Ричард Кнаак - Ярость бури [litres]

Тура опустилась на колени.

– Я не справилась, признаю. Но ночной эльф…

– Жив и насмехается над тобою, а с его рук капает кровь Броксигара!

Тура ничего не отвечала.

Вождь протянул руку.

– Ты недостойна носить столь великолепный топор. Немедленно верни его!

Тура низко опустила голову и отдала оружие Траллу. В этот момент ее охватило чудовищное чувство вины.

Тралл взвесил топор в руках, восхищаясь его балансом и тем, насколько искусно он сделан, а потом покрепче перехватил рукоять и взглянул на орчиху.

– А теперь тебя ждет наказание за ошибки.

Тралл поднял топор и приготовился нанести смертельный удар…

Лукан удивленно уставился на своих спутников, стоявших неподвижно, словно статуи, с полуприкрытыми глазами. Взгляд у каждого казался расфокусированным.

Все трое оказались во власти Кошмара.

Лукан понятия не имел, почему его миновала эта участь. Возможно, потому что он представлял наименьшую угрозу? Даже сейчас больше всего на свете картографу хотелось спрятаться.

И в такой отчаянной ситуации это решение казалось самым разумным.

Лукан коснулся каждого из своих спутников, надеясь, что это сработает, но они продолжали стоять неподвижно. Что ж, времени беспокоиться об их состоянии нет.

Лукан напряг все силы и попытался сделать то, что прежде выходило бессознательно. Последние пару раз у него получалось воспользоваться своей уникальной способностью по собственной воле.

Ровно в тот момент, когда слуги Кошмара бросились вперед, Лукан и трое его спутников исчезли.

Они вновь материализовались в Изумрудном Сне, хоть сюда Лукану хотелось возвращаться меньше всего. Он был уверен, что силы Кошмара и здесь их настигнут.

Остальные очнулись и начали приходить в себя. Они казались измученными и потерянными.

Лишь Лукан заметил нависшую над ними огромную тень и поднял взгляд.

– Ну и что вам от меня нужно на этот раз ? – взревел Эраникус.

Хамуул Рунический Тотем был не один, рядом с ним стоял Наралекс, которого Шандриса тоже знала. Судя по всему, именно эти двое и заточили ее в стволе дерева.

Шандриса вывернулась из хватки Хамуула и выхватила кинжал, но таурен двигался быстро и уверенно избежал удара – он подставил руку и изменил направление, в которое метил клинок. Способ оказался слишком радикальным, и Хамуул, конечно же, поранился, однако, не обращая внимания на кровь, схватил свою противницу и очень тихо произнес:

– Шандриса Оперенная Луна, прекрати, или он нас заметит!

– Кто? – так же тихо спросила ночная эльфийка.

– Среди нас предатель! Предатель, который угрожает Дарнасу и всему остальному миру.

Хамуул замер и обменялся мрачным взглядом с Наралексом.

– Он знает, – пробормотал ночной эльф.

– Быстро! Спрячься за нашими спинами! – приказал Хамуул Шандрисе. Эльфийка подчинилась, доверившись внутреннему чутью, а друиды тут же начали превращаться в птиц.

В то же мгновение из земли вырвались длинные лозы и попытались опутать всех троих. Шандриса перерезала две кинжалом, потом расправилась еще с несколькими. Хамуул попытался было взлететь, но попал в ловушку сразу двух лоз. Растения обвились вокруг его крыла, и на их кончиках возникло нечто, напоминавшее бутоны.

Вот только внутри них скрывались жуткого вида шипы, больше напоминавшие острые зубы.

Таурена непременно укусили бы, но ему на помощь подоспел Наралекс, тоже успевший превратиться в буревестника. Он начал клевать лозы. Концы стеблей отвалились, но передышка оказалась недолгой – очень скоро обе лозы вновь пустили корни. То же самое случилось и с теми, которые перерезала Шандриса.

Хамуул что-то крикнул по-птичьи, обращаясь к Наралексу. Тот немедленно схватил Шандрису за плечи и поднял в воздух, однако в этот момент с верхних ветвей деревьев на них посыпались какие-то призрачные силуэты, которые, казалось, возникли из самих листьев. Наралекс, пытаясь спастись, бросился прямо в гущу новых противников.

Один из них ударил Шандрису бесплотной рукой. Ночная эльфийка вскрикнула, ощутив холод, сковавший, казалось, саму душу. Рука, сжимавшая кинжал, сама собой разжалась, а по телу прошла дрожь. Однако ее страдания были незначительными по сравнению с муками, выпавшими на долю Наралекса. Призрачные враги роились вокруг, пытаясь разорвать его на части и явно получая от этого извращенное удовольствие.

Наралекс замер в воздухе, попытался сбросить с себя противников, но ничего не вышло. Тогда он бросился вниз, к ближайшему выходу из Анклава Кенария.

Почти у самой земли Наралекс отпустил Шандрису, рассчитав так, чтобы она не ударилась при падении. Ночная эльфийка, все еще приходившая в себя после ледяного прикосновения призрачного врага, опустилась на колени. В ушах эхом отдавался рев.

Хамуул, между тем, вернул себе истинный облик, схватил несколько лоз и с присущей ему невероятной силой выдернул их из земли, а потом, вместо того, чтобы отбросить, подкинул в воздух. Лозы охватило изумрудное сияние, цепкие отростки начали стремительно съеживаться, и через мгновение на землю рядом с тауреном упали совершенно безвредные семена.

Вот только, к несчастью, именно в этот момент на Хамуула набросились призрачные создания. Таурен достал что-то из сумки и бросил в ближайшее из них.

Враги казались бесплотными, однако коричневый порошок верховного друида сработал так, словно у них было тело, и, более того, оказал просто невероятный эффект. Призрачные фигуры начали извиваться, искажаться, съеживаться и менять форму. Чудовищное зрелище сопровождалось не менее ужасающим шипением.

Хамуул удивленно распахнул глаза: тени постепенно превращались в листья. Его заклинание не должно было дать такой эффект. Значит, эти странные твари с самого начала и были листьями!

– Нет… – пророкотал таурен. – Не могло все зайти так далеко!

Он отвлекся и сразу же за это поплатился: одна из теней ударила в спину, и бесплотная рука прошла сквозь тело Хамуула насквозь. Холод сковал его душу, и в тот же момент другая тень ударила в грудь.

Таурен упал на колени, его взгляд остекленел.

Шандриса все это видела, но помочь ничем не могла. Она вскинула было глефу для броска, но ветви тут же потянулись вниз и схватили ее. Одна из них выбила оружие из рук, а остальные крепко обвились вокруг тела.

Наконец самая толстая и тяжелая ветвь с силой ударила Шандрису в затылок, и та потеряла сознание.

Наралекс ударился о землю и издал мученический крик. На первый взгляд казалось, будто тени разрывали его на части, однако каждый оторванный кусок плоти немедленно исчезал.

Ночной эльф вернул себе истинный облик, упал, задыхаясь, и замер.