Виктория Шваб - Темный оттенок магии

– Отдай, – сказал человек таким же спокойным тоном, как и его напарник.

Келл не мог этого сделать.

Он не доверял камню и не знал, как им управлять, но отдать его тоже не мог. Поэтому Келл бросился вперед, подхватил с земли свой нож и, когда человек приблизился, вонзил в грудь нападающего. На секунду Келл испугался, что заклятие принуждения удержит его на ногах – так же, как удержало первого. Глубоко вогнав клинок, Келл рванул его вверх, разрубая мышцы и кости, и у убийцы подкосились колени. На один краткий миг заклятие разрушилось, в глазах мужчины мелькнуло отчаянное понимание, и они тут же потухли.

Келлу уже доводилось убивать, но все равно стало дурно, когда он вытащил нож и мертвец тяжело свалился к его ногам.

Проулок поплыл перед глазами, и Келл схватился за живот, пытаясь пересилить боль и вздохнуть. Затем он снова услышал вдалеке шаги и заставил себя выпрямиться. Проковыляв мимо тел двух убийц, он бросился бежать.

Келл не мог остановить кровь.

Она пропитала рубашку, и ткань липла к телу, пока он бежал, спотыкаясь, по лабиринту узких улочек, раскинувшихся паутиной в укромных уголках Красного Лондона.

Келл потрогал карман, желая удостовериться, что камень на месте, и по пальцам побежала дрожь, едва он нащупал талисман. Надо было сразу же выбросить камень в искрящийся Айл, но Келл этого не сделал, и теперь у него проблемы.

Келл слишком круто срезал угол и влетел в стену, едва подавив стон от боли в груди. Нужно было где-то спрятаться – там, где его не будут преследовать.

Там, где его не смогут преследовать.

Келл замедлил шаг, вытянул из-за ворота монету Серого Лондона и через голову сдернул шнурок.

Тяжелые шаги отдавались эхом совсем близко, но Келл не стал менять решения и, морщась, прижал руку к окровавленным ребрам. Затем он поднес ладонь с зажатой монетой к каменной стене и сказал:

– Ас Оренсе. «Откройся».

По руке пробежала дрожь, но ничего не произошло: стена осталась на месте, как и сам Келл.

От боли в боку темнело в глазах, а заклятие, наложенное на королевский меч, который ранил Келла, отрезало Антари от собственной силы. «Нет», – молча взмолился он. Магия крови – самая сильная на свете. Ее невозможно разрушить простым заклятием – она сильнее, должна быть сильнее. Келл закрыл глаза.

– Ас Оренсе, – повторил он.

Произнесенного один раз заклинания должно было быть достаточно, но он устал, истекал кровью и почти терял сознание, и потому добавил:

– Пожалуйста.

Келл сглотнул, ткнулся лбом в каменную стену, услышал приближающиеся шаги и еще раз сказал:

– Пожалуйста, пропусти меня.

Камень загудел в кармане еле слышным обещанием могущества и помощи. Келл уже собирался вытащить талисман и призвать его силу, как стена наконец дрогнула и поддалась.

Мир исчез и через секунду появился вновь. Келл рухнул на булыжную мостовую, а еле заметный, равномерный свет Красного Лондона сменился промозглой, дымной темнотой Серого. Келл некоторое время стоял на четвереньках, готовый к тому, что потеряет сознание прямо здесь, в проулке, но в конце концов поднялся на ноги. При этом дома вокруг при этом угрожающе зашатались. Келл сделал пару шагов и внезапно столкнулся с мужчиной в маске и широкополой шляпе. Он рассеянно подумал о том, как странно ходить по городу в маске, но в его своем нынешнем состоянии трудно было судить о ком-либо по внешности.

– Извините, – пробормотал Келл, стиснув ворот куртки, чтобы скрыть кровь.

– Откуда вы взялись? – спросил мужчина. Келл поднял голову и сразу понял, что под маской скрывалась женщина – даже не женщина, а девушка. Высокая и долговязая, одетая по-мужски: в сапоги, бриджи, куртку и плащ, под которым поблескивало оружие. Ну и конечно, в маске и шляпе. Девушка тяжело дышала, словно от быстрого бега. «Странно», – снова подумал Келл, совсем сбитый с толку.

Он слегка покачнулся.

– Эй, с вами все нормально? – спросила незнакомка.

Откуда-то послышались быстрые шаги, и Келл сжался, но потом вспомнил, что здесь и сейчас он в безопасности. Девушка быстро оглянулась, а затем снова уставилась на него. Келл шагнул к ней, и у него чуть не подкосились ноги. Она хотела было подхватить его, но он оперся о стену.

– Все будет нормально, – дрогнувшим голосом шепнул он.

Девушка вздернула подбородок, и Келл заметил что-то волевое и дерзкое в ее глазах – какой-то вызов. Потом она улыбнулась одними уголками упрямого рта, и Келл сонно, рассеянно подумал, что в других обстоятельствах они могли бы подружиться.

– У вас на лице кровь, – сказала девушка.

Ах, если бы только на лице! Келл поднес руку к щеке, но рука тоже была мокрой от крови. Незнакомка подошла вплотную, достала из кармана маленький темный платок и приложила к его лицу, а затем сунула ему в руку.

– Оставьте себе, – сказала она и, повернувшись, зашагала прочь.

Проводив странную девушку взглядом, Келл запрокинул голову и уставился в беззвездное, мрачное небо Серого Лондона над крышами домов, а потом полез в карман за талисманом из Черного Лондона и оцепенел.

Талисман исчез.

В бешенстве Келл обшарил все карманы, но без толку. Задыхаясь и истекая кровью, изнемогающий Келл посмотрел на платок, зажатый в кулаке.

Он не мог в это поверить.

Его ограбили.

В Красном Лондоне часы пробили восемь вечера.

Звон полился из храма на окраине, пролетел над поблескивающим Айлом и улицами города, хлынул в распахнутые окна и двери, в конце концов достиг «Рубиновых полей» и замершего человека.

На тыльной стороне его ладони стояла буква «Х», и он замахивался краденым королевским клинком. Человек был заключен в странную оболочку – не то ледяную, не то каменную.

Когда колокольный звон умолк, эта оболочка треснула, и неровные трещинки, быстро расширяясь, разошлись по всей поверхности.

«Стой», – приказал тогда молодой Антари нападающему, и магия повиновалась. Излившись из черного камня, она обвилась вокруг человека и, затвердев, превратилась в скорлупу.

Теперь она разрушалась, но вовсе не так, как ломается обычная скорлупа, когда поверхность сначала покрывается трещинами, а затем по частям осыпается на землю. Нет, эта оболочка, разламываясь на части, прилипала к человеку, расплавлялась и проникала внутрь его тела. Просочившись сквозь одежду и кожу, она полностью исчезла: впиталась .

Замерзший человек вздрогнул и вздохнул. Королевский меч выпал из его руки и грохнулся на мостовую, когда последние переливающиеся капли магии – дурной, мертвой, черной – маслянисто блеснули на коже, а затем тоже впитались. Вены мужчины потемнели, покрыв тело словно чернильной сеткой, голова упала на грудь. Открытые пустые глаза налились чернотой так, что исчезли даже белки.