Виктория Шваб - Темный оттенок магии

– Не сдавайся, Келл, черт бы тебя побрал! Слышишь?

Сердце Келла на миг замерло.

– Я вежливо попросила, – прошипела Витари, не вынимая руку из груди Келла. – Дала тебе шанс сдаться. Но ты заставил меня применить силу.

По рукам и ногам растеклось тепло, оставляя после себя странный холод. Келл услышал голос Лайлы – далекий и такой слабый, что слов было почти не разобрать… Но он все же расслышал имя: «Рай».

Если он умрет, Рай умрет тоже. Нужно бороться.

– Я не собираюсь тебя убивать, Келл. Это не совсем так.

Келл зажмурился, и его накрыла темнота.

«Разве для этого нет какого-нибудь магического слова? – отдался эхом в голове голос Лайлы. – Да не может быть! Давай, Келл, вспоминай, скажи это прокля ́ тое слово».

Келл заставил себя сосредоточиться. Разумеется, Лайла права. Слово существует. Витари – чистая магия, а всякая магия связана правилами, приказами. Витари – это сила, с помощью которой можно творить, а все, что можно сотворить, можно и разрушить. Развеять .

– Ас Анасаэ , – сказал Келл и почувствовал проблеск силы, но ничего не произошло.

Витари сжала его горло.

– Ты действительно думал, что получится? – ощерилась магия в образе Келла, но в голосе чувствовалось какое-то напряжение – страх . Значит, все могло получиться… И получится! Должно получиться! Однако магия Антари подчиняется только словесным командам. Келл никогда бы не смог приказать одной силой мысли, а здесь, в его голове, все было лишь мыслями. Надо было слова произнести . Сосредоточившись, он ощутил своими угасающими чувствами собственное тело – не таким, как здесь, в этой иллюзии, а таким, каким оно было на самом деле: распластанным на мучительно холодной земле разрушенного двора. Лайла сидела на коленях, склонившись над ним – Келлом. Он ухватился за этот холод, обжигавший спину. Заставил себя почувствовать пальцы, обхватившие камень. Сосредоточился на губах, крепко сжатых из-за боли, и трудом разомкнул их, чтобы произнести слова:

– Ас ан …

Его сердце дрогнуло, когда Витари судорожно стиснула его в пальцах.

– Нет! – зарычала магия в неподдельном страхе и ярости, и Келл понял причину этого страха. Витари – не просто заклятие, а сам источник силы камня. Развеять его – значит развеять сам талисман. Тогда все кончится.

Келл вцепился в свое тело, в самого себя, глубоко вдохнул и выдохнул.

– Ас Анас …

Он закашлялся, когда Витари, переложив руку с сердца на легкие, выдавила из них воздух.

– Ты не посмеешь! – прошипела магия. – Твой брат жив только благодаря мне!

Келл задумался. Он не знал, правда ли это и можно ли разрушить связь, которую он установил с братом. Однако точно знал, что Рай все равно никогда не простит его и что это не будет иметь никакого значения, если оба погибнут.

Келл собрал остатки сил и, не обращая внимания на Витари и захлестывающую его тьму, полностью сосредоточился на голосе Лайлы, холодной земле, ноющих пальцах и окровавленных губах, которые произнесли слова:

– Ас Анасаэ .

По всему Красному Лондону падали люди.

Те, кто впустил магию добровольно или им навязали ее силой – все разом упали, как только черный огонь догорел и угас. Развеялся.

Магия повсюду оставила груды тел.

Некоторые люди прямо на улицах рассыпались в прах, выгорев дотла, от других оставались лишь безжизненные тела, и лишь немногие счастливчики падали, задыхаясь, от слабости, но оставались в живых.

Магия в теле Мортимера уже добралась до королевских покоев и собиралась войти внутрь, как вдруг замерла и рассеялась.

Ну а в святилище, далеко от стен замка, в келье, озаренной свечами, вздрогнул на койке принц Красного Лондона.

Келл открыл глаза и увидел звезды.

Они мерцали высоко над стенами замка – точки бледного света где-то вдали.

Камень выскользнул из пальцев и с глухим стуком упал на землю. В нем уже не было ни гула, ни призыва, ни обещания. Обыкновенный кусок горной породы.

Лайла что-то говорила – уже не так сердито, как обычно, но Келл едва ее слышал. Сердце громко стучало, и он поднес дрожащую руку к разорванной на груди рубашке. Честно говоря, он не хотел видеть, не хотел знать, но все же посмотрел на кожу над сердцем – туда, где стояла печать, связывавшая жизнь Рая с его собственной.

Черный магический узор исчез.

Но шрам, сама печать – осталась. Это означало, что она привязана не только к Витари, но и к самому Келлу.

Келл с облегчением всхлипнул.

В конце концов он пришел в себя и отчетливо увидел холодную брусчатку двора, труп Атоса, осколки каменной Астрид и – Лайлу, на миг обнявшую его за плечи, всего на секунду, так что он даже не успел насладиться объятием.

– Скучала по мне? – шепнул Келл. В горле саднило.

– А то, – буркнула Лайла. Ее глаза покраснели, и она пнула носком талисман. – Его больше нет? – спросила она. – Он мертв ?

Келл подобрал увесистый камень.

– Магию нельзя убить, – сказал он, медленно поднимаясь. – Ее можно лишь развеять. Хотя да, силы в этом талисмане больше нет.

Лайла закусила губу.

– Но тебе все равно нужно отнести его в Черный Лоднон?

Келл взглянул на камень и медленно кивнул.

– На всякий случай.

Хотя, возможно, теперь, наконец вырвавшись из тьмы, Келл не обязан относить его сам. Келл внимательно осмотрел весь двор и увидел Холланда. В пылу схватки он упал с каменной скамьи и сейчас лежал на земле: лишь пропитанный кровью плащ наводил на мысль, что Холланд не просто спал.

Келл встал на ноги, хотя все его тело ныло, и подошел к нему. Опустившись на колени, он взял руку Белого Антари. Кожа остывала, пульс на запястье все больше слабел, сердце с трудом совершало последние удары, но Холланд был еще жив.

«Убить Антари и впрямь довольно трудно», – сказал он когда-то и, похоже, был прав.

Келл почувствовал, как за спиной топчется Лайла. Он не знал, может ли один Антари командовать за другого, но все же прижал пальцы к ране на груди Холланда и начертил на земле рядом с ним одну-единственную линию. Потом обмакнул камень в кровь, поставил его на черту, а сверху положил ладонь Холланда.

– Покойся с миром, – тихо произнес он, а затем положил руку на ладонь Холланда и сказал: – Ас Оренсе .

Земля под Белым Антари провалилась в темноту. Келл отпрянул, а тьма поглотила и Холланда, и камень, оставив после себя лишь обагренную кровью землю.

Келл уставился на грязную брусчатку, не в силах поверить в то, что все получилось, в то, что он спасен, жив и может вернуться домой .

Он покачнулся, и Лайла его подхватила.

– Только не отключайся, – с беспокойством попросила девушка.