Сара Бет Дерст - Королева крови [litres]

– Почему ты стал лекарем?

– По той же причине, почему большинство становятся лекарями, полагаю. Я хотел помогать людям.

– Но почему?

– Тебе незачем слушать слезливую историю. В ней нет ничего особенного. Мой отец заболел, когда я был маленьким. Если бы тогда я разбирался в медицине получше, помог бы ему. Но он умер. – Он размотал повязку на глазах Далеины. Она открыла глаза. Показалось, что их залепили клеем.

Осмотревшись, кажется, она разглядела светящиеся круги. Оранжевые. Это прогресс, верно?

– Я вижу что-то светлое вон там, – указала она.

– Это костер. Хорошо. – Он снова промыл ей глаза.

– Сожалею о твоем отце.

– Это было давно. – Гамон осторожно протер ее глаза мягкой тканью. Веки уже не жгло. Далеина попыталась рассмотреть костер, увидеть более четкие формы. Свет стал волнистым.

– Моя мама переживала из-за его смерти, и я пошел в помощники к лекарю, как только смог. Ничего особенного. Твои детские беды куда необычнее.

– Вен тебе рассказал? – Она разглядела какое-то движение, хотя, может, это лишь воображение. Далеина снова закрыла глаза, и он снова замотал повязку. – У нас не такие уж разные истории. Я не смогла их спасти.

– Я понимаю, как это должно было повлиять на тебя. Вина выжившего – так это называется; психическое заболевание. Меня учили…

Байн, свернувшийся у ее ног, напрягся. Далеина тут же мысленно изучила округу, а также все, что сверху и снизу, – рядом с Веном нашелся дух, в метре от лагеря. Она не ощутила никакой злости, но все равно тут же подскочила на ноги.

– Что не так? – спросил Гамон.

Далеина услышала, как Вен возвращается в лагерь.

– Послание. Мне нужно идти. Байн, позаботься о Гамоне и Далеине. – Она слушала, как он складывает вещи в мешок.

– Что значит «послание»? – спросила она в один голос с Гамоном. – Куда?

– Северный Гарат.

– Я пойду с вами, – сказал Гамон. – Я понадоблюсь вам. – Далеина услышала, как он тоже начал собираться.

– Нет, ты должен остаться с Далеиной, – ответил Вен. – Нельзя оставлять ее одну здесь. Уж точно не на земле, раз мы привлекаем духов. Пока не…

Он умолк, и Далеина поняла, что он собирался сказать про ее глаза. Она сжала кулаки и усилием воли заставила свой голос звучать спокойно, разумно, невозмутимо:

– Что случилось?

– Он получает послания с предупреждениями, если планируется новая атака духов, – объяснил Гамон, когда Вен не ответил.

– Тогда я тоже иду.

– Ты не успеешь, передвигаясь по земле. – Голос Вена не был жестоким, чемпион просто констатировал факт.

– Мы можем отправиться по канатной дороге, – сказала Далеина. – Мне не нужно видеть, чтобы лететь по ней. Нужно лишь, чтобы кто-то говорил мне, когда надо перестегнуться с каната на канат. – Она произнесла это так, будто была уверена, что это легко, хотя мысль о том, чтобы нестись по воздуху, не видя куда, ее ужасала. – Я могу помочь. Вы знаете, что могу. Поэтому вы меня выбрали, поэтому привели меня сюда, разве нет? – Она вспомнила разговор с директрисой Ханной, ее загадочный комментарий по поводу посланий, который в тот момент показался бессмысленным. – Поэтому я здесь.

Далеина приготовилась к возражениям, но их не последовало.

– Ладно, – сказал Вен. – Пошли.

И втроем они начали карабкаться по деревьям.

Забираясь наверх, Далеина чувствовала, как меняется воздух вокруг. У подножия леса пахло сыростью, землей и мхом. На средних ветках воздух был слаще, тянулись запахи из соседних деревушек – печеного и вареного мяса, сохнущего белья. Еще выше, у самых верхушек деревьев, казалось, что дышишь свежей, ледяной водой. Далеина ощущала, как ветер касается ее лица, и слышала шелест листвы.

