Ричард Кнаак - Ярость бури [litres]

– Я не могу оставить Штормград! – воскликнул Вариан, невольно повысив голос. Некоторые бойцы стали удивленно озираться, но почти сразу вновь сосредоточились на отчаянном сражении с врагом.

«Чтобы спасти мир, всем нам придется оставить родные земли…» – возразил Малфурион.

– Чтоб тебя! – проворчал Вариан, стиснув зубы. – Интересно, как мы выберемся отсюда и попадем в этот твой Изумрудный Сон?

«Тебе не придется выбираться. Просто следуй моим указаниям».

В этот момент на короля с криком бросился спящий, который некогда был одним из его слуг. Человек выглядел чудовищно: глаза закрыты, а лицо исказилось в таком чудовищном крике, что, казалось, будто у несчастного вывихнута челюсть. Вариан не стал разбираться, из-за чего он кричит. Все спящие страдали от кошмаров и пытались поквитаться с защитниками города, в которых видели своих главных врагов.

Король попытался ударить обезумевшего человека плоской стороной клинка по голове (это был эффективный способ сражения со спящими, правда обычно требовалось несколько ударов), но тот вдруг дернулся, и лезвие вошло глубоко под кожу.

Из раны хлынула кровь, и поверженный спящий повалился прямо на короля. Один из солдат тут же среагировал и оттащил умирающего мужчину, но Вариан этого даже не заметил. Он думал лишь о том, что только что случайно погубил одного из своих подданных. К бесчисленному множеству кошмаров только что добавился еще один…

– Делай то, что собирался! – прорычал Вариан, обращаясь к невидимому Малфуриону. – Да побыстрее!

Верховный друид пустился в объяснения. Сперва король отнесся к ним с недоверием, но в итоге все же подчинился.

– Сложить оружие! – крикнул Вариан солдатам. – Подайте сигнал отступления!

«Придется использовать силу, – добавил Малфурион. – Начну с тебя, чтобы ты мог повести за собой остальных».

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь! – воскликнул Вариан. – Мы все приняли зелье, чтобы уберечься от…

«Это не имеет значения. Я справлюсь и так».

Вариан недовольно зарычал, а потом на глазах удивленных солдат покорно закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.

На севере Мулгора, высоко в Когтистых горах, раскинулась столица тауренов Громовой Утес. Прежде, до ее строительства, этот народ вел кочевой образ жизни. Лишь недавно, изгнав со своих земель мародерствующих кентавров, таурены наконец-то основали поселение, по своему величию ничем не уступавшее Оргриммару, Штормграду и прочим столицам народов Азерота.

Громовой Утес стоял на четырех холмах, самый крупный и густонаселенный располагался в середине. Надо всеми постройками возвышались огромные тотемы – дань кочевническому прошлому тауренов. Даже самые большие дома были выполнены из дерева и напоминали продолговатые постройки, которыми племена пользовались в зимний период. Здания поменьше внешне напоминали шатры с заостренными куполами из дерева и шкур животных, которые кочевники целыми поколениями использовали для повседневных нужд.

Место, выбранное для столицы, имело стратегическую ценность – высокие холмы обеспечивали превосходную защиту почти от любого врага. Тем не менее, против зла, поразившего город изнутри, таурены были бессильны.

Бейн Кровавое Копыто, сын великого вождя тауренов Кэрна, отлично это понимал, но так было не всегда. С топором в одной руке и коротким копьем в другой он стоял в первых рядах небольшой группки воителей, преграждая путь на мост к Центральной вершине, где до недавнего времени процветала торговля. Из всей северной и восточной частей Громового Утеса защитники сумели удержать только этот район. В остальном столицей, за исключением крохотных очагов сопротивления, уже завладел Кошмар.

