Лаура Кнайдль - Проклятый наследник [litres]

Киран кивнул и, не говоря больше ни слова, поднялся со своего трона и вышел из зала. Спиной он чувствовал взгляд матери, который прожигал принца горячим неодобрением. Но Киран проигнорировал ее и ускорил шаги. Они понесли его к выходу, по коридорам, и наконец к его спальне. Принц толкнул дверь и, едва войдя, тотчас снова закрыл ее за собой. Обессиленный, Киран опустился на скамью и хотел глубоко вздохнуть, но не смог. В груди было тесно. Он не мог отдышаться. Его легкие напрягались, а ощущение тесноты в груди становилось все сильнее, пока не стало так больно, будто сердце пронзила стрела. Руки юноши задрожали, все тело горело, как тогда, когда он упал в крапивное поле.

С дрожащими коленями Киран поплелся в уборную и включил воду. Она набиралась в ванну, источая пар, пока принц дрожащими руками избавлялся от своей одежды. Без колебаний он влез в почти кипящую воду, принимая боль, которая, вероятно, составляла только малую часть того, что вынужден был испытать Риордан. Киран неподвижно сидел в воде, обхватив руками колени, словно пытался удержать себя и не разрушиться под давлением возложенных на него ожиданий и бременем собственных решений.

Как он сможет управлять целой страной?

Пахло солью, рыбой и рвотой. Фрейя зажала нос и заставила себя дышать через рот. Ларкин перегнулся через ограждение палубы в нескольких футах от нее, и его стошнило прямо в воду, в морские волны, которые с ревом разбивались о нос корабля. Оказалось, Бессмертный Хранитель за свои добрых двести пятьдесят лет жизни ни разу не плавал на корабле и не подозревал о своей морской болезни, которая мучила его с тех пор, как они покинули гавань Асканы.

Фрейя надеялась, что во время морского путешествия сможет расспросить Ларкина о фейри и эльвах, но тот был не в состоянии рассказывать истории. Единственное преимущество его болезни заключалась в том, что отвратительная вонь рвоты удерживала экипаж Элроя от общения с ним – а значит, и с Фрейей. Она слишком хорошо замечала на себе жадные взгляды пиратов, которые проводили в открытом море, без женщин, большую часть своей жизни.

Фрейя поплелась по палубе к бочке с питьевой водой. Она зачерпнула жидкости в ковшик и пошла обратно, стараясь удерживать руки от дрожи, чтобы ничего не пролить. Плечи Ларкина были низко опущены, скрещенные руки покоились на релинге, а сам Хранитель неотрывно смотрел на собственные ноги, как будто таким образом мог не замечать колыхания моря.

– Ларкин?

Остекленевшие глаза посмотрели на нее. Лицо его покраснело, и не только от морской болезни. Жара усиливалась и все больше воздействовала на них, чем дальше они плыли на юг.

– Выпейте это!

– Спасибо, – угрюмо пробормотал Ларкин.

Она протянула ему ковшик. Мужчина попытался дотянуться до него, когда корабль наклонился вправо, чтобы обогнуть скалы. Ларкин тут же пошатнулся и снова ухватился за ограждение.

Сочувствующая улыбка появилась на губах Фрейи. Она подошла ближе к Ларкину, так близко, что ткань его одежды соприкоснулась с ней, и поднесла ковшик прямо ко рту Хранителя. Он колебался несколько мгновений, прежде чем наклонился вперед, и его губы сомкнулись вокруг деревянной посуды. Медленно, чтобы не раздражать желудок, он начал пить, и пил, пока ковш не опустел.

– Спасибо, – повторил он со вздохом и закрыл глаза.

С тех пор как корабль покинул порт в Аскане, Фрейю лихорадило при одной только мысли о прибытии в Мелидриан. Потому что чем быстрее они достигнут Волшебной земли, тем скорее принцесса сможет сосредоточиться на поисках Талона. Кроме того, она рассчитывала на скорое прибытие и для благополучия Ларкина.

Фрейя постояла около Ларкина еще несколько мгновений, а потом вернулась к бочке с водой, чтобы набрать живительной влаги и для себя. Вокруг нее на палубе суетились пираты. Они подхватывали паруса, натягивали канаты и выкрикивали приказы, которых Фрейя не понимала.

– Принцесса, – раздался нежный голос рядом с ней.

Фрейя подняла голову и посмотрела на Элроя, который подкрался к ней сзади. Несмотря на то что за последние дни девушка часто имела возможность лицезреть капитана, каждый раз ей нужно было несколько мгновений, чтобы привыкнуть к его красоте, которая, казалось, усиливалась сиянием солнца и мерцанием морской глади. Если бы пират поселился в Амаруне, Мелвину пришлось бы распрощаться со своей репутацией самого завидного холостяка.

– Элрой, – поздоровалась она с юношей и вернула ковшик на бочонок.

Пират улыбнулся ей. Сегодня нижнюю губу капитана украшало золотое кольцо, которое Фрейя никогда раньше не видела на нем.

– Я вижу, твой Хранитель все еще не поправился.

Взгляд Фрейи метнулся к Ларкину. Мужчина стоял, покачиваясь, и вялыми движениями пытался снять с себя плащ. Магический меч, появившийся под ним, мгновенно привлек внимание экипажа.

– Нет, к сожалению, еще нет.

– Как хорошо, что ему не придется долго испытывать эти мучения.

Элрой наклонил голову и легко прислонился к ограждению. Прикрыв глаза, он поднял лицо к небу.

– Вы хотите сказать, что мы скоро прибудем? – с надеждой спросила Фрейя.

– Скоро? – Элрой улыбнулся правым уголком рта. – Нет, не скоро: сейчас.

Не глядя, он указал в сторону скалы, которую они только что обогнули. Паруса корабля трепетали на ветру, и несколько мгновений Фрейя видела в том направлении, куда показывал пират, только серый камень. Но вдруг скалы кончились, как будто их кто-то отрезал, а пышная зелень сменила синеву моря. Высокие травы разрастались вокруг, а гигантские деревья поднимались в небо на несколько сотен метров. Вздрогнув, Фрейя перевела дыхание.

Это был не просто лес, это были джунгли, по крайней мере девушка решила, что именно таким словом можно описать буйство зелени, которое она увидела перед собой. Она никогда не видела такого места, но Роланд и купцы из далекого Зеакиса, которые бывали в гостях в королевском замке, рассказывали о природе, более дикой, чем терновый лес, и более незыблемой, чем Гора сокровищ, полной жизни и полной теней.

– Невероятно, – выдохнула Фрейя и сделала шаг вперед, как будто так она могла разглядеть больше деталей и даже, возможно, обнаружить эльву или фейри, хотя для этого корабль был еще слишком далеко от материка. И все же теперь это оставалось только вопросом времени. Когда они пристанут.

– Мне все представлялось по-другому.

Элрой рассмеялся и оттолкнулся от перил.

– И как же?

Принцесса покачала головой. Ей не хотелось признаваться, что жестокие истории о фейри укрепились в ее разуме так же, как и у всех остальных жителей Тобрии. И вместе с тем девушка была твердо убеждена, что магия приносит и добро. Волшебство привело ее сюда. И все же Фрейя полагала, что в Мелидриане ее ждет бесплодная, безжизненная земля. С пустынной почвой, высушенными травами и голыми деревьями, уничтоженными эльвами и фейри, которые разрушали все, что попадалось им на пути.