Серена Валентино - Злые сёстры. История трёх ведьм

Нестис положила свою ладонь на голову дочери, рассеянно потрепала её словно нелюбимого ребёнка или собаку.

– Девочка моя, перестань плакать. Обещаю, что ты будешь счастлива со своими тремя дочками.

Мани чувствовала, что безвозвратно рушится вся её жизнь. Пытаясь спасти свою дочь, она предала своего любимого и ничего не добилась – её мать всё равно сделает так, как она задумала и решила. Те небольшие магические силы, что достались ей по наследству, повернуть против своей матери Мани не смела. Она знала, что их у неё слишком мало, этих сил, а мать настолько сильнее, что может убить её одним лишь взглядом, если пожелает.

– Моя милая, запутавшаяся дочка – это был твой выбор. У тебя мог быть и Якоб, и твои дочери, но ты предпочла выступить против меня и теперь пожинаешь плоды этого.

– Любовь моя, мне так жаль, мне так жаль! – ещё сильнее зарыдала Мани, припав головой к груди Якоба. – Прости меня. Умоляю, прости меня.

Тут Нестис потеряла терпение и небрежным взмахом руки заставила Мани отлететь через всю комнату и врезаться спиной в стену.

– Немедленно кончай эти глупости, Мани! Мне не нужна дочь, которая будет так убиваться из-за какого-то мужчины! – сказала она, держа на руках крошечную девочку. – Возьми себя в руки и начинай вести себя так, как подобает будущей королеве здешних мест! Ты поняла меня?

Дожидаться ответа Нестис не стала, просто повернулась и вышла из комнаты вместе с ребёнком, оставив Мани одну.

Наедине с телом Якоба.

Руки и платье Мани были испачканы кровью Якоба, которую она пыталась остановить, пока он был ещё жив. Мани опустилась на пол и продолжила рыдать, оплакивая своего любимого и навсегда порвавшуюся нить, которая, как ей казалось, связывала её с матерью.

И конечно, потерю своей дочери она тоже оплакивала.

Но что же могла сделать Мани?

Как связаться с предками без скорбного ящика, она не знала. А ящик разбила в щепки её мать.

Предки обещали ей, что всё будет хорошо. Обещали не допустить, чтобы дело зашло слишком далеко.

Мани должна была верить им. Верить, что они не позволят случиться ничему плохому с её дочерью. А что ещё оставалось ей? Только верить.

Пока Мани сидела на полу, размышляя над тем, что должно произойти дальше, в комнату вошли прислуживавшие Нестис скелеты. Вошли, затрещали костяными пальцами, зашаркали костяными пятками по каменному полу. Мани выросла среди этих безмолвных жутких созданий. Они встречались по всему дому и заменяли её матери слуг. Скелеты никогда не спали и в любой момент были готовы исполнить любой приказ Нестис. Мани их терпеть не могла и давно уже решила для себя, что как только станет королевой здешних мест, она навсегда избавится от этих тварей, чтобы они никогда больше не смели следить за ней своими пустыми глазницами. Сейчас скелеты бесцеремонно столпились вокруг тела Якоба.

– Куда вы его собираетесь нести? – крикнула Мани, но скелеты не ответили. Они никогда не отвечали. Мани не выносила их молчания, по её мнению, оно было хуже какофонии, которую могла закатить тысяча гарпий. Ничего более зловещего и мертвящего, чем молчание скелетов, Мани не знала, она задыхалась, она тонула в нём.

Мани забилась в уголок, села там в запачканном кровью своего любимого платье и смотрела, как слуги-скелеты уносят его тело.

Она перевела взгляд на опустевшую колыбельку, где должна была бы лежать её дочь, и онемела от горя. Теперь у Мани не было иного выбора, как только ждать и смотреть, что будет дальше. Её мать была сильна, очень сильна. Конечно, она же королева здешних мест. А предки... Что могут предки? Только сделать так, чтобы власть её матери не распространилась за пределы леса мертвецов, и ничего больше. Ещё никогда Мани не чувствовала себя такой одинокой, такой испуганной, охваченной таким нестерпимым ужасом.

Небо за окнами детской становилось лиловым. Казалось, что там, снаружи, раскинулся какой-то иной мир, и Мани было страшно оказаться лицом к лицу с ним. Ей было страшно жить в мире, в котором не было Якоба. Страшно было жить в мире, в котором есть её мать, сделавшая с нею всё это. И Мани продолжала сидеть и дожидаться возвращения матери. Дожидаться, когда та вернёт ей дочь... нет, дочерей. Их у Мани вскоре станет трое. Интересно, сумеет ли она отличить свою родную дочь от мерзких подделок, созданных её матерью с помощью магии? Узнает ли она ту единственную, которую сама произвела на свет?..

– Вот твои дочери, моя дорогая девочка. Вот они. Я знаю, что ты будешь одинаково любить всех их.

Нестис стояла в открытом дверном проёме вместе с двумя своими слугами- скелетами. И каждый из них троих держал в руках ребёнка. У Мани закружилась голова, комната покачнулась, всё поплыло перед глазами, пока она лихорадочно пыталась узнать свою дочь среди трёх совершенно одинаковых младенцев, которых видела перед собой.

– Возьми своих дочерей, Мани, – ликующим тоном воскликнула её мать, и слуги-скелеты одну за другой уложили девочек в сделанную в виде вороньего гнезда колыбель. – Взгляни на них. Они само совершенство.

Мани медленно поднялась на ноги. Ей казалось, что она пытается идти по грудь в воде. Казалось, что всё это всего лишь кошмарный сон, что не может такого быть на самом деле, но...

Но они были здесь. Все три. Одинаковые, прелестные и невредимые.

– Они станут самыми могущественными ведьмами, каких знала когда-либо эта земля! Помяни мои слова, Мани. Твои дочери уничтожат всех наших врагов!

– Что ты сделала? Кем станут мои дочери?

Нестис расхохоталась в ответ. Ещё никогда Мани не слышала у матери такого смеха, полного злобы и жестокости, безумия и презрения.

– Они погрузят этот мир во тьму, моя дорогая. Баллады о совершённых ими убийствах будут распевать в каждом королевстве!

Мани посмотрела на своих дочерей. Все они были совершенно одинаковыми, как три капельки воды, как отражения в трёх зеркалах.

– Которая из них моя? – спросила Мани, но её мать лишь ещё сильнее расхохоталась в ответ.

– Они все твои дочери, Мани.

– Но которая из них Люсинда? – воскликнула Мани. Воскликнула так громко, что две малышки, услышав её, заплакали. Третья молчала. Вот и ответ. Теперь Мани знала, которая из них Люсинда. Её настоящая дочь. Её первенец.

– Все они Люсинда. И всегда будут Люсиндой. Она одна в трёх лицах, – сказала Мани её мать. – Однако дай им всем свои собственные имена. Дай каждой из них собственную силу. Дай им любовь и воспитай их. Они твои дочери. Все они.

С этими словами Нестис оставила Мани в детской наедине с её дочерями. Мани взяла на руки Люсинду, затем посмотрела на двух остальных малышек.

– Руби, – нарекла она одну из них. – И Марта. – Она посмотрела на мирно лежащих в колыбели младенцев. – Люсинда, Руби и Марта.