Вен крикнул снизу:

– Платформа слева от тебя.

Остановившись, Далеина на ощупь обогнула ствол. Ее нога скользнула по самому краю. Разумом она понимала, как высоко забралась, но предпочитала думать, что всего лишь на высоте нескольких метров над землей, когда переместила свой вес и прыгнула вперед.

«Точно как дома ночью, верно?» Ветер выл вокруг, и Далеина прижалась к дереву. Подняв руку, она нащупала канат над головой.

Вскоре Вен оказался рядом, а затем и задыхающийся Гамон.

– Сумасшествие, – сказал Гамон. – Далеина, у тебя не получится. – Он схватил ее за плечо, но она стряхнула его руку.

– Скажите, когда нужно перестегнуться, – сказала она Вену и пристегнулась к первому канату. Второй крюк она взяла в свободную руку, сделала глубокий вдох, второй, третий.

«Все получится. Не бойся». Она слышала, как Вен пристегнулся следом за ней, и почувствовала, как дрожит канат.

– Нужно будет перестегнуться трижды, а затем спуститься на мост, – сказал Вен. – Приготовься. Если не получится, остановись, и мы вернемся за тобой позже. – «А потом вернем тебя в академию», – не добавил он, но Далеина услышала это.

– У меня получится. – Надеясь, что не ошибается, она оттолкнулась от платформы. Ветер хлестал по лицу, рукам, ногам и спине так сильно, что Далеина оказалась укутана им. Ветки били по ногам, а одна ветка запуталась в волосах девушки, выдрав несколько прядей. Опустив подбородок, Далеина держала свободную руку с крюком наготове. Она прислушалась, как будто могла бы услышать, где заканчивается первый канат, но казалось, он бесконечный.

– Три! Два! Один! Сейчас!

Далеина потянулась вперед, и рука задела следующий канат, полоснув по коже. Она пристегнулась и отпустила предыдущий. Ее качнуло так сильно, что руки чуть не вывернуло, и она полетела дальше, все набирая скорость. Канат задрожал, когда Вен перестегнулся следом за ней, и еще раз, когда это сделал Гамон.

Она неслась между деревьями, на секунду почувствовав себя свободной, впервые в жизни с тех самых пор, как ее чуть не похоронили под землей. Ей казалось, что ничего больше не существует в пустом мире, кроме нее.

– Три, два, один, сейчас!

Она снова перестегнулась, а затем еще раз, и Вен наконец выкрикнул:

– Останавливаемся!

Далеина выставила ноги, согнув колени, позволив гравитации подсказать, в какую сторону повернуться, пока не врезалась ступнями в дерево. Она рухнула на платформу и отстегнулась. Руки болели, а ноги жгло в тех местах, где по ним били ветки. Она чувствовала и слышала, как Вен спрыгнул рядом. Далеина прижалась к стволу, надеясь, что не мешает Гамону спрыгнуть следом.

– Дай гляну на раны, – потребовал Гамон.

– Нет времени, – сказал Вен. – Спускаемся.

Гамон держал ее за руку, позволив использовать себя в качестве гида к лестнице. Далеина спускалась, пока не уткнулась ногами в мост. Снова взяла Гамона за руку, и он держал ее, пока они бежали по мосту, следуя на звук шагов Вена: мост трясся под ними.

Далеина услышала впереди крик. Много криков. И хруст сломанных веток. Мысли тут же вернулись в прошлое, когда ей было десять лет. И без того затрудненное дыхание стало еще тяжелее, а сердце забилось чаще. Каждая мышца в теле заставляла Далеину развернуться и бежать в противоположную сторону, но Далеина следовала на звук голосов. Она так сильно сжимала руку Гамона, что пот слепил их ладони.