Эльдар Сафин - Танец с зеркалом [litres]

И ту безумную атаку на Денебе-7, когда только благодаря самоотверженности десанта крейсер ушел из закрытой зоны. И абордаж итского крейсера около безымянного спутника Церцеи. И даже последний штурм закрытой лаборатории, который стал словно восклицательным знаком в ее и без того не блеклом послужном списке.

Он брал не красотой, не силой, не изяществом – хотя всего этого у Макса было в достатке. Он брал тем, что Дара больше всего ценила в мужчинах – профессионализмом. На своем месте он был идеален – словно гвоздь, вбитый в колоду заподлицо шляпкой. Ни пошатнуть, ни выдернуть, ни усомниться.

Но до штурма лаборатории надполковник Максимилиан Шурх ни разу не позволил чувствам показаться сквозь маску тянущего лямку военного, а после – как с цепи сорвался.

Дара догадывалась: все дело в том, что у нее заканчивался двадцатилетний контракт с корпорацией «Атолл». И через месяц собрание акционеров, жрецов упитанного божка Мамоны, воодушевленное ее подвигами, почти наверняка проголосует за то, чтобы ее ввели младшим компаньоном в совет директоров.

Там тоже будет война – та самая, к которой за годы службы на «Мангусте» привыкла Дара. Интриги, подковерная возня, сговоры и ссоры. Но у акул из «Атолла» нет ее молодости и целеустремленности.

А Максимилиан останется на крейсере, с которого уйдет капитан. И он решился.

Капитан взглянула на Интерком, мирно поблескивающий зеленым огоньком. Скорее всего, сеанса пространственной связи с Землей сегодня не будет. Два дня назад они уже общались с Анной – семидесятидвухлетней старухой, куратором Дары, членом совета директоров. И Анна как всегда наговорила ей гадостей, замаскированных под комплименты. Вероятность повторного выходя на связь ничтожна мала – но она есть, и лишь через два с половиной часа можно будет расслабиться.

Бессмысленное ожидание. А напротив – Макс, настоящий, живой. Мужчина, находящийся на своем месте. Его ли место здесь, напротив Дары? Капитан на секунду задумалась.

Ей не хотелось ждать эти бессмысленные часы, капающие едкими кислотными секундами. Не хотелось отстраняться от надполковника, готового в любой момент обнять своего капитана, наплевав на такую смешную и глупую субординацию.

– Идите уже, – сквозь зубы сказала Дара.

– Не пойду, – рассмеялся Макс. – Прикажете мне взять себя под арест за неповиновение?

Он словно перетек те несколько шагов, которые отделяли их – и решительно обнял своего капитана. В этот момент Дара поняла, что ей абсолютно плевать на Анну, на совет директоров и на зеленую лампочку Интеркома. До прибытия на Землю почти месяц, вряд ли произойдет что-то новое.

– И что дальше? – поинтересовался губами капитана бесенок сомнения.

Но тут же умолк, когда Макс прикоснулся своими губами к ее лицу.

Словно что-то рухнуло. То, что годами накапливалось внутри, стравливаемое тонкими струйками на редких планетах Федерации, то, что ограждалось барьерами с красными флажками и загонялось вглубь, то, о чем Дара порой на месяцы – да что там, на годы! – забывала – вдруг поднялось на поверхность, и рассудок померк.

Дара не помнила, как они оказались в ее каюте, как надполковник лишился кителя и брюк, а она сама – форменного капитанского костюма.

Время потекло как песок, убегая сквозь пальцы, просачиваясь тонкими ручейками в озеро бесконечности. И на дне этой бесконечности были лишь они двое…

Но внезапное чувство непоправимой ошибки, которую они здесь совершают, неожиданно вырвало ее из состояния эйфории.

– Мне надо на мостик.

Дара выскользнула из рук Макса, накинула китайский халат – подарок сына, настоящий шелк – и открыла перегородку.

Предчувствие ее не обмануло – огонек Интеркома яростно блестел красным.

– Ответ, – резко бросила капитан, завязывая пояс на боку. – Слушаю вас.

– О, вы отдыхаете, – на мостике возникла голограмма Анны Родионовой. – Сорок две минуты вызова. Именно столько мне пришлось ждать вас. Надеюсь, оно того стоило.

По тону – елейному и негромкому – стало ясно, что эти две трети часа ожидания дорого будут стоить капитану «Мангусты».

– Что вы предлагаете? – поинтересовалась сухо Дара.

– Подай заявление об уходе, – предложила Анна. – Я гарантирую тебе хорошую пенсию, этот разговор пишется, естественно, няне откажусь от своих слов.

Вот это мило! Променять карьеру и жизнь – яркую, полную новых вершин и ощущений – на пенсию? Дара рассмеялась.

– По условиям контракта вы не можете меня уволить в последние полгода, а между прочим, осталось меньше месяца. Я вместе с экипажем «Мангусты» добыла регенерационную камеру с симбионтами, это – прорыв в земной медицине, и «Атолл» благодаря нам заткнет за пояс всех конкурентов и поставит на колени правительство Конфедерации. Вы ничего не можете мне сделать.

Анна задумчиво провела ладонью над капитанской приборной сферой.

– Уволить – не можем, а вот перевести на другую работу – легко. Что ты скажешь о должности курьера? А? Бегать по «Мангусте», передавая устные распоряжения, которые не имеет смысла доверять бортовому компьютеру, от младших помощников – механикам?

– Я не подхожу по возрасту, – Дара судорожно вспоминала нормативы. – Мне сорок один год.

– Ну, тогда я предлагаю тебе место уборщицы на граунд-деке, – Анна нехорошо улыбнулась. – У тебя есть выбор – или пенсия, или – уборщицей. И чуть больше часа на то, чтобы определиться.

Капитан крейсера «Мангуста» – пока еще капитан – задумалась. Стать уборщицей на собственном судне было не просто обидно – унизительно. Причем для того, чтобы сохранить шансы на место в совете директоров, ей придется выполнять свои обязанности максимально хорошо, и тогда она выиграет.

Послужной список омрачится короткой записью в конце, но акционерам все равно – им главное, что Дара умеет зарабатывать для корпорации деньги. Внутренние интриги, из-за которых блестящий капитан неожиданно на три недели превратился в уборщицу – не их дело, и на собрании акционеров можно будет объяснить все так, что сама Анна окажется не в лучшем положении.

Но если у нее появится десяток выговоров, несколько записей о непослушании… То на собрание акционеров она не попадет – и проиграет все. И даже пенсия будет весьма скромной.

А Дара так мечтала купить сыну врачебную практику где-нибудь на Зенебе, он как раз сейчас заканчивает медицинскую академию…

– Кто заменит меня на капитанском мостике? – спросила Дара.

Если это будет Ганнибал или Патрик, «Мангуста» дойдет до цели, а должность уборщицы будет номинальной, что бы там ни думала Анна. А вот если Илья… Или, хуже того, Натали. Тогда надо писать заявление и соглашаться с пенсией, как меньшим злом.