Генри Олди - Рассказы ночной стражи [litres]

– Ты!

Не вставая, даже не садясь, сёгун ткнул в меня пальцем. Он было шевельнулся, но сразу же вернулся к прежней позе. Похоже, он верил, что пока жена гладит его, с ним не может случиться ничего плохого.

– Кто ты такой? Назовись!

– Я Торюмон Рэйден, ваша светлость. Младший дознаватель, вы еще приказали мне сопровождать вас…

– Золотая монета?

Сперва я решил, что говорю с безумцем. Но быстро вспомнил слова сёгуна, произнесенные им, когда он велел мне не отходить от него далеко:

«Рядом со мной мало людей, в чьей честности я могу не сомневаться. Когда находишь золотую монету, жаль ее потерять.»

– Ты! – он мотнул головой. Так молодой бычок бодает рогом ствол дерева. Я опустил взгляд, не в силах видеть это. – Говори от нашего имени! Прикажи Фудзиваре, пусть покончит с собой! Пусть вспорет себе живот! Немедленно!

– Великий господин! Сейчас неподходящее время…

– Пусть он умрет! Сейчас же!

– Великий господин!

– Иди!

Что мне оставалось делать? В мертвой тишине, объявшей храм, я двинулся обратно. Я чувствовал себя зародышем в яйце, вокруг которого бушует ураган, грозя в любой миг расколоть хрупкую скорлупу. Инспектор посторонился, давая мне встать вплотную к дверям.

– Господин Фудзивара! Вы меня слышите?

– Кто ты такой? Назовись!

Я едва сдержал смех, неуместный в моем положении. Первый министр дословно повторил вопрос сёгуна, обращенный ко мне. Ну что же, ответ тоже не блещет разнообразием:

– Я Торюмон Рэйден, мой господин. Младший дознаватель…

– Золотая монета? Как же, помню. Вы там самый старший, Рэйден-сан, или самый храбрый? Его светлость говорил правду, у него чутье на таких, как вы. Мне искренне жаль, что ваша судьба печальна. Вы заслуживаете лучшей участи. Что велел передать мне господин Кацунага? Он сдается?

– Он приказывает вам покончить с собой.

– Разумно, – согласился министр, хотя я не видел в приказе сёгуна ничего разумного. – Еще до захода солнца я бы подчинился. Способ избран верный, ошибка лишь во времени. Рэйден-сан, посмотрите на его светлость. Вам не кажется, что его правление – беда для страны? Мне стоит большого труда сглаживать последствия его разрушительных действий и взбалмошных поступков.

Фудзивара беседовал со мной так, словно кроме нас с ним здесь никого не было. В какой-то мере так оно и есть, понял я. В понимании министра так оно и есть. Фудзивара действительно расположен ко мне, но это не помешает ему лишить меня жизни. Не удивлюсь, если после завершения своего мятежа он велит пособникам покончить с собой, как велел это сёгун самому министру.

Мертвые языки не болтают.

То, что говорит министр – крамола, заслуживающая самого строгого наказания. Но после покушения на сёгуна любая крамола – пустяк, песчинка рядом с утесом.

За моей спиной о чем-то спросил Рикарду-доно. Старший варвар ответил короткой фразой и угрюмо замолчал.

– Мигеру! – борсил я через плечо. – Что там у вас?

– Дон Рикардо интересовался судьбой Ван Дер Глоста, – откликнулся мой слуга. – Дон Филипп сказал, что видел голландца мертвым. Его зарезали, сказал он.

– С кем это вы? – вмешался первый министр. – Его светлость отдал какое-то распоряжение? Отвечайте, я хочу знать.

– Варвары, – пояснил я. – Они удручены смертью своего соотечественника.

Фудзивара рассмеялся:

– Ван Дарагоросту? Он им не соотечественник. Рэйден-сан, вы мало что знаете о жизни за морем! Передайте варварам, что в самом скором времени они последуют за Дарагоросту. Их казнят за ужаснейшее из преступлений!

– Ужаснейшее?

– Своим вредоносным колдовством они скрыли Фукугахаму от взора будды Амиды. Отменив таким образом закон фуккацу, варвары при поддержке самураев-изменников убили нашего несчастного сёгуна. Лишив его воскрешения, они хотели породить хаос в стране. Их цель – всеобщее уничтожение закона фуккацу и захват наших островов. Но я, первый министр Фудзивара, отомстил за твою гибель, Ода Кацунага! С варварами покончено, с изменниками тоже. Ни один заморский демон не проникнет больше на Чистую Землю. Мое сердце скорбит над телом повелителя; мое сердце ликует, ибо коварный замысел сорван. Вам нравится такая версия?

– Не нравится! – крикнул я.

И ничуть не покривил душой.

– Жаль, Рэйден-сан. Я думал, вы оцените. Тэнси мертв, других деревень не будет. Фукугахама – последний шанс разыграть эту превосходную пьесу. Раньше я колебался, но мне не оставили выбора. Так или иначе, моя версия – то, что услышат люди. То, во что поверят, поскольку я не оставлю им выбора, как его не оставили мне. Пусть сёгун выйдет из дома, его смерть будет легкой. Его и ваша, Рэйден-сан, и всех остальных. В противном случае вы сгорите. Уверяю вас, гибель в огне ужасна.

Огонь.

В памяти моей взорвалась шутиха. Огненный цветок взлетел в небо, рассыпался колючими искрами. Небо горело надо мной. В нем стоял черный крест.

– Сгорим? – я расхохотался. – Вы и впрямь хотите поджечь дом?

– Почему нет?

– Да вы глупец, Фудзивара, – слово «господин» я опустил. Я учился у Мигеру и наука пошла мне впрок. – Это не дом! Вы что, сами не понимаете?

– Не дом? Что же это?! Могучая цитадель?

– Это храм! Храм богу, которому молились в Фукугахаме!

– О, Рэйден-сан! Вы открыли мне глаза!

– Кто хотел, чтобы в Фукугахаме все происходило так же, как обычно? Кто отправил инспектора Куросаву покончить с последней деревенской девчонкой? Вы или сёгун?

– Это сделал сёгун. Его светлость терпеть не может перемен. Рэйден-сан, вы что, тянете время? Я был лучшего мнения о вашей рассудительности.

– Торо́питесь, Фудзивара? Хорошо, поджигайте храм! Поджигайте жилище чужого бога! Вы не боитесь, что с первым же языком пламени фуккацу вернется? Много ли стоит деревня без храма? Его светлость не любит перемен. Так может, он прав? Убейте нас, и в столицу вернется его светлость в теле первого министра. Не знаю, чье тело займу я. Самурая с факелом? Самурая с мечом, который прирежет меня на пепелище? Какая разница, если мы воскреснем, а вы отправитесь в ад?! Как вам моя рассудительность, Фудзивара? Нравится?!

За дверью молчали.

– Я вернусь, – сказал первый министр, когда молчание стало невыносимым. – Ждите, дышите, слушайте, как бьется ваше сердце. Это мой подарок вам, Рэйден-сан. Цените последние мгновения жизни, их у вас осталось немного. Я награждаю сообразно заслугам, но ваши заслуги не слишком велики. Может, у кого-то они будут больше?

Он начал отдавать приказы. Я не мог разобрать, что он велит – Фудзивара отошел от дверей.

– Ваш ум остер, – инспектор хлопнул меня по плечу. – Я бы не додумался до такого обмана. Но вынужден огорчить вас, Рэйден-сан: не рассчитывайте, что это надолго задержит его. Если Фудзивара решился на покушение…