Бейн ударил копьем пошатывающегося противника всего в метре от себя, пытаясь оттолкнуть, но не убить. Этот таурен по имени Гэм некогда был его товарищем – вместе они сражались против кентавров. Теперь он шел вперед с закрытыми глазами и бормотал что-то о четырехногих мародерах, собираясь убить сына Кэрна так, словно тот был кентавром!

Гэм не останавливался, и в какой-то момент у Бейна просто не осталось иного выбора. Его темно-коричневые одежды и черную гриву уже обагрила кровь, даже несмотря на кожаный доспех, прикрывавший плечи, спину и руки. Теперь же ее стало еще больше – Бейн вонзил копье в грудь Гэма.

Тот застонал, бросил оружие и сорвался с веревочного моста. Его безжизненное тело полетело вниз и, к счастью, скрылось в проклятом густом тумане, избавив Бейна от необходимости наблюдать ужасное зрелище.

До подъемников отсюда было рукой подать, но спускаться не было никакого смысла. Отправленные Бейном разведчики так и не вернулись, хоть прошло много времени. Скорее всего, они попали в засаду и пополнили вражеское войско.

Еще больше спящих бросилось вперед, и веревочный мост зашатался.

– Что будем делать? – спросил один из воинов. Таурены, смелые по своей природе создания, заметно нервничали и озирались, широко распахнув глаза, красные от недостатка сна.

«Отец, мне пригодился бы твой мудрый совет», – подумал Бейн.

Вот только Кэрн уснул одним из первых, и его сын никак не мог отделаться от мысли, что это не могло быть простой случайностью. Большинство тауренов, и особенно сам Бейн, не могли представить своей жизни без мудрого вождя.

Наконец, недовольно хмыкнув, Бейн принял решение. Это позволит выиграть лишь немного времени, но иного выхода просто нет. Он помолился о душах невинных, которых обрекал на гибель.

– Режьте веревки! – приказал Бейн.

– Веревки? – растерянно переспросил один из тауренов.

– Режьте! – повторил Бейн, вскинув топор и подступая к ближайшей веревке.

В то же мгновение в его голове раздался голос.

«Бейн Кровавое Копыто… Я верховный друид Малфурион Ярость Бури, друг Хамуула Рунического Тотема. Еще осталась надежда, и я хочу предложить тебе выход».

Бейн возблагодарил предков, а затем, ничуть не беспокоясь о том, что подумают остальные, спросил в полный голос:

– Говори. И поскорее!

В странствиях по дальним уголкам Азерота Малфуриону удалось найти ответ на давно назревавший вопрос и наконец узнать, что же случилось с Далараном. Сперва верховный друид был ошеломлен, ведь город магов находился вовсе не на прежнем месте и, более того, буквально парил в небесах.

Ночные эльфы не слишком жаловали магов и всех тех, кто занимался тайными искусствами. Малфурион же, лучше многих разбиравшийся в подобных вещах, в прошлом не раз имел дело с волшебниками, пусть и держался с ними настороженно. И теперь, памятуя о невероятных возможностях магов, он решил вновь связаться с давними союзниками, и в особенности с Ронином, которого повстречал еще десять тысяч лет назад. Вот только выяснилось, что даже Даларан пал жертвой Кошмара, и, возможно, пострадал гораздо сильнее прочих городов. Бегло оглядев просторные, освещенные магическим светом улицы летающего города, Малфурион не обнаружил ни одной живой души. Всюду была лишь пустота и густой туман. Тогда он вошел в несколько причудливых зданий и сразу же обнаружил первых спящих. Здесь они присутствовали в огромном количестве – одни лежали в кроватях, а другие прямо там, где свалились от изнеможения. В одной из постелей Малфурион обнаружил и Ронина, и его супругу, высшую эльфийку Верису. Прежде верховный друид никогда с ней не встречался, но хорошо знал по рассказам своего друга-мага. Похоже, эти двое заснули и не проснулись. Вот только теперь, судя по выражениям лиц, простые сновидения сменились кошмарами, мучившими в эти дни всех жертв Ксавия.