный кружок Дашенька твердо решила идти. Из принципа.

Расшнуровывая кроссовки, она от волнения затянула узел и провозилась в раздевалке дольше всех. Причесавшись и бросив последний взгляд в зеркало, она готова была бежать в актовый зал, как вдруг услышала за тонкой перегородкой голоса. Дашенька приложила ухо к стенке и прислушалась.

– …еще скажи, что не ты!

– А нечего из лагеря в лагерь бегать! Правила одни для всех!

– Она же только второй день. А с информатикой случайно получилось, ты же видел!

– А с танцами тоже – случайно? Она по доброй воле пришла.

– А ты и обрадовался! Что такого в том, что человек один раз попробует? Ознакомительные занятия для всех проводили!

– Один раз, да? Уверен, да? Хочешь к себе ее перетащить?

– А ты не суди по себе! Думаешь, наши не поняли, что это ты привидение смастерил?

– Оно прилетело. На крыльях ночи! – съязвил Орлов (а Дашенька уже не сомневалась, кому принадлежат голоса) и добавил: – И вообще, это не твое дело! Ищи фавориток в своем лагере!

– А тебе что – одной мало?

– Ау тебя и никакой нет! Бедность не позволяет?

– Что ты сказал, придурок?! – неожиданно взорвался Вяземский. – Повтори!

– Я сказал, что у твоего семейства не хватает бабла! Что, неправда? Ну, ударь меня, ударь!

– Не здесь! – изменившимся голосом ответил Вяземский. – Не будешь ли ты так любезен подождать меня на спортплощадке, возле сарая? После кружка…

– С превеликим удовольствием! – насмешливо протянул Орлов. – Что, и секунданты будут? Князь…

– Репнин и Каховский.

Послышались удаляющиеся шаги: Павел заспешил на занятие.

– Ну а мои тогда – Дашков и Аракчеев! – крикнул вслед ему «давыдовец» и добавил тише: – Строганова-то нет…

Репетицию Дашенька почти не запомнила. Пока «грибоедовцы» изображали на сцене битву оборотней с вампирами, девочка пыталась вчитываться в текст «голоса за кадром». Но мысли ее были далеко. Она смотрела только на Павла, думая о предстоящей дуэли. «Да какая дуэль, будет обыкновенная драка! И зачем он полез на рожон? Он же князь! А Орлов – просто дурак!»

После занятия Вяземского, Репнина и Петю Каховского как ветром сдуло. Дашенька бросилась было одеваться, но в коридоре едва не наткнулась на «Бертолетову соль» и директрису. Пришлось юркнуть за угол и пережидать. Встретиться с кем-нибудь из них было бы совсем некстати, тем более – обсуждать происшествие на химии.

Когда Дашенька появилась наконец на спортплощадке, драка была в самом разгаре. Павлик Вяземский и Саша Орлов, воспитанные, рассудительные мальчики, отпрыски благороднейших фамилий города, бросив куртки на снег, лупили друг друга, как самые отъявленные драчуны. Четверо «секундантов» присутствовали тут же, не скрывая живейшего интереса.

– Пашка, дай ему, дай!

– Санек, покажи ему!

Орлов был выше ростом и сильнее, зато не такой верткий, как Вяземский, поэтому доставалось обоим. Ребята раскраснелись и запыхались, но продолжали сосредоточенно мутузить друг друга. Трещала материя, летели пуговицы, у Павла что-то вывалилось из кармана прямо в сугроб.