Серена Валентино - Матушка Готель. История старой ведьмы

Примроуз сморщила лоб. Её щеки покраснели и покрылись пятнами от напряжения.

– Я не могу! Шар не становится красным.

– Сосредоточься, Прим! – подбадривала Готель. – Сосредоточься!

– Ой! – Прим взмахнула рукой так же, как это делала её мать в ту ночь, когда открывала портал. Девушка запустила прозрачный серебристый шар в гущу розовых кустов, ударившись о которые, тот рассеялся.

– Прим!

– Прости! Я старалась. Я правда старалась, но он начал жечь мне руку.

– Всё в порядке, давай попробуем ещё раз, – сказала Готель, полная решимости заставить заклинание работать.

– Может, попробуем позже, Готель. Прим устала.

Готель вздохнула:

– Я рада, что ты попыталась, Прим. Не волнуйся, мы придумаем, как отсюда выбраться. Я обещаю. Давайте позавтракаем. – Сёстры направились к своему дому на холме по длинной дорожке, обсаженной мёртвыми плакучими ивами, мимо разрушенной оранжереи. – Я тут подумала. Может, нам стоит что-нибудь сделать с прахом матери?

Примроуз бросила на сестру неодобрительный взгляд, но Хейзел сказала:

– Я думаю, что Готель права. Надо непременно что-нибудь придумать. Для начала, мы должны её похоронить. А на месте оранжереи можно построить что-то красивое, чтобы наши мысли больше не возвращались к той ужасной ночи всякий раз, когда мы проходим мимо.

– Наверное, ты права, – сказала Примроуз. – Хорошая идея, Хейзел.

– Ну, кто хочет завтракать? – спросила старшая сестра, когда девушки добрались до дома. – Нас ждут пшеничные лепёшки.

Каждая вещь в доме напоминала о матери. Готель как никогда была уверена, что приняла правильное решение, позволив Примроуз украсить дом так, как ей того захочется. Примроуз согласилась остаться, так что теперь Готель не нужно было беспокоиться о том, что она потеряет одну из сестёр. Кроме того, появилось больше времени на проведение ритуала по передаче крови. Осталось только придумать, как перебраться через заросли, чтобы добыть всё, что необходимо для преображения их мрачного особняка в дом, в котором они с сёстрами могли бы прожить вечно.

Юные ведьмы сидели в столовой за длинным деревянным столом. Он был сделан из массивного куска вишнёвого дерева. Единственным украшением комнаты были резные изображения воронов, расположенные на стенах и в арочных проёмах. В большом выложенном из камня камине пылал огонь, каминную полку поддерживали две огромные скульптуры, выполненные в виде иссохших деревьев с воронами на ветвях. Столовая напоминала собой пещеру с множеством окон, распахнутых навстречу стихии, из которых открывался вид на Мёртвый лес и могилы приспешников их матери. Серое небо, чёрные деревья, белые надгробия – весь пейзаж источал уныние. Сёстры молча сидели, уставившись на тарелку с лепёшками, стоящую на столе, который был устелен засохшими листьями, залетевшими в комнату через многочисленные окна. Лепёшки остались нетронутыми, как и банки с ореховым маслом и вареньем, которые стояли рядом.

– Мы должны придумать, как пересечь заросли. Пока у нас достаточно запасов, но когда-нибудь нам придётся их пополнить, – сказала Хейзел.

– Я даже не знаю, где мама брала припасы. Я имею в виду, я не помню, чтобы она когда-нибудь покидала Мёртвый лес, так ведь?

– Интересно. Как ты думаешь, тот высокий скелет, Якоб, что-нибудь знает об этом? – спросила Готель.

– Не знаю, Готель. Я бы предпочла никогда его больше не будить, – проговорила Примроуз, наконец взяв одну из лепёшек и положив её на маленькую серую тарелку, окаймлённую серебром.

– Я тоже, – сказала Готель, не желая расстраивать сестру, хоть и была с ней не согласна. Она быстро сменила тему разговора, переключив внимание сестёр на ремонт дома. – Было бы неплохо поставить на эти окна ставни, как вы думаете? Я никогда не понимала, почему мама хотела, чтобы все окна в этой комнате были открыты. А ты как думаешь, Прим? Что насчёт ставен?

– Я думаю, это замечательная идея. Мы сможем открыть их, когда захотим впустить свет.

– Точно! Знаешь, я собираюсь порыться в маминых дневниках и посмотреть, есть ли там что-нибудь о тех розовых зарослях или о том, где она брала нашу еду и другие припасы. Хейзел, не могла бы ты провести инвентаризацию и посмотреть, как надолго нам хватит продуктов?

– Хорошая мысль, Готель, – согласилась Хейзел.

– И ещё, Прим, не хочешь ли пройтись по дому и сделать заметки обо всём, что нам понадобится, чтобы изменить дом так, как тебе хочется? Мебель, шторы, картины, статуи –- запиши всё, что тебе нужно.

– Нам действительно хватит золота, чтобы всё это купить? – спросила Примроуз.

– Да, у Готель есть ключ, – сказала Хейзел.

– Ключ? – переспросила Примроуз.

– Именно, она нашла ключ от маминых сбережений.

– Полагаю, теперь мы можем распоряжаться её деньгами, – улыбнулась Готель. Она никогда не задумывалась, откуда берутся деньги, и казалось, что они никогда не кончатся. – Не беспокойтесь, сёстры. Мы будем здесь счастливы. Я обещаю, однажды это место станет нам настоящим домом.

Готель шла по длинной извилистой дорожке, которая вела от оранжереи прямо в чащу Мёртвого леса. Они с сёстрами называли это место Городом Мёртвых. Было приятно размять ноги после многочасового сидения за книгами матери, в попытках найти другой способ пробраться сквозь заросли. И что-то подсказывало девушке, что у Якоба она сможет найти ответы на все вопросы. Юная ведьма шла мимо бесконечных надгробий и склепов, выстроившихся вдоль узких дорожек и создавших нечто вроде лабиринта. В тот день было на удивление безветренно, поэтому ветви плакучих ив, застыв неподвижно, закрывали собой серое небо, почти не пропуская света. Дорожка была усеяна сухими листьями и сломанными ветками, которые хрустели под ногами Готель, когда она шла к Якобу. Ноги сами привели девушку к порогу его склепа, словно она всегда знала, где он был упокоен. Этот склеп по праву считался самым красивым в Городе Мёртвых: большое строение, похожее на маленький дом с витражными окнами и каменной дверью, справа от которой стояла статуя плачущего ангела. Готель стало интересно, кто построил ему такое пристанище, он сам? И как он проводит время? Она представила себе, как он сидит за маленьким круглым деревянным столиком с единственной свечой и пишет любовное письмо её матери.

«Боже, что я здесь делаю?»

Готель знала, что сёстры расстроятся, если узнают, что она пришла повидаться с этим созданием, но что-то ей подсказывало, что у него она сможет получить ответы на все вопросы. И поскольку теперь он связан с Готель и её сёстрами, ему придётся отвечать честно. По крайней мере, так было написано в магической книге матери. В одном из её дневников девушка нашла интересную заметку, из которой и узнала его имя – сэр Якоб. «Тот, кто знает его имя, имеет над ним власть. Тому, кто знает его имя, он не сможет причинить вреда». Согласно дневникам матери, это создание не было похоже на других существ, которые были связаны с лесными ведьмами. Чем-то он отличался, и Готель намеревалась выяснить, чем именно.