Д. Эверест - Арчи Грин и заклятие ворона [litres]

Арчи долго молчал. Ему нужно было время, чтобы переварить всё это. Конечно, он о многом догадывался, но некоторые подробности слышал впервые. Прежде всего это относилось к загадочной связи между Арчи и Фабианом Греем. Неудивительно, что его семья так переживала по поводу его будущих магических способностей, дара книжного заклинателя и прочего. Понятно, почему всех так напугала его судьба с развилкой… Арчи очень хотелось спросить бабулю, почему она все эти годы скрывала от него правду о том, что случилось с его родителями, но он не знал, как подступиться к этому разговору. Он сердился на бабулю за то, что она его обманывала, но был искренне восхищён тем, как много ей удалось разузнать.

– Значит, во время твоих путешествий тебе так и не удалось узнать, что именно открылось Грею в видении? – спросил Арчи.

– Нет, – ответила Гардения Грин. – На этот вопрос я не нашла ответа. Но завтра утром я отведу тебя на могилу Грея. Возможно, там мы найдём какую-то подсказку.

А в это время на другом конце Оксфорда единственная свеча озаряла мрачную полуподвальную комнату. Дрожащий язычок пламени бросал отсветы на полумёртвую крысу, лежащую на столе. Мальчик, сидевший в полумраке, протянул руку к столу, взял крысу и впился в неё зубами. Кровь алым ручейком потекла по его подбородку.

– Проглоти! – приказал его наставник. – Используй жизненную силу крысы, чтобы погасить свечу и получить власть над тьмой. Если ты сможешь извлечь тьму из крысиной крови, то однажды сумеешь забрать её и из крови дракона.

Мальчик зажмурился и с усилием проглотил кровь. Сосредоточившись, он произнёс слова древнего заклинания:

Пламя свечи затрепетало и погасло, а комната погрузилась в кромешную тьму.

– Хорошо, – произнёс наставник. – Ты почти готов!

– Но где мы добудем кровь дракона? – спросил мальчик.

– Предоставь это мне, – ответил мужчина, вновь зажигая свечу. – Есть несколько способов пустить кровь дракону.

Он раскрыл свою левую ладонь и показал мальчику огненную метку.

Ворота со скрипом отворились, пропуская Гардению Грин на кладбище. Ветер шелестел в ветвях высоких деревьев, похожих на молчаливых стражей, охранявших могилы. Что было в этом шелесте – приглашение или предостережение?

Арчи судорожно сглотнул. Бабуля поманила его жестом. Арчи хотел войти следом за ней, но его ноги будто окаменели. Перед ним было самое обычное сельское кладбище, ничем не отличающееся от сотен других таких же, разбросанных по всей Англии, но что-то в этом месте внушало Арчи страх.

– Идём, Арчи, – позвала бабуля, оглядываясь через плечо. – Оттуда ты ничего не увидишь.

Честно говоря, именно на это Арчи втайне надеялся. Накануне вечером, когда бабуля Грин сказала, что утром они навестят могилу Грея, Арчи отнёсся к этому с энтузиазмом. По словам бабули, на этом кладбище на протяжении столетий хоронили Греев – родню Арчи по материнской линии. Деревня у кладбища так и называлась – Грей-энд.

Ещё вчера Арчи очень хотелось посетить это место. Но стоило ему очутиться здесь, как он почувствовал странное желание бежать прочь.

Гардения медленно шла по дорожке, то и дело поглядывая на могилы, словно приветствовала старых друзей. Арчи сжал кулаки, сделал глубокий вдох и вошёл в ворота.

– Здесь лежат поколения Греев, – торжественно произнесла бабуля, когда он нагнал её. – Вот твой прадед, Таддеус Грей, – она показала на искрошенное временем надгробие в виде лошади. – Спустил почти всё своё состояние на лошадей… А вот тут у нас Алдус Грей и его жена Гертруда…

Арчи посмотрел на могилы. Готические буквы на каменных надгробиях позеленели от мха. «Светлой памяти Алдуса Грея, 1792–1863», – было высечено на первом камне. – «И его любящей жены Гертруды, 1795–1869».

– А Грины похоронены под Оксфордом, – продолжала Гардения. – Я часто навещаю это кладбище. Конечно, большинство этих людей мне не довелось узнать при жизни, но сейчас мы с ними очень подружились. Смерть сближает.

Арчи понимающе кивнул. До него не сразу дошёл смысл её слов. Он покосился на неё, но лицо бабули Грин было серьёзно.

– Как ты можешь с ними дружить, если они умерли задолго до твоего рождения? – спросил он.

Бабуля остановилась и посмотрела на сконфуженное лицо своего внука.

– Эхо, – ответила она так, словно это слово должно было всё объяснить. – Магия не исчезает мгновенно, Арчи. Она длится. Все наши самые дорогие воспоминания, которые мы хотим оставить после себя тем, кого любили, остаются. Воспоминания отзываются эхом. Когда ты бросаешь камень в пруд, вода приходит в движение, круги продолжают расходиться по поверхности ещё долго после того, как камень канет на дно. Воспоминания – те же круги. Мы чувствуем сильное эхо ушедшего человека в местах, которые он когда-то любил, – или на его могиле. – Бабуля улыбнулась тихой задумчивой улыбкой. – Наши самые драгоценные воспоминания длятся, как сон. Или ночной кошмар, – очень тихо добавила она, мгновенно посерьёзнев. – Если человек прожил недобрую жизнь, память о ней тоже останется после его ухода. Но добро долговечнее зла, Арчи. Никогда не забывай об этом.

Бабуля снова зашагала между могилами и вскоре остановилась в конце ряда.

– Я привела тебя вот сюда, – сказала она, указывая на последнее надгробие.

Остальные могильные камни купались в лучах солнца, проникавших сквозь кроны деревьев. Но эта могила утопала в тени. Имя Фабиана Грея было выбито на гладком камне, поросшем густым зелёным мхом, почти полностью скрывшим надпись.

– Но если его могила всё время была здесь… – начал Арчи.

Бабуля Грин отрицательно покачала головой:

– Нет, милый. Думаю, это не настоящая его могила, а мемориал, возведённый семьёй. Прочитай надпись.

Арчи наклонился и с трудом разобрал слова, выбитые на камне:

– Какая-то бессмыслица, – пробормотал Арчи.

В следующее мгновение внутри у него что-то надорвалось. Он больше не мог терпеть боль, день за днём терзавшую его.

– Почему ты внушила мне, что мои родители и старшая сестра погибли во время крушения парома? – резко выпалил Арчи. – Как ты могла?

Лицо бабули Грин окаменело, как будто вопрос сразил её наповал. На мгновение она застыла на месте. Когда она снова посмотрела на Арчи, ему показалось, будто бабуля состарилась сразу на десяток лет.