Ричард Кнаак - Ярость бури [litres]

И в этот момент кора вновь расступилась и давление исчезло. Приток свежего воздуха взбодрил Шандрису, но она все равно потеряла равновесие и упала прямо на руки сильного незнакомца.

Ночная эльфийка сразу поняла, что это и есть тот друид, и попыталась как можно скорее прийти в себя. Наверняка он собирается ее убить!

В нос ударил резкий мускусный запах. Шандриса тут же очнулась и взглянула на удерживавшего ее друида.

Таурен!

Хамуул Рунический Тотем, между тем, прищурившись, взглянул на ночную эльфийку.

– Значит, это ты…

Надежды нет. Лишь один раз за всю свою долгую жизнь Малфурион чувствовал такое отчаяние – во времена Войны Древних.

Зеленая драконица, посланная Изерой, старалась улететь как можно дальше от эпицентра Кошмара, унося с собой Малфуриона, Тиранду, Бролла, Лукана и даже Туру. Бегством спасались не только драконы, но и остальные защитники Сна, которые догадались, что именно произошло. В их рядах царил хаос, а боевой дух упал так же сильно, как и у Малфуриона, если не хуже. Защитники и прежде понимали, что медленно проигрывают, а теперь еще и собственными глазами убедились в том, что все усилия оказались напрасными. Кошмар лишь дразнил их, выжидая момент.

«Кошмар заполучил Изеру… теперь у сил зла развязаны руки! Зачем она так рисковала ради меня?» – подумал Малфурион.

На самом же деле вину за похищение Дремлющей следовало бы возложить на Летона, который прибег к гнусной уловке. Однако, если бы не странное стремление Изеры убедиться в том, что Малфуриону удалось освободиться, с ней все было бы в порядке.

– Они догоняют! – крикнула Тиранда.

Ко всеобщему ужасу, она оказалась права. Мысленным взором Малфурион различил друида, пребывавшего в Изумрудном Сне в облике сверкающего духа, которого схватили вовсе не щупальца призрачного древа, а жертвы Кошмара. Когтистые руки разорвали друида на части с такой легкостью, будто он был соткан из хрупкой ткани.

Несчастный кричал так, словно саму его душу раздирали на тысячи кусков, а через мгновение Малфурион заметил его в первом ряду чудовищной армии Кошмара. Теперь его дух потемнел и казался изнуренным. Поддавшийся порче друид вытянул вперед руки с искривленными пальцами и двинулся навстречу оставшимся защитникам, намереваясь забрать их с собой.

Малфурион понимал, что даже несмотря на чудовищное поражение и колоссальный разрыв в силах, сдаваться на волю неизбежного нельзя. Он просто не мог сбежать и оставить других на растерзание Кошмару.

Однако, как только Малфурион вновь попытался освободиться, зеленая драконица закричала:

– Не время! Она пожертвовала собой не для того, чтобы ты снова оказался в плену врага! Перед нападением моя королева подчеркнула, что ты имеешь для Азерота бо́льшую ценность, чем она сама. Нам с трудом в это верится, но сейчас нельзя ставить под сомнение слово Изеры!

– Бо́льшую ценность? – недоверчиво переспросил Малфурион. – Быть может, она так долго сражалась с Кошмаром, что повредилась рассудком?

Верховный друид усиленно сопротивлялся, и наконец драконица ослабила хватку.

Тиранда это заметила и потянулась к возлюбленному.

– Малфурион! Не делай этого!

Но ее рука лишь прошла через его тело насквозь. Малфурион попытался не обращать на Тиранду внимания. Какая-то его часть больше всего на свете хотела остаться рядом с ней, но долг превыше всего!

Однако, к ужасу Малфуриона, окружающий мир постепенно терял четкость. Слишком поздно он осознал, что, пытаясь освободиться от драконьей магии, добился совершенно противоположного.

– Нет! – прокричал Малфурион, пытаясь остановить неизбежное.

– Нет!

Верховный друид резко сел, и все тело тут же пронзила боль. Он прижал руку к груди и перевернулся.

Итак, попытка освободиться обернулась неожиданными последствиями, и Малфурион оказался в обители друидов. В обычных обстоятельствах, это не вызвало бы никакого удивления, ведь связь между телом и духом сильна. Но сейчас что-то пошло не так.

Малфурион стиснул зубы, борясь с невыносимой болью. Возможно, это происходило из-за того, что он провел слишком много времени вне своей физической оболочки?

Верховный друид издал гортанный стон, пытаясь превозмочь муки. Он мельком задумался о том, что вряд ли остался бы в живых без посторонней помощи.

Более того, его тело было в прекрасной форме, это чувствовалось сразу. Малфурион ощущал магию Элуны, с которой был знаком не понаслышке благодаря Тиранде. Он не сомневался, что именно возлюбленную следует благодарить за заботу о смертной оболочке.

Однако, несмотря на громкие стоны боли, ни одна из жриц не пришла проверить, все ли в порядке.

Наконец, пусть и очень медленно, Малфурион справился с болью. И в этот момент вдруг почувствовал кое-что странное, мельчайшую деталь, которую он ни за что не обнаружил бы, не будь таким искусным друидом.

Оказывается, столь сильные мучения, которые даже теперь могли убить его, были вызваны всего-то крохотной щепоткой порошка. Малфурион тут же распознал волшебную траву, из которой он был изготовлен. Рассветница! По слухам, этот ингредиент использовался для некоторых простейших проклятий. Однако, хоть рассветница и обладала большой эффективностью, тот, кто изготовил порошок, не удовольствовался одной лишь ее силой и добавил тщательно скрытое заклинание, которое наверняка привело бы к медленной кончине.

Впрочем, злоумышленник недооценил целительную силу света Матери-Луны. Жрицы старательно поддерживали жизнь в теле Малфуриона, но яд все-таки частично выполнил свою задачу.

Малфурион сконцентрировался и собрал порошок, распространившийся по телу, в один отвратительный комок.

После этого верховного друида стошнило.

Он не видел, как вышел комок, чувствовал только, что губительное влияние рассветницы ослабло. Хватая ртом воздух, Малфурион вновь медленно сел на ложе, и только теперь заметил двух жриц, распростертых на полу обители. Они были живы, но без сознания, и, к несчастью, то и дело вздрагивали, что-то бормоча в страхе.

Обитель была наполнена призрачными щупальцами все того же зловещего тумана.

Изначально Малфурион хотел погрузиться в медитацию и вновь вернуться на просторы Сна, но вместо этого настороженно вошел в туман и направился к выходу. Жрицам он ничем помочь не мог, во всяком случае пока. Нужно было выяснить, насколько серьезная угроза нависла над Лунной поляной.

При первом же взгляде на указатель, стоявший у входа, Малфурион потерял всякую надежду. Лунная поляна была полностью окутана туманом и теперь больше напоминала кладбище. Но сильнее всего верховного друида встревожила полная тишина, которую не нарушал даже стрекот сверчков. Осторожно пробираясь через буйную растительность, Малфурион обнаружил еще одну обитель друидов и вошел внутрь.