Виктория Шваб - Темный оттенок магии

Серебро звенело в кармане Лайлы, когда она возвращалась в таверну «В двух шагах».

Солнце только недавно зашло, а уже удалось неплохо поживиться. Обчищать карманы средь бела дня было рискованно, особенно в ее наряде, который мог обмануть невнимательную жертву лишь в сумерках, но приходилось подстраиваться. На географическую карту и серебряные часы корабля не купишь и состояния не сколотишь.

К тому же Лайле просто нравилось, как монеты оттягивают карман. Они весело звенели обещанием богатства, придавали уверенности походке. Пират без корабля – вот кем была Лайла до мозга костей. Когда-нибудь у нее появится настоящий корабль, она уплывет отсюда и забудет об этом проклятом городе раз и навсегда.

Прогуливаясь по булыжной мостовой, Лайла по привычке начала составлять в уме список вещей, необходимых для настоящего корсара. Прежде всего, пара добротных кожаных сапог и, конечно, сабля. У нее был пистолет Кастер (просто загляденье!) и остро отточенные ножи, но у любого пирата есть сабля или шпага. По крайней мере, у тех, кого она знала… ну, или о ком читала в книгах. Читать было некогда, однако читать она умела – непривычный навык для воровки, но Лайла оказалась способной ученицей. Впрочем, в тех редких случаях, когда она крала книги, это были книги о пиратах и приключениях.

Короче говоря, пара добротных сапог и сабля. Ах да, еще шляпа. У Лайлы была черная, с широкими полями, но не слишком эффектная. Ни тебе пера, ни тебе ленты…

Проходя мимо мальчика лет десяти, который примостился на веранде дома недалеко от таверны, Лайла замедлила шаг. Мальчик был тощий, оборванный и грязный, как метла трубочиста. Он протягивал руки ладонями вверх. Лайла полезла в карман.

Она не знала, зачем это сделала (возможно, просто из-за хорошего настроения или потому, что еще вся ночь была впереди), но мимоходом бросила маленькому попрошайке пару медяков. Лайла не остановилась, ничего не сказала и не стала дождаться благодарности.

– Ну, теперь берегись, – хмыкнул Бэррон, когда она подошла к крыльцу таверны. Лайла не слышала, как он вышел. – Кто-нибудь может подумать, что за всей этой самоуверенностью скрывается доброе сердце.

– Никакого сердца, – возразила Лайла и, отодвинув полу плаща, показала пистолет в кобуре и нож: – Только это.

Бэррон вздохнул и покачал головой, но девушка уловила еле заметную улыбку, в которой сквозила… какая-то гордость? Лайлу даже покоробило.

– Есть что-нибудь пожрать? – спросила она, ударив по ступеньке носком поношенного сапога.

Хозяин кивнул на дверь, и Лайла уже хотела войти, чтобы выпить пинту пива и съесть миску супа (она могла выделить немного мелочи, если, конечно, Бэррон возьмет), как вдруг услышала возню за спиной. Обернувшись, Лайла увидела, как трое уличных хулиганов не старше ее напали на оборвыша. Один был толстым, другой худым, а третий – коротышкой, но все трое – явно отбросы общества. Лайла видела, как коротышка преградил мальчику путь, толстяк прижал его к стенке, а доходяга вырвал из пальцев монеты. Мальчишка не сопротивлялся, просто посмотрел на свои ладони с унылым смирением. Пару минут назад они были пустыми, и вот они пусты опять.

Когда трое бандитов скрылись в переулке, девушка сжала кулаки.

– Лайла, – предупредил Бэррон.

Она знала, что этого не стоит делать. Не зря же грабила только богачей: эти не сильно обеднеют. Наверное, у этих парней не было ничего ценного, кроме тех медяков, которые они только что отняли у мальчишки. Лайле не жаль было расстаться с парой монет, но суть не в этом.

– Не нравится мне этот взгляд, – сказал Бэррон.

– Подержи-ка.

Она всучила ему цилиндр, предварительно вытащив оттуда маску и шляпу.

– Не стоит, – нахмурился Бэррон. – Если ты не заметила, их трое, а ты одна.

– Не волнуйся, – фыркнула Лайла, одним ударом кулака придав широкополой шляпе нужную форму. – Это же дело принципа, Бэррон.

Хозяин таверны вздохнул.

– Из принципа или нет, Лайла, но когда-нибудь тебя точно прибьют.

– Будешь по мне скучать? – спросила она.

– Как по чесотке, – огрызнулся Бэррон.

Лайла криво ухмыльнулась и надела маску.

– Присмотри за пареньком, – попросила она, нахлобучивая шляпу на лоб. Хозяин что-то проворчал, когда девушка спрыгнула со ступеньки.

– Эй, ты, – позвал Бэррон мальчишку, который съежился на соседнем крыльце и все еще таращился на свои пустые ладони. – Иди-ка сюда…

Лайлы уже не было.

«Нареск Вас, 7».

Такой адрес стоял на конверте.

Келл почти протрезвел и решил отправиться прямиком туда, чтобы поскорее покончить со странным поручением. Рай ни о чем не должен знать. Келл оставит побрякушку в своей комнате в «Рубиновых полях», а уж затем вернется во дворец – с чистой совестью и пустыми руками.

Келлу показалось, что это хороший план или, по крайней мере, лучший из плохих.

Однако, добравшись до угла Отреч и Нареск и увидев на табличке нужный адрес, Келл замедлил шаг и остановился, а затем нырнул вбок – в темноту.

Что-то здесь не так.

Он почувствовал это не явно, а каким-то шестым чувством.

Нареск Вас казалась пустынной, но это была только видимость.

Такова особенность магии. Она повсюду – во всем и во всех. Негромко и равномерно пульсируя в воздухе и земле, в телах живых существ она стучит громче. Если бы Келл протянул руку – он бы ее почувствовал. Это было чувство, пусть не такое сильное, как зрение, слух или обоняние, но Антари буквально кожей ощутил, как магия медленно потянулась к нему из темноты с другой стороны улицы.

Значит, Келл здесь не один.

Он затаил дыхание и попятился в проулок, не отрывая глаз от дома на противоположной стороне. Затем он отчетливо увидел, как что-то шевельнулось в темноте: между седьмым и девятым домами по Нареск Вас виднелась фигура в капюшоне. Келл успел лишь заметить, как на боку блеснуло оружие.

Келл еще не отошел после встречи с Данами и сначала подумал, что, возможно, это Оливер – тот, кому адресовано письмо. Но женщина сказала, он умирает, и если бы даже Оливер был здоров и вышел на улицу, он не мог знать, что встретит Келла, ведь тот лишь недавно согласился выполнить поручение. Значит, это не Оливер. Но тогда кто?

У Келла мурашки побежали по коже от близкой опасности.

Он вынул из кармана конверт, прочитал адрес, а потом, затаив дыхание, сломал печать. Вытащил письмо и вполголоса выругался.

Даже в темноте было видно, что лист абсолютно пустой.

У Келла закружилась голова: его подставили.

Но если кто-то охотился не за письмом, то…

«Санкт…» Келл сунул руку в карман и сжал маленький сверток. По телу вновь пробежала странная дрожь. Что ему всучили?