Роберт Джордан - Дракон Возрожденный [litres]

– По местам, – проскрежетал Хаммар, кивком указав через плечо на площадку. Кинув на Мэта сочувственные взгляды, Галад и Гавин повиновались приказу. Страж с сомнением оглядел Мэта с головы до пят. – Парень, ты уверен в себе? Не поспешил ли? А то вот посмотрел сейчас на тебя поближе и вижу – лучше бы тебе еще в постели полежать.

– Я как раз оттуда выбрался, – сказал Мэт, – и я справлюсь. Должен справиться. Что-то не хочется мне две свои марки потерять.

Хаммар в удивлении приподнял брови:

– Ты и впрямь намерен сделать ставку, паренек?

– Мне нужны деньги, – засмеялся Мэт.

Смех его разом оборвался, когда он повернулся к ближайшей стойке с посохами, и колени у него при этом едва не подломились. Мэт выпрямил ноги так быстро, что решил: любой, кто заметил его заминку, подумает, что юноша просто запнулся. У стойки он ненадолго задержался, чтобы выбрать оружие, и остановился в конце концов на шесте около двух дюймов толщиной и почти на фут выше своего роста.

«Я должен выиграть. Раз уж я, дурень такой, открыл рот, то теперь мне нужно победить. Не могу позволить себе лишиться двух марок. Если их не будет, с чего тогда начинать? Целая вечность уйдет на то, чтобы найти деньги, которые мне нужны».

Когда Мэт повернулся обратно, обеими руками держа перед собой посох, Гавин с Галадом уже поджидали его на площадке. «Я должен выиграть».

– Удача, – прошептал Мэт. – Пора метнуть кости.

Хаммар бросил на юношу странный взгляд:

– Говоришь на древнем наречии, парень?

В ответ Мэт лишь молча взглянул на Стража. Он почувствовал, как его пробрало холодом до самых костей. С трудом заставив себя поднять ногу и сделать первый шаг, Мэт двинулся на тренировочную площадку.

– Не забудьте про ставку! – громко сказал он. – По две серебряные марки с каждого против двух моих.

Принятые, когда поняли, что происходит, стали переговариваться приглушенными голосами. Айз Седай наблюдали за происходившим в молчании. В осуждающем молчании.

Гавин и Галад разошлись по разные стороны от Мэта, держа дистанцию и не поднимая пока оружия в боевую позицию.

– Никаких ставок, – сказал Гавин. – Никакого пари.

Одновременно с ним Галад произнес:

– Я не стану отнимать у тебя деньги подобным способом.

– А я вот намерен отнять ваши, – ответил Мэт.

– По рукам! – прорычал Хаммар. – Если у них не хватает духу ответить на твою ставку, парень, я сам покрою проигрыш.

– Замечательно, – сказал Галад. – Если он настаивает на пари – по рукам!

Гавин поколебался мгновение, а потом проворчал:

– Ладно, тогда по рукам. Давайте положим конец этой комедии.

Только первого движения Мэт и ждал. В тот миг, как Галад устремился к нему, Мэт сдвинул хват на посохе и крутанулся на месте, ударив концом посоха высокого парня по ребрам, отчего тот споткнулся, сдавленно хрюкнув. Шест отскочил от Галада, и Мэт продолжил разворот, обратив свое оружие против Гавина, едва тот оказался в пределах досягаемости. Посох опустился, стремительно поднырнул под учебный меч Гавина и подсек тому ногу сильным ударом по лодыжке. Пока Гавин падал, Мэт успел довершить разворот и врезал Галаду по запястью поднятой правой руки, отправив учебный меч противника в полет. Словно не чувствуя боли в запястье, Галад текучим движением бросился за своим оружием, сделал прыжок с перекатом и вскочил на ноги, сжимая меч обеими руками.

