Светлана Тулина - Страшные сказки для дочерей кимерийца [СИ]

Конан спрыгнул с коня, подошел поближе к друиду и старикам. На мага в темно-сером плаще он не смотрел. Вечернее солнце светило в спину, и черная огромная тень короля Аквилонии накрыла всю троицу.

Друид сжался и стал выглядеть совсем мальчишкой, старики заелозили на тощих ягодицах и попытались отползти, словно тяжесть конановской тени была непосильна их старческим плечам.

— Не бойтесь, здесь никто не причинит вам зла, — негромко проговорил Конан, помня о гулком эхе в ущельях и потому стараясь умерить свой подобный горному обвалу грозный рык до вполне терпимого отдаленного рокота. — А если вы не шарлатаны и докажете свое умение на деле — так еще и по двойному золотому льву получите. Каждый.

За спиной сдавленно охнул прислушивавшийся к разговору Сай. Еще бы! Он, хоть и разбойник, но прежде всего — шемит. А, значит — купец. И наверняка мгновенно произвел пересчет на привычные шемские сикли.

Двойной аквилонский лев равен десяти золотым аквилонским же кесариям. Выше него только феникс, оценивающийся в двадцать кесариев. А аквилонский кесарий в последнее время стал куда тяжеловеснее среднего шемского сикля. В меняльных лавках за него за один дают три-четыре асгалунских или пять шушанских, а на сабатейские или, допустим, саркские сикли ежели переводить — так и вообще считать замучаешься!

Двойной золотой аквилонский лев в этих краях — целое состояние. Можно богатый рудник купить. Или целую деревню рабов. Можно даже, сильно постаравшись, правда, на пару с кем-нибудь и небольшой караванчик соорудить, если склонность к этому делу и хватка имеются…

— Услуг какого рода Великий Господин желает от своих ничтожных слуг?

Вот теперь эти трое смотрели хотя и с испугом, но куда заинтересованнее. И огромная тень Конана более их уже не смущала — они даже поближе придвинулись, чтобы ни слова не пропустить, а друид так и в церемонном поклоне изогнулся.

— Не могу отвечать за своих невольных спутников, имен и достоинств коих не знаю, но счастлив сообщить Великому Господину, что сам я много ветвей преодолел на пути по стволу своего мастерства! И, хотя до вершины еще далеко, немногие могут похвастаться, что они лучше Айгуна-друида знают все корневые плетения и умеют…

— Мне все равно, кто вы такие и как вас оценивают другие, — перебил Конан чрезмерно словоохотливого юнца. — Задание же у меня такое — я хочу знать, где мои дочери. Что с ними происходит сейчас и что их ожидает в ближайшем будущем. О вознаграждении я уже говорил. Приступайте…

Мимо проехала тяжело груженая повозка. Остановилась. С нее попрыгали пристроившиеся отдохнуть пикинеры, принялись шустро и привычно возводить походный шатер. По всей долине светлячками загорались костры, где-то уже перекликались часовые — неповоротливая махина армии потихоньку останавливалась и начинала готовиться к ночевке.

Конан отошел к наполовину разгруженной повозке, присел на край, наблюдая за приступившими к своему ремеслу предсказателями.

Друид, порыскав немного, нашел кустик какой-то пыльной травки, почему-то понравившийся ему больше всех прочих, рядом растущих, таких же пыльных и невзрачных кустиков. Достал из-за пояса флягу, капнул пару капель в пыль у самых корней, потом и сам сделал глоток. Встал на колени, низко наклонился к траве, чуть ли не касаясь ее носом — показалось даже, что нюхает. И впал в задумчивость.

Старички вели себя куда более активно. Один из них сбегал к ближайшему костру и принес горящую ветку. За что тут же получил нагоняй от второго. Пламя с ветки было сбито и безжалостно затушено о землю. После чего саму ветку тщательно отряхнули от пыли и сора. И снова подожгли — но теперь уже при помощи вынутого вторым старичком из дорожной сумы непривычной формы огнива.

Понятно. Эти, стало быть, — огнепоклонники. То-то балахоны на них оранжевые и на шапках — языки пламени нашиты. На костре гадать будут. Фляга у них тоже имелась, но вряд ли кому понравилось бы из нее хлебнуть — от нескольких прицельно уроненных тягучих и маслянистых капель крохотный костерок взвился длинным языком выше человеческого роста и затрещал угрожающе. Один из старичков зашелся в дерганом хихиканье и захлопал в ладоши, второй тут же отвесил ему затрещину и заставил зачем-то дуть на и без того хорошо разгоревшееся пламя.

Четвертый маг ничего делать не стал. Не вынул из мешка хрустальный шар и связку черепов, не приказал принести черного петуха или даже барашка. Просто стоял, скрестив на груди руки и по-прежнему высокомерно глядя куда-то вдаль.

Конан не стал вмешиваться. Кто их знает, этих магов? Может, это у него как раз-таки способ гадания такой — стоять и вдаль смотреть! Не лезут умные люди в чужую таверну со своим пивом, и друидов не учат разговаривать с деревьями. Настоящего мастера учить — портить только.

Это даже хорошо, что они все так по-разному гадают. Больше вероятность успеха. Не одно, так другое сработает. Должно же хоть что-то сработать?..

Один из старичков тем временем качнулся совсем близко к костерку, что-то разглядывая в пламени. Так, что чуть не опалил свой длинный нос. Отшатнулся испуганно, замахал руками, но тут же восторженно заверещал, многократно кланяясь в сторону Конана:

— Радуйся, Великий Господин, да не забудет тебя Адонис своими милостями! Твои дочери в добром здравии! Их обеих готовят к свадьбам! Одной суждено стать супругой великого короля, который в скором времени объединит под своею могучей рукою весь Шем, да благословит его Иштар! А вторую твою дочь я видел в окружении рубинов! Целой груды рубинов! Это огненный камень, его легко разглядеть в пламени, он проясняет предсказание. Твою вторую дочь жених осыпал сказочным богатством, я видел тысячи и тысячи камней!

— Радуйся, Великий Господин! Чего еще желать счастливому отцу?! И да не забудут тебя своими милостями боги так же, как и ты не забудешь своими бедных предсказателей! — вторил ему второй, тоже кланяясь.

Конан презрительно фыркнул.

— Ваше предсказание не стоит и ломаного медного дебена. Я и сам могу себе такое предсказать. Что за мужей вы пророчите моим дочерям? Да кто они такие?! Свадьбы, говорите… Ох, доберусь, будут им свадьбы, Митрой клянусь! И королю этому недоделанному. И на главный вопрос вы так и не ответили — где моя старшая дочь? Ну?!

Старички в панике снова низко склонились над костерком, задули, забормотали что-то.

— Не ругай их так сильно, Великий Господин, — негромко сказал молодой друид, поднимаясь с колен. — Они не так уж и неправы. Свадьбы действительно готовятся. Во всяком случае, насчет одной я уверен точно.

— Трава нашептала? — Конан сплюнул, всем своим видом выражая презрение.