Денис Тихий - Руны и зеркала [сборник litres]

Зоя огляделась, ища помощи. Пускай все эти люди лишь кучки пикселей и каждый следует своей программе, но сильно ли это их отличает от так называемых настоящих людей?.. Она узнала того, кто стоял слева от нее. Янтарная кожа, раскосые глаза, смешные фатовские бакенбарды, загнутые вперед, на щеки, как два бивня, – Саймон Лю, мичман с «Милагросы», второстепенный персонаж, которого поочередно играли трое похожих друг на друга актеров. Элементарная схема: физическая сила, простодушие, невезение в любви.

– Прошу меня простить.

– К вашим услугам, милая девушка.

– Уроборос?

– Арирама.

Копия, не человек в шапке и в шкуре Саймона. А если чересчур умный человек косит под копию и знает ответы на всю сотню кодовых слов, то пусть это будут его проблемы. Зоя положила пальцы ему на рукав и отклонилась назад, как в вальсе.

– Могу я отпить из вашего фужера? Пожалуйста! Мне очень хочется!

Копия мичмана растерянно заморгала, потом расплылась в улыбке – Замешательство и Восторг большими буквами. Кто делал ему эмоции, руки бы тому вырвать. Зоя мягко отобрала у него фужер, а взамен подала свой.

– Ваше здоровье! – Саймон Лю залпом выпил фиолетовую мерзость. Вот и отлично. Тебе это не повредит ввиду отсутствия белкового мозга, да и небелкового, впрочем… Зоя приложила палец к губам, улыбнулась – нет, Одарила Лукавой Улыбкой, надо же соответствовать! – выпила шампанское Саймона (вполне приятное, с необычным мускатным запахом) и обернулась навстречу Марти.

– Что-то случилось?

– Пустяки. Танец, миледи?

– Охотно.

Тео, гений предусмотрительности или просто знаток сетикета, заставил капитана пройти с ним тур вальса. Танцевать Харальд умел, надо было только научиться не вести партнершу, то есть партнера, вдобавок танцевальная моторика оказалась прицеплена к аватару – Зоя хотела показать себя с лучшей стороны. Марти же вальсировал ловчее Тео, так что пошло хорошо.

– Ты флиртовала с Саймоном Лю, пока меня не было?

– С кем? – Двадцатилетняя девочка, конечно, не смотрела «Плантаторов». И вообще думает, что весь этот бальный зал Марти нарисовал сам и специально для нее.

– С тем китаистым типом в синем.

– Может быть. Немножко. Где это мы?

– В гостях у одного важного человека. Негодяй, но отличный парень. И денег у него куча.

– Как мило. А ты кто, Марти? Отличный парень или негодяй?

– Кем ты хочешь, чтобы я был?

А вот случай дать тот самый женский ответ, который всегда бесил его самого!

– Не знаю…

И, полюбовавшись пару секунд на физиономию Марти:

– Хочу негодяя. Так интереснее.

– Значит, тебе повезло.

Марти разгорячился, притягивает партнершу к себе, глядит в лицо. Указательный палец лезет в вырез на спине. Похоже, в фиолетовом бокале была не сыворотка правды и не эпилептоген, а всего-навсего афродизиак, и теперь мы ждем не дождемся эффекта.

– Ты плохой парень?

– Очень плохой.

– Серьезно? И что плохого ты сделал?

– Угадай.

– Обманом получал кредиты?

– Бери выше.

– Неужели уклонялся от налогов?

– Это все делают не плохие парни, мышка моя. Это просто сукины дети.

– Что ж, ты убил кого-то?

…Около двухсот человек. Лично, своими руками, – десятки, минимум троих пытал. Провернул несколько операций с заложниками, одна не завершена. Контрабанда на этом фоне меркнет, хотя основной источник доходов – она, родимая. Посмотрим, в чем из этого ты готов сознаться, чтобы впечатлить глупую девочку, которая считает тебя безобидным понторезом, любителем дешевых безопасных игр, и совершенно, сучка такая, не боится.

– Непохоже?

– Нет, ну стреляешь ты хорошо… – Жеманные паузы во время вальса получаются естественно. – Но неужели ты мог бы в реале… в живого человека?

– Мог бы. Если бы он угрожал тебе.

– А если бы нет? В безобидного человека… в женщину… тоже мог бы?

– Мог.

Поиграем в Достоевского, дружок?

– Расскажи твой самый жестокий поступок.

– Зачем тебе?

– Мне интересно. – Позволяю сократить дистанцию. Допустим, меня возбуждают отвратительные истории.

– Ладно. Потом. Когда танец закончится.

Вальс почти сразу замедлился и стих. Зоя позволила подвести себя к столику, отказалась от шампанского, сама подхватила бокал крюшона.

– Спустимся в сад?

Знаю я этот сад. Помнится, там эдакие беседки на двоих, тесные, оплетенные плющом, где можно заняться любовью сидя или стоя, почти не раздеваясь, – любимые эпизоды моих братцев, ради них и покупали серию за серией, хотя боялись отца. В сад так в сад, но ни шагу с центральной аллеи.

– Что ж, если хочешь. Однажды я шел на яхте к Пальмовым островам, и моя команда попыталась меня убить. Их было четверо – три матроса и кок…

Ясное дело. Украсть тринадцатилетнюю дочь человека, который отказался вам платить, снять с нее копию и в компании подельников вытворять с этой копией все, что вам подсказывает специфический жизненный опыт, а потом послать родителям запись и обещание скопировать это девочке на мозг – данный поступок и близко не самый жестокий, кто бы сомневался! Хотя, если вспомнить того же Достоевского, никто не играет честно в такие игры. Никто не кается, все хвастаются. Да и с какой стати ему рассказывать об этом дельце девушке на свидании? Красоваться тут особо нечем, и сама жестокость пошловато рациональна, с подсчетом суммарного срока за все необходимые деяния. Ладно, зайдем с другого конца.

– А когда у них кончились боеприпасы – я убил всех четверых. Первый бросился на меня с ножом, второй растерялся. Третий просил не убивать его, с ним было труднее всего. Кок прыгнул в воду, я застрелил его из милосердия. Он не доплыл бы. Вот такая история.

Да черт бы тебя побрал! Сейчас получишь.

Вместо скамеек тут были качели, увитые цветами. Зоя взялась за веревки, подпрыгнула и села. Качнулась, вытянув скрещенные ноги.

– Хорошая история. Но извини, это же кетто?

– Что?

– Ну, игровая биография. Как будто ты из этих, из старинных береговых разбойников. У тебя разве есть яхта там, в реале?

Щеки и лоб у Марти покраснели.

– Сейчас нет. (Зоя усмехнулась.) Я купил кораблик побольше.

Он рывком остановил качели и уселся рядом.

– Детка, ты действительно думаешь, что время пиратов прошло?

Перестать улыбаться. Испуганно захлопать ресницами.

– Я… не знаю. Так это правда? Про тех четверых?

– Думай как хочешь, – холодно ответил Марти. Дурацкая ситуация: привести девушку к нарисованным злодеям и убеждать, что ты-то настоящий. Продолжаем разговор. Технологии выведывания всюду одинаковы.

– Просто о пиратах столько всякой чепухи пишут. (Зоя снова попыталась раскачать качели, привалилась к нему плечом. Марти уперся каблуками в землю.) Ну, про контрабанду я верю, конечно, а про морские бои – нет. Или вот захват заложников ради выкупа – этого же просто не может быть в наше время!