Оставив его пока без внимания, Мэт наполовину повернулся, перехватывая посох, и на всю его длину хлестнул наотмашь себе за спину. Гавин, едва начавший подниматься, с глухим стуком получил концом посоха сбоку по голове, и густые волосы лишь отчасти смягчили сильный удар. Гавин рухнул как подкошенный.

Краешком глаза Мэт заметил Айз Седай, кинувшуюся на помощь упавшему брату Илэйн. «Надеюсь, с ним ничего не случилось. Все должно быть хорошо. Бывало, я и сильней расшибался, а тут-то – все равно что с забора упасть». Мэту еще оставалось с Галадом справиться, а судя по тому, как Галад удерживал равновесие, балансируя на носках, и как выверенно поднял меч, Мэта воспринимать он начал всерьез.

И именно в этот момент у Мэта стали подкашиваться ноги. «О Свет, сейчас не время для слабости!» Но Мэт чувствовал, как оно вновь наползает – то чувство потери сил и такого голода, словно он не ел несколько дней. «А если я ждать стану, пока он сам ко мне не приблизится, то упаду тут ничком». С трудом заставив колени выпрямиться, он шагнул вперед. «Удача, не покинь меня!»

И с первого удара Мэт понял, что везение, или мастерство, или то нечто, которое до сих пор его вело, по-прежнему оставалось с ним. Громко клацнуло дерево, и Галад сумел отразить первую атаку, парировал и второй удар, и третий, и следующий, но его лицо застыло от напряжения. Он был искусным фехтовальщиком, в ловкости владения мечом мало в чем уступавшим Стражам, и ему приходилось пускать в ход каждую унцию своего мастерства, чтобы избежать шеста Мэта. Он не атаковал; все, что он мог, – защищаться. Галад все время отходил в сторону, стараясь не позволить оттеснить себя назад, но Мэт все напирал, а посох так и мелькал, сливаясь в пятно. И Галад сделал шаг назад, потом отступил еще и еще; деревянный клинок – слабая защита против боевого посоха.

Голод грыз Мэта, будто внутри у него поселилась злобная ласка, и не одна. Пот катился со лба, щипля глаза, и силы Мэта начали таять, словно бы утекая вместе с потом. «Нет, не сейчас. Мне нельзя давать слабину. Я должен победить. Сейчас». Взревев, он бросил все без остатка силы в последний натиск.

Посох стремительным движением миновал меч Галада и нанес быструю череду ударов – сначала по колену, затем по запястью, по ребрам, а в завершение конец посоха, точно копье, с силой ткнулся ему в живот. Галад со стоном сложился пополам, силясь не упасть. Посох дрожал в руках Мэта, готовый добить противника, тычком раздробив ему горло. Галад грузно осел наземь.

Мэт, осознав, что́ едва сейчас не совершил, чуть не выронил посох. «Победить, а не убить. Свет, о чем я думаю?» Машинально Мэт опустил конец посоха на землю, и едва он так сделал, юноше пришлось вцепиться в него, чтобы устоять на ногах. Голод опустошал его, словно нож, выскабливающий из костей мозг. Внезапно до него дошло, что за поединком наблюдали не только Айз Седай и принятые. Все тренировки, все учебные бои прекратились. И Стражи, и их ученики стояли и смотрели на Мэта.

Подошел Хаммар и встал рядом с Галадом, который до сих пор, постанывая, лежал на земле и пытался подняться. Страж возвысил голос, почти закричав:

– Кто был величайшим мастером клинка всех времен?

Из глоток десятков учеников вырвался рев:

– Джеаром, Гайдин!

– Да! – выкрикнул Хаммар и повернулся, чтобы убедиться, что его всем слышно. – За свою жизнь Джеаром сражался более десяти тысяч раз – в битвах и в поединках один на один. И побежден был лишь единожды. Фермером, вооруженным посохом! Запомните это. Запомните, что вы сейчас видели. – Он опустил взгляд на Галада и понизил голос. – Раз ты до сих пор не можешь встать, парень, то все кончено.