Юлия Диппель - За Золотым мостом [litres]

– И, поверь мне, здесь много желающих именно этого. Ты не должна никому доверять. Даже сам император с удовольствием избавился бы от вас, если бы смог взвалить вину за это на кого-то другого. – Постепенно давление, с которым Ноар удерживал меня, уменьшалось. – Даже из-за одного мертвого княжеского ребенка может развязаться война. Только представь себе, что будет, если шестеро из вас погибнут от рук имперских Золотых воинов, потому что они случайно сочтут вас преступниками, которые бродили по человеческому миру?

Это окончательно привело меня в чувства. Я любила Зои всем сердцем, но если бы мне пришлось выбирать между ней и моими братьями и сестрами…

Я расслабила свои напряженные мышцы и небольшим кивком дала Ноару понять, что снова контролирую себя. Когда он выпустил меня, я ничуть не удивилась быстро наступившей ночи. В мгновение ока вокруг стало так темно, что нельзя было разглядеть собственную руку. Вообще-то я ожидала увидеть растерянные, любопытные или укоризненные лица моих братьев и сестер. Но в скудном свете одинокого фонаря, болтавшегося за спиной Йона, я различила лишь ряд спин. Что-то казалось гораздо более интересным, чем моя непроизвольная схватка с Ноаром.

Я поднялась на ноги и протиснулась в щель между Адамом и Мо. Ничего себе! Теперь я понимала, что могло так привлечь внимание моих братьев и сестер. Сотни фонарей на домах, причалах и лодках парили над водой. Перед нами был город, построенный на сваях над рекой хаоса, потоки которой, казалось, светились во тьме. Это было матовое свечение, похожее на северное сияние, которое я впервые увидела в Исландии, когда мы жили там несколько лет.

– Это Нижний паромный город, – сказал Йон у нас за спиной. – Мы останемся здесь на ночь. Двигаться по Вечной реке в темноте слишком опасно.

Я оглянулась. Может быть, потому, что ожидала увидеть Золотой мост там, на горизонте. Но позади нас было только бесконечное море зелено-желто-фиолетового света. Красиво и пугающе одновременно.

Йон направил нашу барку по узким каналам паромного городка. Здесь мы не привлекали к себе внимания. Несмотря на темноту, причалы между многоэтажными деревянными зданиями были заполнены оживленной толпой. Все были одеты в такую же одежду, как и мы. Одни здоровались с Йоном, другие бросали на нас уничижительные взгляды, но никому, казалось, наше присутствие особенно не бросалось в глаза. Вообще-то, здесь все было на удивление нормально. Во многих окнах горел свет. Где-то виднелись трактиры и магазины. Небольшая кучка детей побежала по мосту, как раз когда мы проезжали под ним. Будни. Только не такие, какими мы знали их в человеческом мире. Здесь все работало без электричества или двигателей. Не было ни телефонов, ни джинсов, ни пластика. Что-то типа рая для всех защитников климата.

– Это так круто! – прошептал Адам.

Дженни пренебрежительно фыркнула:

– Только потому, что ты видишь себя здесь в своих средневековых ролевых фантазиях, это еще далеко не круто.

Спустя какое-то время Йон подплыл к заброшенному дому. Он располагался на окраине города. Здесь мало кто бродил по причалам. Тем не менее спокойнее не было, потому что странный шум заменял звуки города. Это звучало как рев прибоя.

– На первом этаже я приготовил две комнаты. Это не дворец, но на сегодня этого, пожалуй, нашим высочествам хватит, – сказал Йон, привязывая свою барку к причалу с густой росой. Его насмешливый подтекст был едва уловим. Меня не удивляло, что шустрый паромщик знал о нас. Он определенно не принадлежал к тому типу людей, которые не могли сложить два и два.

Комнаты были небольшие, но чистые. Почему-то они напомнили мне хижину, в которой мы когда-то останавливались во время походной прогулки. В каждой стояли две деревянные кровати, застеленные шерстяными одеялами, и какая-то изразцовая печь, в которой горел согревающий огонь. Для другой мебели больше не хватало места.

– Ванная комната напротив. Попытайтесь немного поспать. Завтра вас ждет долгое путешествие, – было последнее, что сказал Йон, прежде чем спуститься по скрипучей лестнице на первый этаж.

– Что теперь? – хотела я знать, когда мы остались наедине впервые с момента нападения. Ник пожал плечами:

– Ну, чего… Мы немного поспим. Или ты не слышала, что только что сказал Йон?

Ошеломленная, я уставилась на брата.

– Вы не думаете, что мы должны поговорить обо всем этом?

Дженни бросилась на кровать и проверила матрас. Довольно равнодушно она заняла сторону Ника.

– Только потому, что ты противишься этому, Майя, мы не должны вести себя так же.

– Я противлюсь?!

– А как еще это назвать, если ты все время пыталась закадрить Ноара и подвергала нас опасности? – упрекнул меня Ник.

– Вы слепо следуете за ним! Вы ни разу не подумали об этом?

– Он просто пытается нам помочь, – попытался меня утихомирить Адам.

Мои брови в удивлении взметнулись вверх. Видимо, промывание мозгов моих братьев и сестер действовало куда сильнее, чем предполагалось ранее. И как бы это ни разочаровывало меня, это показалось мне до боли знакомым. Все эти десятилетия были такими же. Как бы я хотела открыть им глаза, но это не сработало бы. Как и в отношении наших родителей.

Адам положил руку мне на плечо.

– Попробуй хотя бы немного поверить ему.

Он умоляюще улыбнулся мне, а затем подтолкнул Ника через дверь, чтобы лечь спать в другой комнате. Вообще-то он также хотел взять с собой Мо, но мой младший брат сел на еще свободную кровать, тем самым давая понять, что хочет остаться со мной. Ничего не изменилось. Одетая и с ощущением окаменевшего желудка, я прижалась к Мо под колючим шерстяным одеялом. Поскольку мы не знали, сколько времени здесь длилась ночь, и когда Ноар и Йон собирались снова отправиться в путь, то, пожалуй, лучше не слишком расслабляться.

Спать я все равно не могла. Возбуждение в моей голове было слишком велико. Я думала о Зои. Я плакала о ней. Случайно мне вспомнилось несколько философских мыслей о быстротечности жизни. Знание того, что смерть – это не конец, успокаивало меня. Впрочем, это, очевидно, относилось только к людям, а не ко мне и моим братьям и сестрам, в результате чего я снова пришла в себя. Тогда я попыталась представить себе своих настоящих родителей, которые должны были отдать своего ребенка. Мысль о том, что я нахожусь на пути к человеку, ответственному за все это, заставила меня ощутить ледяную дрожь по всему телу.

Мо тоже потребовалось целая вечность, чтобы прийти в себя. Он водил мизинцем по узору рамы кровати. Мне даже показалось, что были слышны его рыдания.

– Амайя… – прошептал он в какой-то момент. Мо не хотел будить наших сестер, которые тут же уснули.